– Что ты здесь делаешь? Тебе здесь не место. В тебе еще теплится жизнь.

– А ты кто такая? – с высокомерием спросила меня эта заблудшая душа.

Услышав его слова, во мне взыграл гнев не на шутку:

– Кто я?! Я та, кто приходит, не извиняясь, я та, кого видят последней. Я та, кто может отправить твою жалкую душу в место, похуже этого.

– Простите, Госпожа, – вмешался демон, что был рядом. – Эта душа принадлежит Саргу.

– Замолкни, слизняк, – оборвала я речь демона, и он замолк, склонив голову. – А может мне попросить этого слизняка открыть портал и навестить тебя прямо сейчас и оборвать твою жалкую, ничтожную жизнь?! – после чего я бросила свой взор на того демона, и он без лишних церемоний открыл портал. – Что скажешь теперь?

Он ничего не ответил, лишь быстро обернулся и посмотрел в сторону портала, а затем снова на меня.

– Что скажешь? – повторила я, подходя все ближе и ближе.

«Чего и следовало ожидать. Решил бежать? Не так быстро!», – подумала я. Мерцание. Я появилась прямо перед ним. Увидев меня, он явно растерялся, и затем последовало что-то непонятное.

От чего-то вдруг к нему пришла не самая лучшая мысль – толкнуть меня. Хотя, если посмотреть с другой стороны, поступок принес свои плоды – от произошедшего я впала в ступор на какое-то время и, воспользовавшись своим шансом, он «сломя голову» побежал к порталу.

«Да, правильно, беги, прячься, только вот все тщетно».

– От смерти не сбежать, – произнесла я, перед тем как он исчез.

– Госпожа, Сарг может сказать, где находится сейчас этот смертный, если Вам, конечно, это…

– Ты еще здесь? Если через мгновение не исчезнешь, я разорву тебя на части! – сказала я, прибывая в гневе из-за выходки смертного.

Услышав мои гневные речи, он тут же исчез, оставив за собой лишь немного тумана.

«Ну что ж, Дарий, это будет весело». Мерцание.

Оказавшись в нашей цитадели, я направилась в крыло, где обитала моя сестра Голод, ведь она могла помочь мне разыскать Дария. Конечно, я могла принять помощь и от демона, но это было бы не достойно Всадника. Найти Голод было не сложно, нужно лишь идти на отголоски ее смеха. Подойдя к одной из комнат и распахнув дверь, я увидела нечто вполне в духе моей сестрицы: она сидела в кресле и упивалась весельем от того, что заставляла, стоявших перед ней прислужниц по очереди рассказывать ей о своих мечтах или фантазиях, чего тем больше всего хотелось в жизни. И если чья-то мечта была глупа на ее взгляд, прислужница должна была снять себя часть одежды. Если бы я плохо знала Голод, я бы подумала, что она попросту играет с прислугой, но за всем этим кроется нечто куда большее. Нечто, что не каждому суждено постичь. В отличие от нас смертные точно знают, чего они хотят от своей короткой жизни и, добиваясь этого, получают колоссальное наслаждение. И даже если их мечта незначительна, то по исполнению она все равно принесет счастье. С бессмертными совсем другая история: ты живешь слишком долго, чтобы радоваться мелочам и с каждым столетием образуется пустота внутри тебя, которую ничем не заполнить. Сложно чего-то хотеть, о чем-то мечтать…

– Смерть? Не ожидала тебя здесь увидеть. Что привело тебя в мою скромную обитель? – спросила Голод, как только увидела меня.

– Все, прочь, я хочу поговорить со своей сестрой наедине!

– А ты умеешь испортить веселье, – сказала Голод, закатив глаза.

– Веселье? Может быть, они так и думают, что ты веселишься. Но я-то знаю правду.

– Правду? И какую же правду ты знаешь?

– Под маской твоего разврата и веселья таится не что иное, как обыкновенная зависть.

Услышав мой ответ, Голод захлопала в ладони:

– А я уже и забыла, какая ты проницательная. Как бы я хотела чего-нибудь хотеть. Ты бы только слышала, чего они хотят. Их желания так просты, я бы даже сказала, что зачастую они глупы и как ни странно, чем безрассуднее желание, тем сильнее я хочу его. А точнее… я хочу не само желание, а то, что последует за ним.

Видеть Голод такой было странно и непривычно: она не пыталась отшутиться, спрятаться за сарказмом, она впервые за долгое время сказала то, что действительно чувствует. Она мельком посмотрела на меня и, увидев, как я на нее смотрю, тут же сказала:

– Ну что мы все обо мне? Давай лучше ты расскажешь мне, что привело тебя сюда.

– Мне нужно, чтобы ты нашла одного смертного для меня.

– Смертного? – ее зеленые глаза вспыхнули от любопытства. – Зачем тебе понадобился этот смертный, и какие у тебя к нему дела?

– А вот это уже тебя не касается.

Услышав мой ответ Голод рассмеялась:

– Нет, нет, нет, сестра, это так не работает. Тебе нужна моя помощь? Так будь добра потешить мое любопытство.

– Тут нет ничего интересного.

– Нет ничего интересного, говоришь? – Голод подозрительно посмотрела на меня, и ее зеленые глаза сверкнули. – Не хочешь говорить, не надо. Твое нежелание рассказывать говорит о многом. Ты еще ни разу за все время не просила кого-то для тебя найти. Как его зовут?

– Дарий.

– Дарий, необычное имя, я давненько не слышала такого. Так что у тебя за дела с этим Дарием? Он красив?

– Какое это имеет отношение к моей просьбе? – ее вопрос застал меня врасплох, а после и вовсе выбил из равновесия и Голод, заметив это, продолжила давить на меня.

– Красив? «Да» или «нет», это простой вопрос.

– Я не знаю!

– «Да» или «нет»?!

– Его внешность не имеет никакого значения для меня. Он был неучтив ко мне и все, ни больше, ни меньше.

– Так ты хочешь убить его? Хм, а чего же ты не лишила его жизни, когда был шанс, и как ему удалось ускользнуть от тебя? Нет, тут явно не все так просто, как ты стараешься меня убедить.

– Так ты поможешь или нет?

– Конечно, разве я могу отказать своей сестре, – сказала Голод и тут же взмахом руки открыла портал прямо позади меня. – Не благодари, – добавила она, указав взглядом на портал.

Я развернулась и вошла в него, ощущая на себе взор полный дикого интереса. Входя в портал, я и не предполагала, что окажусь в столь шумном и нелепом месте, где люди вели себя как дикие животные, судорожно дергаясь и прыгая под странную безвкусную музыку. От мысли, которая пришла мне в голову проступила улыбка: «Можно было обойтись и без иллюзии – никто и так бы не заметил моего появления».

«Ну, где же ты, Дарий? Где ты?» – произнесла я вслух, выйдя на середину этого помещения, и ища его взглядом. И как ни странно, почти сразу же я нашла его. Он стоял и явно высматривал кого-то, и вот наши взгляды пересеклись, и вместо лица искаженного страхом, я увидела совершенно иное – его лицо источало спокойствие. От этого я прибывала в некоем замешательстве, его неординарное поведение интриговало меня, если не пленяло. Он интересовал меня с каждой секундой все больше. Почему он не бежит, почему не паникует? Он словно и впрямь не боится меня. Они все пытаются убежать, начинают умолять, даже самоубийцы, так жаждущие встречи со мной, в последний момент начинают блеять: «Это была ошибка, мы совершили чудовищную ошибку», «Пожалуйста, дай нам второй шанс». Они умоляют меня о втором шансе, они обещают заплатить мне любую цену, лишь бы потешиться на этом свете еще одно мгновение. Однако они не понимают простой истины: нет никаких «вторых шансов», никаких поблажек. Жребий брошен, а я не торгаш, и что люди могут мне предложить – НИ–ЧЕ–ГО. А даже если и настал бы такой момент, что они смогли хоть на секунду приковать мое внимание, ничего бы не вышло, а все потому, что перед вами Смерть.

От моих размышлений меня оторвал тот факт, что он просто развернулся и не торопясь пошел к стойке.

«Куда это ты?» – подумала я. Мерцание. Появившись возле него, я пыталась понять, что же он задумал. И мне не пришло в голову ничего лучше, чем спросить его об этом.

– Окажи мне услугу, – опередил он меня.

В моей голове промелькнуло разочарование: «Ну вот, все как всегда. Начинай блеять, ягненок». Но с удивлением для самой себя ответила: