«Явись сейчас же! Я готова!». Она с большим недовольством продолжила надевать правую туфлю.
Вау! А туфли-то парадные – чёрные, на длинном каблуке с красной подошвой.
И вот она уже мчится на свидание к нему, чьё имя лучше не произносить вслух. Кривая, бесконечная дорога в никуда. За такими «закрытыми» местами обычно скрывается нечто жуткое. Гуща тёмного леса располагалась глубже и глубже. Колесница адских тварей на полпути к цели – в Преисподнюю.
«Дорогой, тебе ли не знать, какой кинжал у меня под подушкой, не подходи близко, если вновь всё исчезнет», – уверенно сказала девушка.
«Я скучал», – страшный голос из темноты.
Этот странный силуэт делает шаг на встречу к Александре.
«Ты вряд ли поманишь своим ароматом «Diavolo», но я-то точно помню, тот холодный май», – нежно ответила Алекандра, продолжая мысленно рисовать узоры на тёмных стенах. Чуть сделав паузу, возобновляя мысль задуманного разговора, заговорила.
«Ты прекрасно знал, как в апреле грелась Васильковым чаем, с кусочками голубых пестиков. Твои слуги всё видели, точно знаю. Когда я каждый вечер не дома, где-то в бегах по тёмным закоулкам, еле освещенным. И то, лишь светом от моей одинокой, но верной спутницы – Луны. Знаешь сам, у меня сладкая улыбка, но я произнесу заклинание с таким же умилением».
«Договор?» – встревожено произнес голос из ниоткуда. Это был, до боли в сердце, знакомый голос. Тембр страшный, навевающий жуть, обладателя называют «Хозяин».
«Не в этот раз», – резко произнесла Александра, трижды похлопав в ладони, тем самым показывая, что собирается возвращаться к себе домой.
Александра взяла черную ручку в руки, листы бумаги, принимаясь за работу:
«Бессонница стала подругой,
без тебя гибнет душа,
Сад души вянет,
А в аду черти спят.
Я в бездну лечу,
Я без тебя тону.
Медленно и плавно иду ко дну.
Они – мне не замена.
Они – не ты.
Моя любовь, я думаю,
О нас, о том, что будет всё ,
Я жду заветные минуты,
Скучаю очень. Люблю!
Целую фото! Улыбаюсь, вспоминая.
Знаю, тебе уж надоело слушать,
Прости. Я по-другому как, не знаю.
Живу, пытаюсь, карабкаюсь, дышу.
Меня спросила девушка одна:
«А как это, чтоб сквозь года,
Остаться вместе, не разлучаться?»,
Потом добавила ещё одна:
«Ну, как же верной оставаться,
Ведь он же там, так далеко,
Как будто на другом конце планеты?»,
Ты знаешь, они нас не поймут,
У них своя вселенная.
У них и плотность воздуха,
Давление, что в атмосфере,
Всё другое: обширное понятие,
о бесконечности планет.
А у меня всё проще,
Без агрессии, с улыбкой на лице,
Когда-нибудь и вы полюбите.
Поймёте, как это,
Как жить по-семейному,
так рядышком, всегда-всегда,
И горе, радость делить на два,
И знаете, измены не бывает
В доме том, где любят.
Где нужен человек, которого полюбишь,
Тот, что способен воздух заменить.
Зачем держать, измены строить,
Планировать о будущем вдвоём.
Коварно врать, что любишь,
Лишь вместе хочешь,
И рядом засыпать, и просыпаться,
Зачем жить с тем, кого не любишь?
Не уважать свой выбор?
Отдав тебе себя, доверясь,
Непоколебимо было
Моё решение, что буду зваться твоей женой,
Той самой. Нет, не первой, а одной».
Он ждёт
К часу ночи Александра была во дворе собственного дома. Поднимаясь по лестнице, заметила пару теней, следящих за ней, девушка игриво улыбнулась. Знала точно – им не пройти в её дом, эта крепость слишком защищена. Разулась, наконец сняла неудобные туфли. В темноте нащупывает носочки с рисунком маленьких, желтых уточек, которые оставляла в коридоре, пред уходом. Странная натура – ненавидеть тапочки, но бесконечно обожать носки. В доказательство своей преданности – носит не снимая, лишь меняя утром и вечером.
Аккуратно прошла вперед и села на кухне, в дикой тишине. Ни скрипа, ни даже воя ветра из открытого окна. В идиллии с собой девушка начала ход мыслей. Полагаю, что для взлёта, более ничего не нужно, открывая красное вино. Её топливо чередуется каждый вечер, вчера красное полусладкое, сегодня – белое игристое.
Забыла сказать, эта девушка очень необычно подходит к домашнему уюту. Как только дома начинает нарушаться тонкая грань между тёплом и холодом. В те моменты, когда пробирается лёгкая зябь, волочащая с собой грусть. Она тут же открывает портал в ад. Начинает греться, сидя на своём паркетном полу в чёрном, ажурном лифчике. Выходит, поистине, намного дешевле платы за отопление.
«Хозяин здесь», – сказал голос, который вернул её в реальность.
Александра продолжила напевать свою песенку:
«На раз-два-три. Меняю платье,
Я улыбаюсь. Смотри, благодаря
Моим смертельным исходам,
С ножом в руках, доставай похоронный наряд,
Готов к дьявольскому обряду?
Ненавистный взгляд в никуда,
Что здесь? Пустота.
Крепко обняла».
«Он ждёт, нужна книга» – дерзко бросил Астарот.
Астарот – демон, повелитель адских легионов. Внешне ничем не отличается от других. Безобразный ангел, держащий в правой руке гадюку. Его «изюминка» состоит из отвратительного вредоносного дыхания.
Его положение в иерархии демонов влиятельное. Он один из восьми князей, подчиняющихся верховному духу зла. Это имя существа не произносят, а просто «Хозяину».
В личном услужении Астарота находятся тридцать два духа, а также пятьдесят три подчиняются ему и Асмодею одновременно.
Асмодей – демон (искуситель) – сластолюбивый. Убивший из ревности одного за другим семерых мужей Сарры; Он же называется князем демонов, то есть заместителем Хозяина. Асмодей изгнал царя Соломона с трона правления царством. Обычно, приходя за своей жертвой, Асмодей был в маске какого-то животного.
Царь Соломон – III еврейский царь, правитель объединённого Израильского царства в период его наивысшего расцвета. Сын царя Давида и Вирсавии, соправитель Давида в первые два года своего царствования.
Во время правления Соломона в Иерусалиме был построен Иерусалимский Храм – главная святыня иудаизма.
