В лесу еловом и глухом
Среди кустов, илистых сопок
На месте, скажем, непростом
Качалось зыбкое болото.
Охотник избу здесь срубил,
Крыльцо пристроил, верх закрыл,
Поставил окна, двери, печку,
Чтоб мог зажечь он Богу свечку.
Пол и мебель смастерил,
В избе он всё преобразил.
Изба заметно обрастала
И спасительницей стала.
В выходные на охоту,
Дальше – снова на работу.
В этой дикой глухомани
Бесы тоже не дремали.
Как охотники домой —
Бесы тут же на постой.
Первый – это домовой,
За ним по штату дворовой,
А болотный грязный бес
К лесовику в друзья полез.
Есть «дежурные» светила,
Их резерв – «ночная сила».
Жили дружно, припевали,
Параллельно проживали.
Охотники, как заезжали,
В лес уходили и молчали.
Лесовик сопровождал,
Где зверь залёг, он точно знал.
Его матом как попросят,
Он добычу им подбросит,
Настреляются, вопят,
Ещё жаждут поросят.
Жадному в лесу не дело,
Перенести ведь надо тело,
А затем всё повторить,
Чтоб людей не насмешить.
Вот трофеи все собрали,
И, чтобы не было печали,
Надо мясо подготовить
И друзьям всё приготовить.
Дружно сели все за стол,
Начался громкий разговор.
Кто, кого, когда стрелял,
Промахнулся, не попал.
Две косули убежали,
Зайцы тоже все удрали,
Лось, как вышел из кустов,
Не доглядел и был готов.
Кабан со стаей поросят
Попался – больше не визжат.
Косуля с леса пробежала,
Её сразили, не сбежала.
Затем и волки побежали,
Флажки давно их ожидали,
Происшедшая стрельба
Их усмирила навсегда.
Радости такой не знали
И молча другу подливали.
Друзья охотника напились,
Подружились, отключились.
Ночь пришла – все перепились,
Даже бесы взбеленились:
Посмотри, какой пейзаж!
Это, братцы, всё для нас.
Оставляем эту базу,
Расселяем всю заразу.
Это надо так напиться,
Что душа не шевелится.
Забирайте души их,
Чтоб делили на троих.
По-особому вам знаку
Приведём их к зодиаку.
Души их в тюрьме сложите,
Тело в дом свой отпустите,
Пусть попробуют прожить,
Без души им всем не жить.
Быстро в мире отомрут,
От Бога тоже не сбегут.
Нам такие души надо,
И за это вам награда,
Как только все проспятся,
То станут вас бояться.
На похмелье все по трое,
Души нет, тело в запое,
Тело пусть себе гуляет,
Души нет – оно страдает.
Пусть забирают своё мясо,
Оно ни в чём не виновато.
Теперь у них одни потери,
Бог откроет в церковь двери,
Они туда с душой ходили
И денежки свои носили.
Надеялись, что зачтётся
И умирать им не придётся.
Охотники проспались,
За мясо все боялись,
Закинули в машины
И, объезжая «мины»,
Приехали домой,
Конец совсем простой!
Покайтесь, глупые ребята,
Не охота виновата,
Виноваты только сами,
Выбрали не те вы сани,
Рюмкой душу им открыли,
Они врагов не позабыли
И души ваши все пленили,
Чтобы грехи свои отмыли.
Могли на волю отпустить,
Но этому теперь не быть.
И стало жить невыносимо,
Тело бесов не выносило,
А про охоту все забыли,
Тела их мёртвые ведь были.
А как спасти душу свою?
Пропасть! Вот вы на краю,
Все на колени вдруг упали,
Они перед Богом осознали,
Что грешных больше, хуже нет,
Прости, Отец, грехи всех лет.
Бог грешников благословил,
На волю души отпустил,
Они познали беспредел,
Домой вернулись в свой удел.
Хозяин базы, где постой,
Молитвы он принёс домой,
Молился, долго славил Бога,
Пока не выпала дорога.
Пошёл он узкою тропой
К колодцу с мёртвою водой,
Попил воды, затем обмылся
И после уж перекрестился.
Пошёл к источнику живому,
Попил воды, затем обмылся,
Внезапно, резко изменился
И в церковь к Богу удалился.
Покаяние отмыл слезой,
Возвратился к себе домой.
Увидел он конец пути,
А дальше некуда идти.
Душа его, покинув тело,
Птицей в небо улетела,
Тело охотника осело
И медленно окаменело.
На памятнике дата
Прибытия, возврата.
