Просидев в кабинете до десяти я сложив дела в стол, выключил компьютер и снял со спинки кресла пиджак. Кайрат ушел пару часов назад. Остальные, в том числе Жанара еще сидели. Я почувствовал, неодобрительный взгляд коллег, когда подходил к дверям, как будто я сделал, что-то плохое, встав с рабочего места в десять вечера. – У тебя с делами все нормально? – услышал я в спину от Жанары. Я повернулся, оглядев всех, но ничего не ответив вышел.

Глава VII

На улице уже горели фонари. Купив около дома пачку вареников и батон, я пошел к себе. Комната, которую я снимал уже второй год, находилась на первом этаже, пятиэтажного общежития. Длинные коридоры с множеством дверей, и обшарпанными стенами, которые до сих пор красили синей краской до половины, были не приглядными. Сама комната была небольшая с одним окном, выходившим во двор, и темно-серыми обоями наклеенными еще прежними хозяевами. По правую сторону от входной двери стоял диван, слева кухонный стол. Чуть ближе к входной двери, посередине стоял небольшой шифоньер, перегорождая, как стена, половину комнаты. Сразу слева при входе стояла раковина и газовая плита. Посреди комнаты на патроне висела лампочка, освещая монашеский быт. Пока закипала вода для вареников я на вторую конфорку поставил чайник. Ужинал который год я в полном одиночестве. Помыв за собой посуду, я выключил свет и раздевшись лег на диван. Со двора сквозь открытую форточку доносились звуки с улицы. На стенах сквозь шторы мягко проступал свет от уличного освещения. Я не хотел ни о чем думать, хотя тревожные мысли то и дело доставали меня. Начиная от малых, вроде намечающейся завтрашней проверки, до масштабных, о моем значении и призвании в этой вселенной. Я пытался разобраться со всем этим пока не уснул.

Глава VIII

Утром в кабинете я был одним из первых. Мне хотелось поговорить с Жанарой. Дождавшись ее, я изложил ей все мысли по делу Ахметова Маулена. Рассказал ей о беседе с его однокурсниками. Спросил ее, что она думает об отчете нашего технического отдела о том, что телефон в кармане погибшего оказался новым. Сообщил ей, что это дело не такое простое, как кажется на первый взгляд и одним следователем тут не обойтись. В связи с этим я думаю надо выйти на руководство с предложением усилить следственную группу хотя бы на две недели. На что получил флегматичный ответ, заниматься своими делами и не лезть с дурацкими предложениями к другим. И вообще следствие по делу Ахметова, близиться к завершению и склоняется к версии о суициде. Как раз подошел Кайрат, я зашел к нему в кабинет с аналогичным предложением. И тут я получил ответ, что все следователи отдела заняты делами под завязку. У нас с начала года, до сих пор висят не набранными три свободных вакансий, в связи с частой текучкой кадров и большими перерывами в объявлениях о приеме на службу. Также я получил совет еще раз просмотреть свои дела за год и как следует подготовиться к проверке, так как у меня уже имелся выговор. Или еще лучше принести ему на выбор десять дел, он сам просмотрит их. Я так и сделал. Худо-бедно там все было заполнено правильно, только в одном деле бланк заявления оказался не по форме. Шеф посоветовал, съездить к потерпевшему и попросить переписать его заново. Действительно лучше было перестраховаться и я отправился в сторону оптовых складов на привокзальной улице. Там пару месяцев назад исчез мопед без одного колеса. Владелец склада написал заявление, перепутав фамилию начальника нашего департамента и забыв поставить дату. Формальности, но в ходе проверки прокурорские все же могли отметить не надлежащее ведение производства по делу. А так как я уже получил выговор, то второй мог поставить вопрос о моем служебном несоответствии. Собственно найти формальные огрехи можно было в любом деле любого следователя, но раз Кайрат это заметил, то я решил попросить владельца склада переписать заявление.

Помню весной я прятался в привокзальном кафе от дождя и размышлял кто же мог украсть мопед без одного колеса? Допустив, что колеса были на месте, я представил, как в темную ночь на нем из ворот по очереди выкатывались основные сотрудники склада. Владелец? Но у него не было мотива. Бухгалтер? Привлекательная молодая девушка с большими бедрами. Но ей было бы эффектнее в этих воротах, полностью нагой оседлать метлу, и с развевающимися на ветру, темными, как страсть волосами, со звуковой скоростью покинуть эту печальную действительность. У остальных же служащих и без ржавого мопеда хватало проблем. У меня не получилось, как в некоторых книгах не вставая с места раскрыть это преступление. Дело осталось не раскрытым.

Вспоминая об этом я у огромных ворот склада, чуть носом к носу не столкнулся с потерпевшим Султаном, которого пырнула жена в приступе пьяной ревности. Между нами оказались два ящика энергетика, которые он нес. Вид у него с последней нашей встречи изменился. Он был таким же худым и обросшим, но тихим. Глаза были потухшими, как будто жизнь вливалась в них только с выпивкой.

– Салем, Султан! – Здорово начальник. – Во-первых я тебе не начальник, и потом знаешь, что мне в прошлый раз из-за тебя влетело? Ты что заявление не забрал тогда? В курсе, что твоей жене светит пару лет условно, мразь ты пьяная – я здорово разозлился. – Знаете начальник, вы можете меня обзывать по всякому, ваше право, но зато условно, а не реальный срок. Тем более до суда ее выпустили. И я не пьян еще – добавил он. – До зарплаты восемь дней – в его глазах мне показалось промелькнула печаль. Но заинтересовало меня не это. – Что ты имеешь ввиду, про условный и реальный срок? Если бы ты забрал заявление, то вообще ничего бы не было. Никакого срока. Стали бы дальше жить-поживать да добра наживать. Он скорбно отвел глаза в сторону склада. Даже мне эта поговорка показалось издевательской. – Ваши тогда сказали, что если я заберу заявление, ее все равно посадят на десять лет за попытку убийства. А я без нее не могу. Люблю я ее. – Оба утверждения отдавали бредом, не знаю даже какое больше. Я всмотрелся ему в глаза, но не прочел там и тени насмешки. – И кто же тебе мог сказать такое? Кто сказал, что если ты заберешь заявление, ее посадят на десять лет? – У меня руки устали начальник, я хочу поставить ящики. – Говори! – произнес я это тихо, но видимо он уловил в нем угрозу. Он даже отшагнул назад – Это ваша, как ее там.. начальница, она мне сказала. И вообще отстаньте от меня, я ничего не сделал! – визгливо крикнул он так, что другие люди находившиеся во дворе начали обращать на нас внимание. Кроме всего прочего я заметил, что владелец склада, со своего окна наблюдает за нами. Он помахал мне рукой. Я тоже поднял руку в ответ. – Слушай Султан, ты ничего не путаешь? Как ты говоришь начальницу зовут? Не Жанара случайно? – Да, Жанара.. вроде. Она сказала, что если я заберу заяву, то Акмарал посадят на десять лет. Но так же нельзя. И вообще я сам виноват. Вы же поможете нам начальник? – Я ничего не ответил, но его уже разобрала жалость к себе и он продолжил. – Начальник плохо мне. Не как не могу нервы свои успокоить. Измучился я. Может подкинешь нам на сообраз с мужиками? – он смотрел, как побитая собака. – Могу подкинуть только на энергетик – ответил я. Печально посмотрев на меня он пошел дальше, что-то пробубнив сквозь зубы.

Глава IX

Я уладил дела у владельца склада, который был умен, и не спросив ни о чем, молча переписал заявление. Затем он выразил сожаление, что своими пустяковыми проблемами, вроде дурацкого мопеда, он отвлекает сотрудников от их основной не легкой службы. Наотрез отказавшись, что-либо слышать, в знак принесенных хлопот, владелец склада вручил мне бутылку прекрасного коньяка в затейливой коробке. Попрощавшись с ним я пошел к парковке, по дороге прокручивая разговор с Султаном. – Что за дела происходят у нас в отделе? Сев в машину я начал размышлять. Первое, зачем Жанара стала мистифицировать бедного алкоголика Султана и устраивать эту карусель с заявлением? И вообще при чем тут Жанара? В то, что Султан сказал мне правду я не сомневался. Выдумать такую историю ему не под силу, да и незачем. На Султана тогда я конечно не собирался заводить дело. Ранение было пустяковое и я был уверен, что протрезвев он сразу бы забрал заявление назад. Так, что никакого постановления о возбуждении уголовного дела, да и вообще ничего кроме самого заявления Султана, и бланка опроса свидетеля в скоросшивателе не было. Поэтому я и засунул дело подальше, под остальные папки, в своем рабочем столе. Получается, что кто-то в отделе, залез ко мне в стол, и рылся в моих бумагах! Этот некто находит скоросшиватель и видит там заявление потерпевшего, которому не дали законный ход. – Я представил Жанару за этим делом и у меня прошел озноб по телу. – После, она зачем-то давит на Султана и вынуждает его не забирать заявление. Проходит время и меня по этому делу вызывает первый заместитель и устраивает взбучку с выговором. Значит все это делалось либо с непонятными мне мотивами, либо с целью влепить мне выговор! Что?! И какой ценой! Из-за этого кому-то придется получить реальный условный срок до четырех лет! – Это просто какой-то бред! – Да, Жанара меня недолюбливает, но не настолько же! Или она сумасшедшая?! Это вряд ли, учитывая ее деловитость и быстрое продвижение по служебной лестнице. Ну тогда зачем все это? Что происходит? Руки у меня стали влажными. Мне стало плохо до того, что я почувствовал дискомфорт в правом боку и неприятное чувство горечи на языке. Я попытался успокоиться. Поискав в машине бутылку воды и не найдя, я вышел из машины и перебежав дорогу зашел в магазин. Купив апельсиновый сок, я прям на крыльце сделал несколько больших глотков. – В отделе и до этого обстановка для меня была не сахар, а теперь я и коллегам не смогу доверять? Вернувшись я завел машину и тронулся По дороге в отдел я решил, что бы это все не значило, написать заявление по собственному.