Литмир - Электронная Библиотека

Сленг, использованный в этой книге, является чисто историческим, и я обычно называю даты, когда эти слова впервые появились в письменных материалах. Основным источником исторического сленга для меня стал словарь Jonathon Green’s Dictionary of Slang. Если захотите узнать больше, то лучше этой книги вам не найти.

Секс и слова

«Как жаль, что она шлюха»

Шлюха на Whores of Yore

Речь – это важнейшее поле боя в борьбе за социальное равенство.

Лингвист Дэниел Чендлер писал так: «Язык формирует наш мир, а не просто фиксирует или маркирует его». Язык – среда гибкая и податливая. Он не только выражает социальное отношение к чему-либо, а отражает его. Чтобы понять эволюцию языка, достаточно взглянуть на слова, которые некогда широко использовались для описания людей другой расы: «полукровка» – совершенно приемлемое в прошлом обозначение человека смешанного расового происхождения, или «цветной» – как повсеместно называли темнокожих. Эти слова не считались оскорбительными – обычное описание. Их можно услышать и сегодня – к счастью, намного реже. Но, как только нарушаются смысловые структуры подобных определений, слова начинают создавать новую реальность. Человек-«полукровка» по умолчанию не обладает цельностью: он наполовину сформирован, наполовину сделан, он наполовину человек, его нельзя считать полноценным и равным. «Цветной» метафорически окрашен, то есть предполагается, что оригинальное состояние человека – не окрашенное (то есть белое). Такое определение подчеркивает различие и молчаливо поддерживает расовую иерархию. Мы не задумываемся о последствиях подобных выражений, но описание человека как наполовину сформированного закрепляет отношение к нему. Процитируем еще раз Чендлера: «Язык творит нашу реальность, а не просто фиксирует ее».

Язык, который отражает степень гуманизации отдельного человека или общества в целом, постоянно находится в процессе развития. Нам всем надоели разговоры о политкорректности, однако придется признать, что невозможно достичь социального равенства, пока язык, используемый для описания маргинализированных групп, лишь усиливает стигму. Слова, которые мы выбираем, – это основа бесконечных споров о правах ЛГБТ, эйджизме, физических и гендерных проблемах.

Удивительная история секса. Взгляд сквозь века на одну из самых табуированных тем человечества - i_001.jpg

«Вавилонская блудница», иллюстрация из Библии Лютера, издание 1534 года

Отрицание оскорбительных терминов – это лингвистическое минное поле, где не существует писаных правил, хотя всем эти правила прекрасно известны. «Пидор», «шлюха», «стерва» – все эти термины являются инклюзивными и могут даже выражать симпатию, когда употребляются внутри конкретных групп. Как гетеросексуальная белая женщина, я не могу назвать мужчину-гея «квиром», но свою подругу «стервой» – вполне. Мужчина-гей может себе это позволить (впрочем, это тоже довольно опасная тема), а гетеросексуальный мужчина – нет. Когда оскорбительными терминами пользуются люди, некогда подвергавшиеся стигматизации, это акт самозащиты. Человек перехватывает властную инициативу у угнетателя, укрепляет ранее подавляемую идентичность и показывает неполиткорректный жест истеблишменту. Конечно, можно сказать, что подобные слова, используемые в любом контексте, лишь подкрепляют предубеждение, поскольку не могут освободиться от исторического багажа: они создают реальность, а не просто фиксируют ее. Слово «шлюха» в различных группах, связанных с сексуальными услугами, сегодня тоже обретает новый смысл. Хотя многие люди полностью его отрицают.

На самом деле я не должна была бы использовать слово «шлюха» на сайте Whores of Yore. Это не мое слово. Если вы не оказываете сексуальных услуг, то это и не ваше слово тоже. Это оскорбительный термин, с которым сексуальные работницы сталкиваются ежедневно – когда их хотят унизить и оскорбить, и я, разумеется, никак не могу такое одобрить и поддержать. Я обращаюсь к слову «шлюха» для описания греховной сексуальности (равно как и «потаскуха» или «шалава»), а вовсе не для обозначения женщины, занимающейся сексом за деньги. Мне всегда казалось, что это слово обозначает нечто большее. Многие сексуальные работницы спрашивали меня, почему я выбрала именно его, и какое-то время я всерьез размышляла об альтернативных вариантах. Но история слова «шлюха» чрезвычайно важна, и я хочу это подчеркнуть. Немецкий драматург Георг Бюхнер (1813–1837) однажды сказал, что «свобода и шлюхи – это самые космополитические выражения под солнцем». Но что в действительности означает слово «шлюха»? Откуда оно появилось? Что должен сделать человек, чтобы заслужить такое прозвище? Почему Жанну д’Арк, погибшую девственницей, называли «Французской Шлюхой»? И почему католики прозвали «Английской Шлюхой» своего главного врага – Елизавету I, «королеву-девственницу»? Французские революционеры окрестили «Австрийской Шлюхой» Марию-Антуанетту, «Великой Шлюхой» называли Анну Болейн, а сторонники Трампа характеризовали так Хиллари Клинтон во время президентской кампании 2016 года. И даже если нам кажется, что мы совершенно точно представляем, что имеем в виду, когда произносим это слово, его исторический и культурный багаж все же гораздо сложнее. Более тысячи лет это короткое слово использовалось для контроля и унижения женщин путем стигматизации их сексуальности.

Слово «шлюха» настолько древнее, что его происхождение теряется в тумане времен. Английское whore вполне может происходить от древненорвежского hora (блудница). От этого слова пошли также датское hore, шведское hora, голландское hoer и старогерманское huora. Если уйти еще дальше, в протоиндоевропейский язык (общий предшественник индоевропейских языков), то корни слова whore мы находим в qâr, что означает «любить, желать». Именно здесь кроются корни всех слов, обозначающих «любимых», – латинское carus, древнеирландское cara и древнеперсидское kama (что тоже означает «желать»). Whore – не универсальное слово. У аборигенов Австралии, коренных гавайцев и индейцев Америки такого слова (как, впрочем, и самого понятия проституции) попросту нет.

С XII века слово whore приобрело негативный смысл – шлюхами называли сексуально распущенных женщин, независимо от того, были они сексуальными работницами или нет. В XIII веке Томас Чобэмский обозначал так любую женщину, которая занималась сексом вне брака (поднимите руки все, кто только что узнал, что в XIII веке их назвали бы шлюхами). Шекспир почти сто раз использовал это слово в своих пьесах, в том числе в «Отелло», «Гамлете» и «Короле Лире». Но слово это относилось не к тем, кто занимался сексом за деньги, а к сексуально распущенным женщинам. В «Белом дьяволе» (1612) Джона Уэбстера говорится о женщинах дурного поведения. В одной яркой сцене Монтичельзо говорит о шлюхе так:

Что есть распутница? О, непременно
Я дам подробнейший портрет:
Еда, что разлагает евших, а для ноздрей —
Отравленный дурман, обман алхимика,
В штиль – кораблекрушенье. Что есть распутница?
То зимы русские, бесплодны так,
Что, кажется, земля весну забыла,
То воплощенье адского огня,
Злых нидерландских сборщиков налогов,
Что вымогают мясо, платье, сон.
О, на погибель людям этот грех,
 Столь хрупок, зыбок, как закон,
Что прав лишает и владенья
За пропуск звука в изреченьях.
Что есть блудница? Звон призывный
Колоколов. Вот только песнь у них одна —
Поди пойми: к венчанью иль к могиле.
Добытые разбоем, грабежом и разоренные
Набегом дерзким бунтовщиков, гораздо хуже
Они тех трупов, что отринул эшафот
Иль режут лекаря. Да, видят люди,
 В чем их порок. Определить блудницу!
Их ценность, как и у монет поддельных.
Кто первый выбил – принесет беду,
Кому всучит[1].
вернуться

1

Перевод с английского И. А. Аксенова и Т. Н. Потинцевой.

2
{"b":"752322","o":1}