Я аккуратно села на краешек, рядом плюхнулся Гена, немного поколебавшись, на широкую боковую ручку сел Шнайдер. Оперативник остался стоять возле Татьяны Кукиной, как бы слегка нависая сверху. Судя по его напряженному лицу, все, что она говорила, он уже читал в рапортах, но согласно кивал, ничем не выдавая своего нетерпения. Наконец, Татьяна Кукина закончила рассказ.

– Скажите, а назавтра вы говорили с дочерью? Она спросила кого-то про этого Виктора Сиднева?

– Да, говорила, – она кивнула головой, как механическая кукла, и без выражения продолжала: – Она спросила подруг, и даже учителя. Подруги сказали, что слышали фамилию, видимо, точно рядом живет или раньше жил. Учитель просто сказал, что знает.

– Но… – Шатров еще более напрягся. – Детей и учителей опрашивали оперативники. Но нигде не сказано, что они знали звонившего!

– Я не знаю, – женщина отвечала все так же монотонно, после длительных пауз, похоже, она была под какими-то транквилизаторами. – Мне ее подруга сказала, что никто не говорил, что точно знает. Просто фамилия знакомой показалась.

– Ясно, – растерянно кивнул Шатров. – Назовите фамилию подруг Кристины и учителей тоже. Особенно того, кто подтвердил личность Сиднева.

– Подруг назову, – согласилась она после очередной паузы. – Про учителя не знаю. Сами спросите.

– Да, конечно. Теперь расскажите, что дальше произошло в пятницу.

– Но я уже… все рассказала. Ваши люди уже столько раз… спрашивали.

– Татьяна Степановна, дело поставлено на контроль прокуратуры, – мягко ответил Шатров. – Теперь вашу дочку на самом деле будут искать. Пожалуйста, расскажите еще раз все, что вспомните.

Несчастная мать довольно долго молчала, потом неуверенно начала:

– Я даже точно не помню… Я Верочке с уроками помогала, я всегда вечерами это делаю. И тут вбегает в кухню Кристина, крикнула, что за ней Сиднев приехал, она позвонит мне сразу, как доедет до его квартиры. И убежала.

– И вы не выглянули в окно? – мягко, но настойчиво продолжал Шатров.

– Нет… то есть да, выглянула. Но темно же там, фонари от дома далеко. Какая-то машина вроде маячила вдалеке, дочка к ней побежала. Но меня уже спрашивали… темная машина, не знаю марки, я ее вообще не рассмотрела!

Я обернулась и посмотрела на Шнайдера. Гена тоже аж привстал, в упор разглядывая нашего гипнотизера, и даже Шатров с некоторым сомнением поглядел на него. Тот смотрел себе под ноги, и лишь отрицательно помотал головой. В глубине души я тоже понимала бесполезность сеанса – если женщина видела лишь темный силуэт машины, колдуй не колдуй – только силуэт она и сможет вспомнить.

– И дальше вы ждали звонка от Кристины, – утвердительно сказал Шатров. – Когда вы забеспокоились?

– Я времени не засекала, – сбивчиво начала Татьяна. – Я пока уроки за дочку делала, мне казалось, вообще пять минут прошло. А потом Верочка говорит, что спать хочет, умирает. Я и поглядела на часы – половина двенадцатого! Я думала, может, Кристина звонила, а мой мобильный барахлил, такое бывает. Начала сама ей звонить…

Ее голос прервался, и она застыла, глядя словно внутрь себя. Зрелище было жутким, мне стало физически плохо, и так хотелось немедленно уйти, покинуть эту комнату, словно переполненную чужой скорбью…

– Я понял, не продолжайте, – мягко сказал Шатров. – Теперь давайте об открытке.

В полиции мне сказали, что наверняка Кристина… знала, кто ей звонил. Обманула меня, и сбежала с любовником… и даже девочек, подруг ее, опрашивать не стали. Я сама по школе ходила, ко всем с вопросами лезла. А через несколько дней смотрю, из почтового ящика что-то торчит. Я почту даже проверять в те дни забывала, ящик переполнен. Думала, опять реклама какая-то. А там рыбка на открытке, жуткая такая, с открытым ртом. И…

Она снова застыла. Шатров мрачно смотрел в пол, Шнайдер глубоко задумался, мы с Геной переглянулись.

– А где младшая девочка? – робко спросила я.

– У моей подруги, – голосом робота ответила мать. – Нечего ей тут делать. Нечего.

– Спасибо, вы нам очень помогли, – наконец выдавил Шатров, делая нам знак подняться. – Если возникнут еще вопросы, мы еще раз придем. А вы, если хоть что-то еще вспомните, сразу звоните лично мне!

Он достал из кармана визитку, поискал глазами место для нее, и в конце концов положил на тумбочку возле диванчика Татьяны.

Мы спустились вниз и остановились под козырьком подъезда. Вокруг уныло махали голыми темными ветками хилые деревья, ветер налетал порывами, и его завывания напоминали мне стоны. Все молчали, потом Шатров решительно сказал:

Ну что, расходимся. Буду держать вас в курсе, ежели что накопаю.

– Погодите! – от волнения я чуть не вцепилась ему в рукав. – Надо же опросить подружек Кристины! И учителя найти, который знал этого Сиднева!

– Опросим, не сомневайтесь, – кивнул опер. – Но не прямо сейчас. Боюсь, субботним утром они не захотят с нами беседовать. А их мамаши еще и жалобу на меня накатают. Тем более, пока и правда неясно, девочку похитили или сама сбежала.

– Но я не понимаю… почему вообще решили, что Кристина сбежала добровольно? – не унималась я. – Вот что вас навело на эту мысль?

– Саботажники! – оживился Гена, до сих пор понуро глядевший на худые, странно изогнутые деревца вдоль тротуара. Казалось, даже его вечный румянец как-то поблек.

– Как что? – похоже, Шатров думал о чем-то своем, но все же ответил. – Похититель явно знал Кристину. Адрес, телефон, даже кличку сумасшедшей соседки. Да и то, что она по вечерам няней подрабатывала, тоже как бы не слишком афишировалось, только свои были в курсе. По крайней мере, объявы в газетах она не давала.

– Ну да, похититель ее знал. Но она-то могла его не знать!

Шатров лишь пожал плечами.

– Но расспрашивать о нем она, похоже, тоже не стала. Почему?

– Но она же спросила подруг…

– Пока неясно, – задумчиво сказал Шатров. – Из-за этого придурка… ну, то есть по халатности следователя, нормально никого не опросили. И в рапортах ничего нет о том, что Кристина вообще что-то узнавала в школе про Сиднева. Я вот только от ее матери об этом узнал.

– Кстати, с опросом девочек я бы мог помочь, – подал голос Шнайдер. – Больше месяца прошло, они сами теперь мало что вспомнят.

– Да, заметано. – Шатров кивнул и шагнул было вперед, но тут его мобильный зазвонил. Он ответил на звонок, внимательно выслушал, спрятал телефон в карман и растерянно посмотрел на нас. Мы в упор глядели на него, гадая, что случилось. Он немного поколебался, глядя на Гену, затем строго спросил:

– Обещаешь печатать только то, что я разрешу?

– Конечно! – Гена выпрямился, вытаращил глаза и, кажется, хотел даже взять под козырек. – Чтоб мне всю зиму мороженного не жрать!

Я невольно хихикнула и тут же осеклась. Мужчины даже не улыбнулись.

– В общем, одной девочке из Кристиныной школы вчера позвонил незнакомый мужчина, – сухо сказал опер. – Довольно поздно, около десяти. И спросил, не может ли она за хорошую плату посидеть сегодня вечером с его детьми, мальчиками-погодками. Девочка перепугалась до усрачки, ее родители еще больше. Словом, они сейчас сидят в отделении. Следака на месте нет, придется мне ехать, опрашивать.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.