Кендра подошла к креслу и ослабила кожаные ремни вокруг тела заключенного. Молодой человек захныкал, как только оторвал правую руку от подлокотника. Его рука была покрыта двумя дюжинами глубоких колотых ран от шипов. Из ран хлынула кровь.

Он воскликнул:

- О, Боже... О, черт... Так много крови.

Потрясенная его ранами, Кендра сказала:

- Я... Я думаю, что тебе не стоит двигаться. Ты истечешь кровью, малыш.

- Я... я не останусь здесь.

- Но ты далеко не уйдешь. Ты...

- Я здесь не останусь! Я не могу остаться, понятно?

Мисти сказала с порога:

- Отпусти его. Пусть он воспользуется этим шансом.

Кендра отступила в сторону и позволила ему встать. Еще больше крови хлынуло из отверстий по всей его спине. Он пошатнулся влево и вправо, когда шагнул вперед, его ноги были похожи на мокрую лапшу, а за ним тянулся кровавый след. Мисти отступила в сторону и открыла для него дверь. Она поморщилась, заметив раны – кратеры, как на куске швейцарского сыра,- на его спине, руках, заднице и ногах.

Когда парень, пошатываясь, вышел из комнаты, Мисти указала в конец коридора и сказала:

- Поднимись по этой лестнице и окажешься на звуковой сцене. На съемочной площадке. Выход находится на другой стороне комнаты через вестибюль. Понятно?

- О, хорошо. Спасибо вам.

Мисти и Кендра наблюдали за ним, пока он поднимался по лестнице, слабый и вялый. Они хотели помочь ему, но у них не было времени. Они пробежали по коридору и продолжили свой путь.

Мисти остановилась у второй двери справа. Открыла дверь и заглянула в комнату – пусто. Хорошо, - подумала она, - чем меньше жертв, тем лучше. Она подбежала к третьей двери и повторила процесс. К своему ужасу, Мисти увидела в комнате двух мужчин.

Жертва – снова обнаженная и окровавленная – была привязана к железному стулу. Однако на стуле не было никаких шипов. Мучитель сидел на табурете перед пленником, его голова была покрыта черным капюшоном. Туловище пленника было расколото, разрезано вертикально посередине. Мучитель, казалось, возился с его пульсирующими органами, колол его живот, кишечник и сердце ножом для колки льда.

Мисти сказала:

- Здесь есть еще один.

Кендра затормозила у следующей двери. Разочарованная, она покачала головой и вернулась к Мисти. Она заглянула в камеру пыток и поморщилась.

Кендра сказала:

- Он умер. Он может казаться живым, но он уже мертв. Мы не можем спасти его, мы не можем спасти всех. Мы должны продолжать двигаться.

- Мы можем попытаться.

- Мы не можем. Я имею в виду, что ты собираешься сделать, Мисти? Ты собираешься очистить все комнаты? Вернуться по этому коридору и проверить комнаты с другой стороны?

Мисти нахмурилась, бросив взгляд на двери через холл. Из-за звуконепроницаемых стен она не слышала ни звука из других комнат, поэтому не думала о потенциальных жертвах в этих комнатах.

Кендра продолжила:

- Мы не знаем, сколько их здесь внизу. У нас закончатся патроны еще до того, как мы доберемся до этого Мистера Снаффа. И если продолжим стрелять, мы потеряем элемент неожиданности, а мы не можем этого допустить. Мы должны найти их до того, как они найдут нас. И мы определенно должны закончить это до того, как сюда приедут копы. С порнографической командой и тем другим парнем, которого мы только что освободили... Я боюсь, что они скоро будут здесь. Нам нужно идти, ладно?

Мисти была убита горем. Она хотела спасти всех в снафф-студии, но знала, что Кендра права. Я не могу спасти всех, - подумала она, - мы должны продолжать двигаться.

Мисти ответила:

- Хорошо. Давай просто пойдем дальше.

Кендра похлопала Мисти по плечу и сказала:

- Мы вернемся и поможем всем остальным позже, хорошо?

- Да, хорошо...

Женщины кивнули в знак согласия, неохотно, но решительно. Они побежали по коридору и стали искать главный офис, изо всех сил стараясь не обращать внимания на тихие крики о помощи и милосердии.

* * *

Цокольный этаж здания был построен как лабиринт, чтобы сбить с толку любых незваных гостей – таких, как Мисти и Кендра. Коридоры разделялись на несколько других одинаковых проходов. Все двери тоже выглядели одинаково. Из-за своего замысловатого дизайна цокольный этаж казался больше, чем само здание наверху.

Мисти и Кендра побежали по коридорам. Они свернули направо, налево, еще раз налево, потом еще раз направо. Девушки заглянули в несколько комнат, надеясь найти Мистера Снаффа или одного из напавших на Мисти. Тем не менее, они не нашли никаких реальных сотрудников в этом районе. Они находили только пленников и похитителей, удовольствие и боль, жизнь и смерть.

Мисти затормозила рядом со стальной дверью справа от нее, заметив, что входная дверь уже открыта. Она подошла к двери и заглянула в комнату. Поняв, что Мисти перестала следовать за ней, Кендра повернулась и побежала обратно к своей подруге. Она схватила Мисти за плечо и встряхнула ее, пытаясь вывести из транса.

Кендра спросила:

- Что ты делаешь? А? Что не так? Мы должны продолжать дальше.

Мисти не ответила. Она высвободилась из объятий Кендры и уставилась в камеру пыток. Кендра нахмурила брови, озадаченная ее поведением. Она присоединилась к подруге и заглянула в комнату.

Как и в других камерах пыток, в центре комнаты горела одна лампочка. Две камеры стояли на штативах в двух разных углах комнаты, снимая пытку с разных ракурсов. В центре комнаты, в метре над окровавленным полом, висела светлокожая женщина. Свисающие с потолка крюки для мяса протыкали кожу вдоль ее спины – от плеч до бедер. Тщательно расставленные крюки тянули ее к полу, одновременно вытягивая ее кожу и плоть к потолку.

Мисти была поражена ужасающе элегантным зрелищем. Боль жертвы потрясла ее, и в то же время ее пленил художественный замысел. По сравнению с другими методами пыток, грубыми и шаблонными, в этой комнате чувствовался художественный колорит. На мгновение она представила, как рисует яркий портрет камеры пыток.

Мужчина обошел замученную женщину. На нем была рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами, брюки и парадные туфли. Его каштановые волосы были коротко подстрижены, плавно сливаясь с щетиной на лице. Мисти узнала его – Курт Пьер, начинающий художник. Курт держал в руках собственную высококачественную цифровую камеру. Он сфотографировал свою жертву со всех сторон, игнорируя ее мольбы о пощаде.

Кендра сказала:

- Он просто еще один монстр. Помни, у нас нет времени спасти всех.

Глядя в комнату, Мисти покачала головой и сказала:

- Нет, он не просто еще один монстр. Я знаю этого монстра.

Прежде чем Кендра успела сказать еще хоть слово, Мисти ворвалась в пыточную. Она подошла к свету и направила пистолет на Курта. Курт стоял по другую сторону от своей жертвы, подняв руки в воздух, а камера свисала с его шеи. Жертва захныкала, медленно раскачиваясь под потолком, но не могла вымолвить ни слова.

Хотя и неохотно, Кендра прицелилась в обеспокоенного художника с порога, наблюдая за спиной Мисти, держа дверь открытой.

Курт, заикаясь, пробормотал:

- М–Мисти, это... это не то, что ты подумала... Я был... Как ты... Ч–что ты здесь делаешь?

Ее глаза наполнились слезами, Мисти откинула голову назад и спросила:

- Что я здесь делаю? Что ты здесь делаешь, Курт? Что это, черт возьми, такое?! Как... Как долго ты этим занимаешься, чертов псих?!

- Ты... неправильно все поняла. Совершенно неправильно. Понимаешь? Этот... Это не то, на что похоже, принцесса.

- Не называй меня так! Я не твоя чертова принцесса!

Курт прикусил нижнюю губу и опустил голову, как будто о чем-то глубоко задумался. Он осмотрел кровь, разбрызганную по полу. В его глазах кровь напоминала полосы красной краски на кисти. Он видел искусство во всем, включая свои собственные зловещие поступки.

Мисти сказала:

- Ты - чудовище. Тебе должно быть стыдно за себя. Я... Я не могу в это поверить. Ты должен был быть одним из лучших. Ты...