– Вы же читать не умеете, чего вам тут делать? – шутливо погрозила она пальцем насекомым.
Будто услышав ее, желтокрылая лимонница на миг зависла и направилась куда-то в сторону.
– Оль, сходи в архив, посчитай книги там, пожалуйста, – раздался голос Анны Игоревны, второго библиотекаря.
– А почему опять я? – удивилась девушка. – Вообще там Татьяна сидеть должна со своей картотекой. Пусть она считает. Я их туда одна таскала!
– Ну Оля, ты же знаешь, что Танька трусливая! Да и электричество там сбоит постоянно… Ну хочешь, мы тебе шоколадку купим?
– Натуральный обмен? – прищурилась та. – Только, чур, с орехами!
– Обязательно! – заулыбалась коллега. – И это, журналы туда унеси из читального зала.
Посмеиваясь, девушка направилась в нелюбимую всеми библиотекарями полутемную комнату, где вечно выключался свет, падали книги (однажды самой Ольге на голову свалился сборник Драгунского «Денискины рассказы», после чего она неделю щеголяла с шишкой), заедала дверь и пропадали всякие вещи. Коллеги шепотом рассказывали, что до того, как стать библиотекой, здание это было клубом, а еще раньше – домом какого-то купца, который благополучно сбежал еще до начала революции. Впрочем, заговорчески понижали они голос, есть легенда, что никуда он не уехал, не успев вывезти все богатства, а застрелился не то в подвале, не то в той самой комнате, которую определили под архив. Сама девушка в призраков и прочую оккультную ерунду не верила, пыталась объяснить пугливым коллегам, что горшки с цветами и книги могут свалиться без помощи нечистой силы, равно как и пропажа вещей легко объяснялась плохой памятью положивших. Женщины кивали и вздыхали, мол, первое время все такие смелые, а вот те, кто проработал лет пять-десять, относились к зданию несколько иначе. Даже Татьяна, что была старше Ольги всего на пару лет, старалась не оставаться в библиотеке одна, а на менее впечатлительную коллегу старалась спихнуть все посещения полутемных залов. Впрочем, Ольга в накладе тоже не оставалась – конфеты в столе никогда не переводились, и в обеденный перерыв благополучно съедались всей компанией.
– Какой нехороший человек опять украл свет? – вслух возмутилась девушка, пощелкав выключателем.
Серый сумрак загадочно молчал и пах сухой пылью. Кто догадался заложить одно из трех окон кирпичом, а остальные плотно завесить темной тканью, она не знала, но каждый раз мысленно желала вредителю икоты. Тяжело вздохнув, девушка вооружилась фонариком и направилась к стопке книг. Наскоро пересчитав все, что нужно, она уже собралась уходить, когда заметила на полу темный бесформенный ком. Луч фонаря скользнул по голубым шелковым переливам, и девушка рассмеялась: так вот куда пропал дважды оплаканный шарф Татьяны! Интересно, когда она успела сюда в нем войти? Ноги коснулось что-то мохнатое, Ольга автоматически хотела погладить кота, хотя откуда кот в архиве?! У ног, разумеется, никого не было, но ведь она явственно ощутила прикосновение! Чувствуя, как в груди становится холодно, девушка медленно попятилась к двери, светя фонарем. Что за бред?! Едва не запнувшись через порог, она выскочила в коридор, услышав, как визгливо скрипнули доски пола, будто кто-то злорадно хихикнул.
– Да я так параноиком стану, – перевела она дух и повторно заглянула в архив.
Ни души, ни кота, ничего постороннего, только книги и пыль, да мохнатая ниточка паутины, свисающая с потолка. А если по ней паук ползал? Передернувшись от одной только мысли, девушка захлопнула дверь и направилась в читальный зал, чтобы порадовать Татьяну находкой. Однако мысли о том, что это был совсем не паук, никак не хотела исчезать. Злясь на себя за панику, Ольга перечитала всю историю здания библиотеки и успокоилась, не найдя там даже намека на призраков и прочую потустороннюю ерунду. Но ощущение все равно было странным, даже когда они с Анной Игоревной устроили в конце недели генеральную уборку в архиве. Будто следил кто-то, причем действиями их был крайне недоволен. Зато тем же вечером выяснилось, что занятия со школьным лагерем отменяются, поэтому все могут быть свободны, кроме Татьяны и Инессы Маратовны, заведующей читальным залом. Радуясь неожиданному выходному, девушка поспешила домой, представляя, как устроит вечером прогулку по набережной, позовет в гости Наташку или сходит к сестре, а то почти месяц племянников не видела. А ведь когда-то они всей семьей каждую неделю на выходных ездили к бабушке… В памяти всплыл аккуратный дворик, ель у ворот, которую наряжали по праздникам, детворе на радость, яблони, растущие у самых окон, говорливые воробьи в зарослях вишни и душистые кусты смородины вдоль забора. Бабушка давно умерла, дом продали еще до того, как Ольга окончила начальную школу, но воспоминания все равно остались теплыми и солнечными, только теперь от этого становилось грустно. Наверное, Настасья Павловна там тоже сидит и грустит, глядя в окно, подумалось девушке. И кот рядом мурлычет. Или Лизавета вяжет что-то непонятное, постоянно дергая запутавшиеся нитки… Идея съездить в Ганину Падь родилась мгновенно. Ну а чего дома делать? Там хоть на речку сходить можно, ягоды собрать, зловредную крапиву у крыльца изничтожить. Да и туесок вернуть надо, а то вдруг он ей понадобится? Опять же кепку забрать хотелось. Решено, жди меня Ганина Падь, довольно потерла руки Ольга.
Утро выдалось хмурым и пасмурным, низкие облака грозно ползли к лесу, обещая если не грозу, то долгий ливень с ветром и лужами. Только пугало небо не всерьез, и сквозь прорехи серых туч нет-нет, да и проглядывали солнечные лучи или островки радостной июньской голубизны. Распогодится к полудню, думала Ольга, шагая по неровной дороге в сторону деревни. От леса тянуло прохладой, горьковатым запахом слежавшихся листьев и едва уловимым грибным духом. Иногда казалось, что среди деревьев мелькали поджарые волчьи тела, но откуда волки в Подмосковье, успокаивала себя девушка. Первые лучи солнца коснулись провалившихся крыш, когда Ольга вышла к границе деревни. Все осталось прежним: домики-развалюхи, заросшие улицы, буйное разнотравье и несмолкаемый гул кузнечиков. Отыскав нужную улицу, девушка быстро дошла до знакомого домика, едва заметного сквозь разросшиеся вишневые деревья, толкнула просевшую калитку.
– Здравствуйте, Настасья Павловна! Извините, что без приглашения…
Во дворе было пусто, только шелестела на ветру густая крапива у крыльца, и качала ветками яблоня. Похоже, что хозяйки дома не было. Ушла в гости? Сгрузив рюкзак на лавку, Ольга прогулялась по двору, заглянула в полуразвалившийся сарай, потом поняла, как это выглядит со стороны, прилежно села на врытый у крыльца пенек и просидела на нем минут десять. А если она в гости ушла до самого вечера? Ладно, решила про себя девушка, если еще минут через двадцать никто не появится, то она оставит конфеты и печенье вместе с туеском, напишет записку, потом пойдет обратно. Фиг с ней, с кепкой. Однако взгляд против воли упал на дверь дома. Приоткрытую… Наверное, в такой малонаселенной деревушке, где все друг друга знают, можно и не запираться, но что если Настасье Павловне стало плохо, она упала и теперь не может встать?! Воображение уже нарисовало беспомощную старушку, неподвижно лежащую на полу. А ведь в ее возрасте запросто может случиться инфаркт, инсульт или просто перелом ноги на не слишком ровном полу! Ругая себя за паникерство, Ольга осторожно приоткрыла дверь и заглянула в полутемные сени.
– Настасья Павловна, вы здесь?
Никто не ответил, только нити паутины едва заметно шевелились от сквозняка. Миновав коридор, девушка оказалась в кухне, да так и замерла: никаких занавесок на окнах, никакой вышитой скатерти, только толстый слой пыли укрывал небогатое убранство, да тусклый ковер опавших листьев, налетевших сквозь разбитое стекло, шелестел на полу… На столе ярким синим пятном выделялась забытая Ольгой кепка. И конфета в цветастом фантике. Дом был пуст и безнадежно заброшен. Чувствуя, как сердце рухнуло куда-то в пятки, оставив в груди холодящую пустоту, девушка медленно попятилась назад. Что это такое?! Как такое могло произойти?! Она же отлично помнила тот вечер, Настасью Павловну, Лизавету, суровую Марьяну, серого кота и песни у реки! Может, она просто ошиблась домом? Но нет, это был именно тот дом, в котором ее приютили на ночь. Ольга смотрела на дверь, покрытую облупившейся краской, щербатую ступеньку крыльца, за которую зацепилась ногой, и старую яблоню, согнувшуюся под тяжестью зреющих плодов… Кровь стучала в висках, заглушая осторожные шаги, которые медленно приближались. Трясущимися руками девушка подхватила пустой рюкзак, еще раз обернулась в сторону дома, но ничего не поменялось, только под жарким летним солнцем стало холодно, словно на лютом морозе. Бежать отсюда, причем как можно дальше и быстрее, лихорадочно думала она, с опаской оглядывая вымершую деревню. Но ведь совсем недавно на улицах звучали голоса… Как это возможно? А если всех поразила какая-то хворь, и люди нуждаются в помощи? Нужно вызвать МЧС, Скорую помощь!.. Отгоняя бредовые мысли, девушка спешно шагала прочь, стараясь не сбиться на бег.
