Поединок с тобою начни я
И отвергнет меня Итония!..
Обещай перед тем, как сраженье начать,
Итонию, сестру твою, в жены отдать
Мне, кто любит ее больше жизни самой!.."
"...Так жестоко, так злобно шутить надо мной
Вам, король Грамофланц, не пристало:
Итония бесследно пропала!..
Много лет не могу отыскать ее след,
И надежды на это, мне кажется, нет,
И откроется правда не скоро!.."
"...В заколдованном замке Клингсора
Итония любимая мною живет!..
Да! Она меня любит! Она меня ждет!..
Знай же: господу было угодно
Итония отныне свободна!
Говорят, что умер волшебник Клингсор!..
Неужели все эти слухи - вздор?!"
Гаван спешит с ответом:
"Я был сегодня в замке этом,
Переходил из зала в зал
И только не подозревал,
Любви отравлен ядом,
Что Итония - рядом!.."
"Как? Ты в волшебном замке был?!
Так это ты освободил
Четыреста дев из Клингсорова плена?!
Да будет имя твое священно!
Воскликнул Грамофланц-король.
Тогда еще с одной дозволь
Нижайшею просьбой к тебе обратиться:
В Клингсора замок возвратиться,
Чтоб Итонию повидать
И ей колечко передать!.."
...И Гаван отвечает такими словами:
"Когда же мы сразимся с вами?
Кольцо сестре я передам,
Но кровь свою я должен вам..."
..."Во имя той, кто мне всех родней,
Мы встретимся через шестнадцать дней,
С сегодняшнего дня считая,
То воля господа святая!..
В долине, возле Иофланца[144]
Битва Гавана и Грамофланца,
Я полагаю, соберет
Прекрасных дам, благородных господ.
Мы, как на праздник, их созовем,
Знамена мы свои взовьем.
Король Артур к нам в гости прибудет.
И спор отцов наших кровь рассудит!.."
. . . . . . . . . . . . .
Вновь переправившись через поток,
Гаван Оргелузе вручил венок.
Она к ногам его припала,
Слова благодарственные шептала.
Он целовал ее в уста,
Но молвил: "Святостью щита
Помыкать не смейте!..
Хоть целый мир осмейте
И все ж одна святыня есть:
Это - рыцарская честь.
За что же вы над ней глумитесь?.."
..."Мой доблестный, любимый витязь,
Простите, грешницу, меня...
Судьбу жесточайшую кляня,
Любви я вашей недостойна.
Но выслушайте меня спокойно...
Когда-то, не изведав зла,
Я тихой скромницей была
И только всем добра желала,
Покуда ненависти жало
Не тронуло груди моей...
Один из здешних королей,
Грамофланц по имени,
Лишил моей любви меня,
Убив того, кто был мною любим,
Считался женихом моим,
Дабы остатний путь земной
Прошли мы вместе: муж с женой.
И вот, когда погиб мой князь,
Торжественно я поклялась
Своей загубленной любовью
Мстить рыцарскому сословью!..
Кто бы в любви ни клялся мне,
Был обречен в могильном сне
На веки вечные забыться...
Я своего смогла добиться!..
Вы - первый, первый среди них,
Кто - слава господу! - в живых,
На радость мне, остался...
И отныне с мщеньем мой дух расстался.
...Примите же, рыцарь, мою любовь.
С вами и я воспряла вновь...
. . . . . . . . . . . . .
Но теперь я вам тайну тайн доверю.
Ужасную познав потерю,
Я долго думала: как мне быть,
Чтоб короля Грамофланца убить?..
Его я требовала крови!
И это страшное условье,
Мой столь безжалостный призыв,
Меня безумно полюбив,
Король Анфортас принял некий...
Об этом бедном человеке
Я вспоминаю иногда:
Из-за меня - его беда...
. . . . . . . . . . . . .
Без мщенья жизнь мне сделалась постыла.
С Клингсором в заговор я вступила,
Чтобы добиться торжества
Хотя бы с помощью колдовства...
Все было зря. Все было тщетно...
Летело время незаметно,
И я, исполненная зла,
Все лишь отмщением жила...
И никого я не любила,
Влюбленных рыцарей губила...
Ах, кто сюда бы ни попал,
Любовью страстной ко мне пылал
И сразу после объясненья
Уж мог не надеяться на спасенье!..
И, помню, только одного,
Кто не сказал мне ничего,
Полюбила я когда-то...
Он, видимо, спешил куда-то,
О чем-то думал все и молчал,
Меня почти он не замечал...
Ходил он в ярко-красных латах...
Решив, что он - из неженатых,
Я вспыхнула любовью вдруг...
Не осуждайте меня, мой друг,
Но в том, кого я полюбила,
Была таинственная сила...
Он верных стражников моих
(Один пошел на пятерых!)
Взял в плен вот здесь, на переправе,
Хотя ничуть не рвался к славе...
Паромщику отдал он их коней...
И я полюбила еще сильней...
Наверно, никем я так не дорожила,
Но когда я все ему предложила:
И замок свой, и владенья свои,
И весь жар нерастраченной, юной любви,
Он молвил голосом печальным:
"Поверьте, в Пельрапере дальнем
Ждет меня королева, что мной
Навеки избрана женой.
А сам зовусь я Парцифалем.
Не вами, а святым Граалем
Всецело разум мой поглощен!..
Мой грех!.. Он будет ли мне прощен?.."
Скажите, что же это было:
Я недостойного любила,
И вы разлюбите меня,
Безумие мое кляня?!"
...Гаван ответил: "Не казнитесь!
Достойнейший, честнейший витязь
Вас, благородная, привлек!..
Ах, где он? Близок ли? Далек?
Я сам ищу его повсюду
И вас не только корить не буду,
А - в этом торжественно клянусь
Пред вашим чувством преклонюсь!..
...Теперь скажу о Грамофланце:
На плацу, при Иофланце,
Я, в том себя надеждой льщу,
На поединке отомщу
Тому, кто принес вам столько боли!..
Через шестнадцать дней! Не доле!.."
...И к замку вместе они поскакали,
И влюбленным взором друг друга ласкали,
И ни для нее, и ни для него,
Кроме них, в мире не было никого!..
...Но вот показались зубчатые стены,
И Гаван промолвил: "Непременно
Должны мое вы имя скрыть
И никому не говорить,
Кто я такой, иду откуда
Так надобно покуда...
Во имя спасенья своей сестра:
От посторонних до поры
Свое я имя скрою...
...Увидевши героя,
Кто льва волшебного одолел,
Весь замок восторженно загудел,
Все рыцаря встречали,
И крики радости звучали.
И даже воины Клингсора
Восторженного взора
Не захотели отвести
