— Спасибо, — смущённо поблагодарил он, робко глядя в тёмные глаза.
— Не благодари, — Эд вдруг упал на кровать рядом с Каспианом; тот вздрогнул, когда новый знакомый ненароком задел его плечом. — Ничего такого я не сделал.
— Но ты не испугался…
— А с чего бы мне пугаться? — Эд вскинул бровь. — Пит просто самоутверждается за счёт других, но отчего-то все здесь его боятся. Я не боюсь, поэтому являюсь единственным, кто может дать ему отпор. А почему бы и нет? Я этого идиота с детства знаю. Когда мне в голову приходит мысль, что мне повезло с семьёй, я вспоминаю его, и уже не так в этом уверен, — он слегка усмехнулся, впрочем, не очень-то весело.
— Вы родственники? — Каспиан округлил глаза от удивления. Пит и Эд не были друг на друга похожи ни внешне, ни характером, да и вообще, судя по всему, находились по разные стороны баррикад.
— Ага. Питер — мой старший брат, — подтвердил Эд. — У меня вся семья здесь, Питер и ещё две сестры: Сьюзан и Люси. Есть ещё кузен Юстас, но ему повезло чуть больше: в той автокатастрофе, где погибли мои родители, умерла только его мать. Отец спасся. Но дядя Гарольд нам не родственник, поэтому предпочёл сбагрить нас в приют, чем кормить ещё четыре голодных рта, — Эд пожал плечами, словно бы такие откровения ничего для него не значили. — К слову, а как тебя зовут-то? — вдруг спросил он, и Каспиан осознал, что до сих пор не представился.
— Каспиан.
— Вот как, — Эд усмехнулся. — Родители у тебя оригиналы, смотрю?
— Я… не знаю, — Каспиан стушевался. Он и не думал, что в его имени есть что-то особенное, но оно действительно звучало несколько необычно на фоне Эдмунда, Питера и Люси. — Моя мама умерла при родах, а отец — когда мне не было и четырёх. Но папу тоже звали Каспианом, а дядю, у которого я жил — Мираз…
— Семья оригиналов, значит. Да не кисни, — Эд легонько хлопнул Каспиана по плечу. — Важно не то, как тебя зовут, а то, какой ты человек, и во втором случае меня всё устраивает. Но ладно. Меня, как ты понял, зовут Эд. Эдмунд Певенси вообще-то, но ты зови, как больше нравится, — он протянул Каспиану руку, и до того вскоре дошло, что её необходимо пожать. Каспиан понятия не имел, как общаются между собой сверстники. Эд, видимо, осознав это, улыбнулся, словно бы подбадривая. — А ты здесь какими судьбами?
— Мой дядя тоже не захотел терпеть ещё один рот, когда у него родился свой сын, — покачал головой Каспиан. Мысли о том, как обошёлся с ним Мираз, отзывались тупой болью, и проницательный Эд это заметил.
— Не будем о печальном, — решил он, не выспрашивая больше подробностей. — Здесь на деле не так уж плохо; главная опасность — Пит и его идиоты-друзья, но ты не бойся их. Когда прекратишь от них шарахаться, они тебя трогать перестанут.
— Но они же старше, и их много, — Каспиан вздохнул. — Я не смогу защитить себя.
— Сможешь. Они ничего из себя не представляют — их легко приструнить, если знаешь, как, — ухмылка у Эдмунда вышла какой-то злобной. — Ну ты же и сам видел, да.
— Ты — его брат. Тебе проще…
— Да ничерта, — Эдмунд откинулся назад. — Ты не представляешь, сколько раз мы вздорили в детстве. Вроде бы для братьев это нормально, но… Питер же старше и сильнее. Мне часто доставалось. Давать отпор я научился уже здесь, когда понял, что каждый сам за себя и помощи ждать неоткуда. И ты научишься, я верю.
Каспиан нерешительно улыбнулся. Ему уже нравился Эдмунд: его способность постоять за себя в этом жестоком, как выяснилось, мире дорогого стоила. А как он пошёл против собственного брата ради совершенно незнакомого ему человека?
— Можно, я пока буду держаться тебя? — робко спросил Каспиан. — Сомневаюсь, что я быстро этому научусь.
Улыбка Эдмунда стала лучезарной.
— Ну держись, — он усмехнулся, подскакивая с кровати. — Если действительно этого хочешь — пошли.
— Куда? — Каспиан с недоверием посмотрел на Эда. Да, тот вызывал расположение, но всё же Каспиан знал его какие-то там пять минут, а значит, ожидать можно было чего угодно.
В ответ на это Эдмунд вдруг искренне рассмеялся.
— На обед, — пояснил он, отдышавшись. — Не знаю, чего ты там себе удумал, но я имел в виду всего-навсего обед. Уже пора.
С каким-то облегчением выдохнув, Каспиан поспешил за новым знакомым.
***
Столовая оказалась, вопреки количеству людей здесь, тихим местом: под строгим надзором, как понял Каспиан, воспитательниц дети разных возрастов стояли колоннами по двое в очереди за едой, затем, забрав тарелки, так же безмолвно садились за столы и в тишине ели, переговариваясь лишь только в те моменты, когда надзирательницы отворачивались. Каспиан расположился рядом с Эдмундом; ребята часто на него глазели, но не подходили — либо не решались делать это сейчас, либо Эд имел какой-то авторитет и в их среде. Питера Каспиан не заметил, и был этому рад: едва ли ему хотелось ещё раз встречаться со старшим Певенси. Даже под протекцией Эдмунда Каспиан не чувствовал себя в безопасности. Приют ему не нравился.
Девочки стояли такой же колонной с другой стороны; Каспиан так и не успел выяснить, пересекаются ли воспитанники разных полов друг с другом в принципе. Неожиданно Эдмунд, уличив момент, когда на них никто не смотрел, улыбнулся и едва заметно помахал куда-то в сторону. Сперва Каспиан не понял, а затем увидел: его жест в точности повторила девочка младше их года на два-три. Слегка рыжеватые волосы, добрая улыбка и ясный взгляд — они с Эдмундом были очень похожи.
— Это Лу, — шёпот Эда звучал так тепло, что у Каспиана не осталось сомнений: младшую сестру он очень любит. — Она милая, если удастся вас познакомить, она тебе понравится.
— А твоя старшая сестра…
— Сью ты сейчас вряд ли увидишь, — Эд говорил уже на несколько градусов холоднее. — Она, видишь ли, до жути правильная, так что воспитатели её обожают. Она часто помогает им, с ними порой и обедает, — он пожал плечами. Каспиан видел, что Эдмунду по какой-то причине неприятно рассказывать о старшей сестре, и он хотел уже сменить тему, как тут:
— Певенси, а ну тихо! — рявкнула одна из незнакомых Каспиану надзирательниц. Все взгляды тут же переключились на них: Каспиан стушевался, но Эдмунд, криво усмехнувшись, лишь пожал плечами, всеми силами демонстрируя, что происходящее ни капельки его не волнует.
Наконец, настала их очередь: Каспиан взял тарелку, и они вместе с Эдмундом разместились за одним из столов вместе с другими ребятами. На обед подавали не особо аппетитного вида кашу с двумя такими же странными котлетами, а ещё каждому полагалась чашка некрепкого дешёвого чая. Прежде, чем взяться за еду, Каспиан нерешительно поковырял в ней вилкой: обед больше напоминал объедки, чем нормальную пищу, и есть это не хотелось.
— Не привык к такому? — прошептал Эдмунд, незаметно пихнув Каспиана в бок. Тот стушевался. Да, в доме Мираза его не баловали, но Каспиан приучился если не к богатой, то, по крайней мере, нормального качества еде. Пусть его сильно ограничивали и не давали и трети тех яств, что сами Мираз и Призмия употребляли за каждым ужином, но повара, нанятые дядей, готовили вкусно и сытно, да так, что Каспиану хватало этого на весь день. Тем не менее, сейчас ему стало неловко. Остальные дети, пусть и без особой охоты, но ели предложенный обед, не пререкаясь. Каспиану вовсе не хотелось поддерживать образ «богатенького отпрыска», как окрестила его неприятная воспитательница, поэтому на вопрос Эдмунда он лишь отвёл взгляд, зачёрпывая вилкой первую порцию.
Эдмунд лишь беззлобно улыбнулся, глядя на то, как Каспиан давится не менее противной на вкус, чем на вид, кашей.
— Здесь всегда так, — он пожал плечами. — Кормят тем, что не жалко, а вкусности вроде сладостей раздают разве что по праздникам, и то, если ни в чём не провинишься. Ты ничего предосудительного не делаешь, — многие новички кривятся от этих помоев — но постарайся привыкнуть. Уверен, ты сможешь. Тебе тут ещё жить и жить, в конце-то концов.
Каспиан всё же посмотрел на Эдмунда — тот, сказав всё, что посчитал нужным, принялся за еду, изредка глядя куда-то вперёд (отчего-то Каспиан решил, что на стол младших девочек, где то и дело мелькали рыжие волосы Люси). Эд выглядел совершенно невозмутимым, и уважение к нему снова захлестнуло Каспиана. С одной стороны, Эдмунд не сказал ничего глубокого и особенного, но с другой… Каспиан уже решительнее приступил к своей порции. Теперь ему казалось, что привыкнуть к происходящему, имея такого приятеля, будет действительно не так-то сложно.
