Толстяк Уортон, конечно, пройдоха, и не упустит возможности выпросить ещё денег. С другой стороны, деньги-то не Джонса, так что пусть. Надо будет ещё кого-то из своих ребят подключить, для надёжности. Не то, чтобы он не доверял в этом деле Толстяку, просто не хотел допустить осечки, и расходы тут не главное.

Главное, тщательно проработать план — нужно лишить Голди возможности вывернуться.

========== Глава 5. Тщетная предосторожность ==========

суббота, 31 марта 1764 г.

Девица стрельнула глазками и кокетливо повела плечиком, давая Клайву знак следовать за собой.

Наверное, она считала себя хорошенькой. Возможно, что так оно и было. Горничную молодой человек не разглядывал. Но зная, что с любой женщиной нужно вести себя так, будто бы она — красавица, подыграл флирту не особо задумываясь.

— Комнаты действительно просторные, а твоё присутствие делает их ещё светлей. Тебя же Элисон зовут? — имя он услышал от хозяйки дома.

— Да, сэр. Элисон. Элисон Бехдель.

Сделав книксен, девушка продолжила показывать обстановку апартаментов.

Бюро в кабинете, невысокий столик у камина и два уютных кресла… Кровать в спальне сверкала чистыми простынями, в углу стояла аккуратная ширма, за которой прятался ночной горшок, кувшин и тазик для умывания, в другом углу нашлось место для шкафа. Апартаменты были неплохи.

Клайв шёл за горничной и оглядывался с удовлетворением. Кажется, он нашёл то, что нужно. Он представился мистером Синглтоном. Он — торговец, который часто бывает в Бате по делам и ищет место, где он мог бы останавливаться, когда приезжает в город.

Мистер Синглтон предупредил, что к нему могут заходить партнёры и друзья, и тогда нужно будет готовить еду на двоих. Клайв даже позволил себе «оговориться», и один раз упомянуть «друга» в женском роде, чтобы дать служанке возможность нарисовать в голове историю, которая объяснит интерес к возможности использования лестницы, ведущей со двора прямо на второй этаж.

Необычная архитектура. Элисон объяснила, что вторая лестница появилась после того, как друг хозяина погиб во время пожара, не имея возможности выйти из своей спальни через охваченный огнём первый этаж и не имея сил выбраться на крышу через чердачное окно. Столь похвальная предусмотрительность, однако, не спасла хозяина от предназначенной ему судьбы — муж Элизабет Валлас, хозяйки дома, умер несколько месяцев назад от горячки.

☆☆☆

Подписав договор с миссис Валлас и внеся задаток, молодой человек отправился в гостиницу чтобы забрать свои вещи и заметки, которые прихватил из дома. Стряпчий подумал, что интерес лорда Джона к юриспруденции помогут удовлетворить клайвовы тетради — конспекты лекций профессора Лаверна по гражданскому праву.

Отец подошёл к обучению сыновей серьёзно — несмотря на то, что для того, чтобы стать полноправным членом одного из Судебных иннов достаточно было пару лет побыть учеником действующего члена (то есть собственного отца), Клайв, как и его браться Брендон и Седрик, были на несколько лет отправлены отцом в один из оксфордских колледжей. Скорее затем, чтобы обрасти там связями, чем в надежде, что полученные знания сильно помогут в жизни.

… первый год обучения шёл к концу. Они сидели на берегу одной из проток, которые Темза образует в верхнем течении, в месте, где с незапамятных времён стоял Оксфорд. Май обволакивал теплом и запахами нагретой травы. Профессор Лаверн, который в ответ на просьбу Клайва о внеочередной консультации предложил присоединиться к его послеобеденному моциону, просматривал принесённые студентом записи. Клайв же просто пялился в небо, пользуясь заслуженной передышкой — он несколько недель провёл в библиотеке непрерывно чихая от пыли.

— Недурно, молодой человек. Судя по всему, вы очень хорошо знаете латынь — нюансы римского правоприменения переданы блестяще.

— Благодарю вас, профессор. Так вы считаете, что мне удастся защитить работу?

— Да, с этим у вас проблем не возникнет.

Профессор явно выделил слово «этим», по-видимому, намекая, что проблемы могут возникнуть с чем-то ещё. Клайв слегка удивился — он вроде бы не знал за собой грехов, способных сказаться на его успеваемости, однако профессор явно на что-то намекал, и студент прекрасно понимал, что он должен позволить разговору течь в избранном наставником направлении

— А с чем могут возникнуть проблемы?

— Ну например с тем, как вы смотрите на своего друга мистера Эмметта.

Клайва прошиб холодный пот. До встречи с Джулианом Эмметтом от считал своё отсутствие интереса к хорошеньким девушкам, о которых беспрестанно говорили его ровесники, следствием дисциплины мысли, привитой строгим родительским воспитанием. Но в момент первого рукопожатия с соседом по комнате он понял, что дело не в дисциплине мысли, а в том, что он — немыслимый грешник самого отвратительного свойства. Клайв старался себя не выдавать и с энтузиазмом поддерживал разговоры о девицах. Он даже пару раз ходил с друзьями в бордель, где в первый раз вообще оказался неспособен, став объектом насмешек однокашников, объяснивших его неудачу избытком чёрной желчи, вызванной чрезмерной учёбой. Во второй раз он смог — закрыл глаза и представил, что его ласкает совсем другая рука. Юноша не решался искать удовольствия с мужчиной, хотя, судя по слухам, Оксфорд предоставлял и такие … удобства.

Профессор Лаверн смотрел на него немигающим взглядом, в котором Клайв заметил… сочувствие?

— Эээээ… ммм… — членораздельных звуков студент выдавить из себя так и не сумел.

— Мне кажется, вам стоит попробовать поискать вдохновения в других местах. Молодой человек, конечно, недурён собой, но я не вижу в его сердце ни страсти, ни милосердия, да и ценных мыслей в его голове не так уж и много. И главный мой вам совет: не ищите … ммм… вдохновения там, где строится ваша карьера. Это может стать крайне обременительным…

Профессор ни тогда, ни в последующие годы обучения так и не признался, в какой области лежат его собственные интересы. Только повторил пару раз, что ни в коем случае не следует смешивать частную жизнь и то место, которое ты занимаешь в обществе. Однако некоторые практические советы, рекомендации, и даже название литературного клуба в Саутгемптоне, профессор ему дал. Видимо, и этот предмет был знаком ему не понаслышке.

Символично, что именно знания по праву, которое им читал Уилсон Лаверн, помогают Клайву привлечь человека, несомненно обладающего развитым умом и способностью к сопереживанию, а, возможно, и страсти. А что касается положения,

которое Клайв занимает в обществе, то никто и не узнает о совместных делах стряпчего и лорда, вне зависимости от того, насколько предрассудительными они будут.

☆☆☆

среда, 4 апреля 1764 г.

Исаак Уортон закончил пить послеобеденный кофе. Он с сожалением передал няньке сидевшего у него на коленях сына и поднялся. Жена тоже встала, чтобы пожелать ему счастливого пути и обязательно поцеловать его в темноте прихожей перед тем, как он покинет дом и пойдёт обратно в контору.

Это было их традицией. Ещё с тех пор, как он сам по ночам выгружал товары на скалистый берег.

Красотка Мадлен влюбилась в бродягу-контрабандиста пятнадцать лет назад. Дочь хозяина одной из гостиниц, которую они использовали в качестве перевалочного пункта положила глаз на парня и недвусмысленно дала понять, где именно находится окно её спальни, в каком из сараев хранят садовую лестницу, и в какие дни её отец после закрытия трактира идёт поиграть в карты со старыми приятелями.

Исаак был искренне удивлён, когда осознал, что он был первым, кто воспользовался садовой лестницей и отсутствием отца девушки. Когда он уходил, она в первый раз поцеловала его на прощание. С тех пор при её поддержке он стал уважаемым арматором. У них был двухэтажный дом и слуги. А каждое воскресенье они вместе с соседями ходили в церковь во главе стайки их четверых детей. Неизменным осталось одно: располневший Исаак никогда не уходил от всё ещё красотки Мадлен не поцеловав её. И всегда при первой же возможности возвращался к ней…