– Амфитрита выдала предупреждение, что здесь распылили химическое оружие!
Ничего не оставалось, кроме как – действовать на опережение, и Лето обвила его руками:
– Это – я! Это, я – химическое оружие!
– Зачем ты это делаешь? Это же – негуманно! – Он попробовал её вразумить, но было поздно, она была у него в объятьях, и побег оказался невозможен.
– Я очень хочу тебя! – Призналась Лето.
Из-за воздействия препарата, она тоже чувствовала возбуждение, хотя и не такое сильное, как он, потому что, обнимая её, Кормчий вдыхал афродизиак, и сильнейшая эрекция у него уже началась. Он распахнул комбинезон и вышел из одежды, Лето сделала то же самое. Несколько секунд, Кормчий смотрел на неё, потом развернулся, выскочил из рубки и с разбега нырнул в Атлантику.
Когда погиб Алёша, и Лето плакала, уткнувшись Андрею в плечо, то ещё до прибытия полицейского подразделения, Кормчий сказал, что она не нужна на Амфитрите, и не будь её вовсе, то Поворотов остался бы жив.
Лето летела на Землю люксовым шаттлом, с рестораном и сауной, с индивидуальными спальными купе, где на пассажиров оказывалось седативное воздействие электро-магнитными волнами специальной частоты, и весь полёт проходил в атмосфере умиротворяющей расслабленности, а теперь она прождала лишних 5 часов в космопорте, чтобы попасть на самый дешёвый рейс «дровяным шаттлом», где пассажиров сразу же закладывали в камеры гибернации, Лето хотела умереть, или хотя бы на 7 дней спрятаться от мыслей в своей голове.
Светлое время в Александрии закончилось, и как в её жизни, наступила такая же непроглядная темнота. Из-за вечернего освещения, море казалось мерцающим опалом в оправе из сияющих огоньков, Лето открыла окно, и вместе с тёплым воздухом, её мобиль-болид заполнился музыкой набережных, медленно затихающей в синем бархатном воздухе.
Остров Данавы встретил её знакомой иллюминацией, за домом во все стороны лучился фонарь на маяке. Дома была Мишель, которая и огорошила Лето новостями: отец с новой помощницей живёт в клинике, а Рам Данава там же, с остановкой сердца и на аппарате искусственного дыхания. Рано утром, Лето помчалась в клинику, но дальше вестибюля её не пустили, там был установлен турникет, и два дрона сурово охраняли, и без того закрытый проход.
– Представьтесь, изложите цель предполагаемого визита, – потребовали у неё.
– Я – Лето Берке, мой отец – директор этой клиники! Вы обязаны меня пропустить!
Поскольку, представители ИИ не могут физически бороться с людьми, Лето уже подумывала – просто перелезть через препятствие, но к дронам подошло подкрепление. Женщина-врач, в светлой униформе, шапочке и маске, закрывающей лицо, а значит – человек, вышла на этот КПП с той стороны:
– Здравствуйте, Лето, я – заместитель вашего отца, доктор Долобит. Вы ни в коем случае не можете быть допущены на этажи, поскольку, у нас задействована реанимационная палата. Если вы хотите видеть господина Данаву, изложите мне цель визита, и если я сочту эту цель уважительной, вы пройдёте процедуру поверхностной условно-стерильной обработки. Только так.
– Но я пришла к отцу!
– Тогда ждите, он спустится. – И, доктор Долобит ушла.
-7-
Виктор Берке понял, что ему повезло с Долобит, когда в истории выздоровления Данавы, она предложила верную последовательность действий, опирающихся на её собственное медицинское чутьё.
Каждая планета СС, выбранная человечеством для основания новых колоний, добавляла к развитию цивилизации что-то своё, каким-то образом, осуществляла свой вклад. На Марсе получали вдохновение самые блестящие теоретики-фундаменталисты, «в прошлом, Марс, будто бы усвоил некоторые горькие уроки, и уже готов разделить плоды своих познаний с ищущими», – так объяснял историк и профессор палеоархеологии Семён Кормчий успехи фундаментальных наук в Академии Точного Знания на Марсе. Самое большое количество изобретений, в области практического применения абстрактных идей шло с Венеры, а на Луне, по непонятным причинам родилась лучшая во всей СС, терапевтическая практика. Полной картины всех закономерностей построения человеческого организма до сих пор не было. Существовало несколько серьёзных, но противоречащих друг другу теорий, и параллельным курсом развивалась практическая медицина, где зачастую применялись методы лечения, полностью объяснить которые, теория медицины не могла. Таким неординарным подходом гордилась Лунная Терапевтическая Академия, основанная в Пенториуме – в столице Луны, городе пяти земных континентов, которая в свою очередь, послужила следующим городообразующим центром, её скромный поначалу, академический городок, сам превратился в большой город Асклепий-Селеногорск, знаменитый курортным климатом, и насчитывающий почти 400 тысяч жителей, в одной из клиник которого, и работала долгое время доктор Франческа Долобит.
Внешне, она походила, скорее всего, на ворону – немного всклокоченная, с хищным носом, сжатым ртом, с маленькими тёмными глазами, но на деле, она оказалась кладезем эрудиции и профессионализма. Вместе с ней в Александрию приехал целый штат её сотрудников – почти столько же представителей ИИ, сколько и работало в Био-Транс-Киборге до неё. Первой реакцией Берке на такое количество представителей Интел Сапиенс, требующих трудоустройства, была негативная, но доктор Долобит предложила провести собеседование с каждым сотрудником из общего количества 24-х претендентов, отдельно. Берке согласился, и в результате принял на службу почти всех, за исключением дрона – личного секретаря Франчески, заведующего всей документацией и деловой перепиской, который отмечал все интересующие её публикации, как по всем разделам медицины, так и по широкому спектру смежных областей, который остался в качестве личного помощника у неё на балансе. А клиника, к примеру, получила такого сотрудника, как Флорист-Фармакологии, космический корабль класса курьер, который лично совершал фармакологические рейсы, возобновляя все запасы лекарственных препаратов и всех расходуемых средств, отслеживая все новинки, опытные и экспериментальные образцы. Из общего числа 24, ещё три представителя ИИ, входили в состав его экипажа, но какую-то часть времени проводили в клинике, заведуя общим хранилищем и медицинской кладовой.
Вводя Франческу Долобит в дела клиники, Берке начал с момента её основания, 17 лет назад, чтобы детально ознакомить Долобит со всеми методами применения его разработок. Он составил обширную библиотеку практических пособий по имплантации каждого физиологического «узла» организма, с возможной вариативной последовательностью киберизации ряда органов, одного за другим. Первоначально в клинике было всего два отделения: 1-ое отделение эстетической трансплантологии, и 2-ое – терапевтической трансплантологии, и уже в бытность доктора Долобит в качестве заместителя доктора Берке, добавилось третье отделение – реанимационное. Когда Франческа Долобит поступила на стажировку, в 1-ом отделении, в стационарном режиме находилось 6 пациентов, во 2-ом – четверо больных, в состоянии средней тяжести. Историю выздоровления каждого пациента, Берке обсудил с ней очень подробно: на каком основании, и к какому выводу в каждом отдельном случае он пришёл, какие действия произвёл, и какие процедуры назначил.
В качестве завершающего этапа знакомства с клиникой, Берке открыл перед Долобит историю выздоровления Рама Данавы, добавив краткий рассказ о недавнем многочисленном прибавлении у него в семье. Франческа заявила о крайней необходимости получения донорского сердца в кратчайшие сроки, учитывая динамику ухудшения самочувствия Данавы, о чём свидетельствовали результаты еженедельных осмотров, обязательность проведения которых, Берке отстоял. Виктор, и сам знал, что начать выращивать донорское сердце надо было уже три года назад, и тогда на сегодняшний день у них в резерве имелся бы превосходнейший орган. И он подготовил всё необходимое, но процедуру изъятия материала, то есть отщепление нескольких клеток сердца Данавы, предполагал осуществить во время операции, когда необходимость проведения таковой настанет сама по себе. Франческа же, отмела этот план, заявив, что процедура забора клеток не страшна, а опасно, наоборот – промедление. Данаву надо госпитализировать на 1-2 дня, причём, она настояла на том, чтобы истинную причину ни в коем случае, не сообщать, так как, и Данава, и в особенности, его сердце (которое, ссылаясь на опыт лунных коллег, предложила считать в какой-то мере сознательным участником жизни, в общей команде игроков, под названием «Рам Данава») не должны подозревать о нависшей над ними огромной опасности, иначе, человеческое существо, поддавшись меланхолии, в критический момент, может «шагнуть не туда»… Берке согласился, и вскоре, Данава провёл 24 часа в клинике, причём доктор Долобит оказалась права, никакой травмы не было, состояние гибернации нагрузки на сердце не оказывало, наоборот, давало отдых существования в облегчённом режиме, и сам Данава признался, что отдохнул, так как дома у него: «переизбыток молодого поколения, и молодые жёны, тоже не дают покоя, а постоянно изводят, требуя повышенного внимания с его стороны».
