– А сколько вы шли от Сириуса? – Обратился Данава к Борису,

– Два месяца, – ответил Борис.

– Значит, входите в червоточину?

Борис кивнул.

– Так это те самые водные планеты, которые теперь, каким-то образом стали закрыты для всех остальных экспедиций?

– Получается так, – согласился Борис.

– Расскажите, хотя бы в двух словах, я сам, хотя и далёк от космических разработок, но всё равно – интересно, – попросил Данава,

– Ну, если в двух словах, то – пожалуйста: мой корабль – Персей-и-Андромеда, в некотором роде – корабль следующего поколения, он сам, вернее, она, – улыбнулся Борис, глядя на жену: – Андромеда способна нащупывать червоточины, которые пронизывают всю ткань пространства, несомненно, следуя неким алгоритмам, и я пытаюсь ухватить этот момент своим пониманием… Это первое. Когда мы впервые вошли в систему Сириуса-1 и Сириуса-2, и приблизились к Сириону – так мы назвали эти планеты – Сирион и Солярис,

– А почему Солярис?

– Роман такой есть, из древней фантастики, там, одну планету занимал обладающий сознанием океан, вот, и назвал в честь того произведения. Вначале, мы хотели высадиться на Сирион. Как только мы стабилизировались на орбите, и телескопы стали транслировать увеличение – стало понятно, что планета обитаема, а когда снизили радиус, я принял сообщение, что дальнейшее снижение нежелательно. Чей-то голос, не переставая, продолжал говорить об этом в моей голове. Я спросил Медо, есть ли препятствие к снижению – ответила – “пока нет”, я посчитал, что это хороший знак, и мы попробовали подойти ко второй планете. Мы совершали витки на орбите 5 дней, в течение которых, я мысленно посылал запрос на разрешение высадки. И на шестой день, также телепатически, получил ответ: «Согласие».

Это почти полностью водная планета, много островов, но настоящих материков нет. Вода и воздух, практически как на земле. По некоторым показателям, различаются на сотые доли процента. Обе планеты населены, и, судя по всему – здесь единая цивилизация, как в СС, но я уверен, что по уровню развития, система Сириуса – впереди. Наверное, это ещё предстоит исследовать, но на данном этапе, такой задачи у меня нет. Ещё скажу, что плотность населения на Солярисе – очень низкая. Мы поселились на пустом острове, каких здесь великое множество, и местных уроженцев, почти не встречаем. Хотя, они знают о нас, и какой-то диалог между нами, уже состоялся…

– Но, что тебя там удерживает? – Спросил Виктор: – Факт, что ты вдали от СС? Ты так сильно устал от людей? Прости, но, чем дольше я об этом думаю, тем твёрже моё подозрение, что это, своего рода – бегство.

– Это не так. Хотя, в самом начале – возможно… Сейчас, это интерес первооткрывателя. Тот мир подкинул столько загадок, что я не имею права – не попытаться их разгадать, и приблизиться какому-то пониманию…

– Ну, поделись! Что тебя там так впечатлило?

– Например – мне кажется, там другие физические законы.

– Как-то отменены законы термодинамики?

– Нет. Другое. На каждом шагу – проявления, так называемой псевдоразумности. На Земле, это есть у насекомых и у растений. Мы не знаем, как муравьи осуществляют расчёты для своих муравейников… А, каким образом, цветковые растения и насекомые-опылители появились одновременно? Примеров – уйма, и это не объяснить процессом постепенного приспособления. Тогда чем? Я могу привести аналогию с чем-то известным. Возьмём для примера – Луну и Землю. По сравнению с земной, лунная гравитация гораздо меньше, хотя закон, действует один и тот же. То же, и с проявлениями псевдоразумности: на Земле, эти феномены также присутствуют, хотя в то же время – нас, это практически не затрагивает, и мы вполне можем о них и не знать, тогда как в Системе Сириуса – эти проявления видны повсеместно! Пока что, у меня – только накопление информации, и дальше ряда гипотетических допущений, я не продвинулся…

– Лето, мы оттуда подарок тебе привезли, – сказала Андромеда и протянула Лето большую раковину.

– В этих раковинах, в прибрежной полосе живут моллюски. Вроде бы, это улитки, но забавные, на четырёх ногах ходят, как черепахи. Они выбираются из воды, сидят на камнях а, бывает, что доходят и до нашей тропинки… Я взял одну, отнёс к кораблю и отпустил, чтобы посмотреть, как она соорентируется. Она вполне адекватно дошла до воды, там метров 70, может быть, а на следующий день, выхожу и вижу – пустая раковина прямо у трапа. Тогда, мы и разобрались, в чём их самая отличительная черта, а когда точно решили, что полетим на Венеру, я снова поднял улитку, сказал, что хочу ещё одну раковину в СС отвезти, для Лето. Та улитка ушла, но утром – мы снова нашли раковину! Так что, Лето, эта раковина, для тебя. Послушай её…

Лето рассмотрела инопланетный подарок. Тонкая розово-голубая перламутровая раковина в виде широкого конуса, от верхушки, закручивалась налево. Основанием – пошире ладони, но короче. Ракушка походила на земные морские раковины, какие во множестве, выставлялись в александрийском музее земного естествознания. Лето поднесла её к уху, и сразу же услышала шум далёкого моря, но, одновременно с этим – увидела себя на этой планете – синее небо, яркую зеленоватую волну, набегающую на розоватый песок, и – малыша, который слезал с её колен, и тянулся пухлыми ручками к этой волне. Совершенно потрясённая, она отвела раковину, и открыла глаза:

– Что это было, Медо?

Борис улыбался:

– Я так и знал, что ты тоже увидишь! Она показала тебе будущее. Точное или нет, пока – неизвестно! Я, свою тоже слушаю. Сначала картины ближайшие, а потом – вроде бы довольно отдалённое будущее, очень реалистичное по всем ощущениям, но невероятное, по крайней мере – так у меня…

– Даже страшно, – отозвалась Лето: – То, что я увидела – скорее хорошо, хотя неясно, но теперь мне будет страшно ещё смотреть… Это, какое-то волшебство! Может – волшебные миражи?! Спасибо! – Сказала и обняла Бориса и Андромеду по очереди.

Беседа потекла в другом направлении, как вдруг проснулась и заверещала дочка Данавы. Его молодая жена, не участвуя в разговоре, сидела поодаль в кресле-качалке, а теперь, с малышкой на руках, подошла к Данаве:

– Господин, она кушать просит, – сказала, и начала свою малютку качать.

– Покажи, Лето, где ей ребёнка накормить, – распорядился Данава,

– Пойдёмте ко мне, там очень удобно, – пригласила Лето,

– Можно, я тоже составлю компанию? Вы позволите, господин Джаерам? – Спросила Андромеда,

– Почту за честь, – ответил Данава.

Женщины с малышкой ушли внутрь дома, в комнаты Лето, на другую террасу.

– А как тебя зовут? – Спросила Андромеда у молодой жены Данавы,

– Прия, – ответила та,

– А девочку как назвали?

– Алиша Данава, нам уже пять месяцев! – Сообщила Прия, опережая следующий вопрос,

– А тебе сколько лет? – Спросила Лето,

– 17! – Прия гордо улыбнулась. Она расположилась на диванчике и стала кормить дочку грудным молоком.

– У твоей сестры тоже ребёночек? – Поинтересовалась Лето, она села напротив в кресло, а Медо устроилась на полу, на подушках, терраса была открыта, но звуки моря сюда не доносились, зато хорошо стала слышна арфа.

– Пока нет. Но небеса сжалились, и она тоже забеременела…

– А как вы все вместе живёте? – Не сдержала любопытство Лето,

– А мы, никак вместе, и не живём, – ответила Прия. Она сняла платочек, и с волосами, заплетёнными в косы, оказалась на редкость хорошенькой, такая же смуглая, как Данава, но с огромными карими глазами, – «глазами газели», такое поэтическое сравнение вполне можно было к ней применить.

– Мы с Тарой, это сестру так зовут, на нашей свадьбе последний раз виделись. Дворец господина очень большой, и мы в разных частях живём.

– А другие жёны его? Их ты тоже не видела? – Спросила заинтересованная Андромеда,

– Рама, сразу после свадьбы нас познакомил, теперь, когда Алиша родилась, старшие госпожи почти каждый день к нам заходят, и ещё у меня две служанки, и у всех нас по две.