Гена, всю эту информацию никак не мог, ни воспринять, не переварить, даже замутило его, похоже, какую-то часть реальности он, и вправду, как-то упустил… Ну надо же, куда мир то, оказывается, шагнул, это же надо – свадьба с роботом! Тут же представилось, как он и Женя вместе навсегда будут жить, а она же, и впрямь, совсем глупенькая, хоть и кибер.
– А сами киберы между собой, как? Женятся?
– Ну, в общем, нет, хотя есть один случай, целый фильм даже сняли про эту пару. Супруги андроиды живут вместе уже 85 лет, не в Александрии, правда, а в Шанти, во втором по значимости городе на Венере. Шанти более демократичен, там 3млн человек проживает, тоже гедонисты, но без такого культа праздной жизни, там венерианский центр образования – два старейших университета, и производственные центры обучения и переквалификации ИИ, в общем, большая степень социализации, чем в столице. Так вот, представьте, было две супружеские пары, обе пары смешанные, ну, понятно, человек – андроид и, обе пары – бездетные, а в таких случаях существует повсеместная практика «взаимопомощи», ну, вы понимаете, когда женщина решает забеременеть от чужого мужа, у которого, в свою очередь, жена – Интел Сапиенс. И вот, эти люди встретились, зачали ребёнка, и решили создать самую настоящую человеческую семью, оставив интелов. Те оказались в одинаковом положении и тоже вступили в брак. Они создали брачное агенство, а также бюро поиска оптимальных партнёров.
– Это что ещё, за партнёрство? – Гена, похоже, полностью от жизни отстал.
– Ну, есть такая служба доверия, – начала Мари, и как-то странно посмотрела на мужа, словно бы, отвечая ему, а не Гене: – Когда люди в браке, но хотели бы, в то же время, ещё и кибер-партнёра… Это, скорее для души – друг, который всегда будет рядом.
– Менаж де труа, – грустно прокомментировал Ноэль.
– Давай, не будем ссориться, ты, вечно всё не так понимаешь, – отмахнулась Мари, и продолжила:
– Вот, например, муж или жена, не важно, всё своё время уделяет своей работе, конечно, у супруга есть понимание, но, может появиться и одиночество. Здесь, просто для сохранения душевного здоровья лучше всего кого-то найти, того, кто мог бы просто тебя выслушать!
– Только почему-то, с этим слушателем, не одни только интеллектуальные беседы начинают происходить, – вставил Ноэль.
– Ну, хотя бы, и так! Если нашёлся кто-то, кому можно открыться, кому можно доверять, это большая, огромная удача! Что тут плохого?! – Мари, даже голос повысила, так хотела мужу свою правоту доказать.
«Прямо душой болеет за этих киберов», понял Гена. Мари прямо раскипятилась, стало понятно, что она, великая активистка, тогда как Ноэль, наоборот, совсем сник. А Мари вскочила с места, чтобы, как перед залом с оппонентами выступать:
– Ревность вообще не уместна, он же, андроид – искусственный интеллект!
– А если, я тоже кибер-подругу найду? – Спросил Ноэль.
– Знаешь, я только «за», но если ты тоже обратишься с официальным запросом о психологической поддержке, и тебе подберут достойное лицо!
– И тело. – Сказал Ноэль.
– Хочешь искать тело – ради бога, – Мари раскраснелась, так переживала, из-за того, что её специальность к такому непониманию привела.
– Короче говоря, лучший способ разнообразить семейную жизнь по науке, это и есть «оптимальное партнёрство»? – Спросил Батюков: – Вот как про ревность услышал, так и дошло, наконец.
– Нет, Гена, не разнообразить жизнь, но заполнить одиночество, почувствовать себя живой… – Мари махнула рукой и вышла.
–Ты только не плачь, – вдогонку сказал Ноэль. И обратился к Гене:
– Видишь, как всё у меня теперь…
– Ну, если так увлекаться защитой роботов, … а нервничать, вообще ни к чему…
– Здесь есть одно место, это рядом с Александрией, и надо обязательно заявку подать на посещение, куда ты можешь со своей девушкой полететь, для меня это, вообще, самое любимое место в галактике, терра-сопка, называется, их уже три, даже четвёртую закладывают – такая популярность у них. Там 120 км – одни только дюны, растительности очень мало, зато, есть большие и мелкие пресные озёра, рыба есть, многие порыбачить туда летят. И – никого! Ни одной живой души на всей терре, только вы вдвоём. Поэтому, сохраняют ограничения, чтобы эту поэзию сохранить…
Мари, как услышала, так снова вошла в кадр:
– Вот туда, как раз, их и возят, а потом находят, уже по частям. Тебя просто слишком долго не было, сейчас эта сопка закрыта на расследование. Я как раз завтра полечу в общее венерианское управление, буду требовать, чтобы на планетарном уровне, что-нибудь сдвинулось…
– Ужас какой.– Сказал Ноэль: – Я, и вправду, не знал.
«Ужас какой», – подумал Гена, и вспомнил самое важное, что ещё в самом начале хотел сказать:
– Ноэль, а поехали со мной завтра в Большой Зал, на это собрание, что-то мне не по себе, я же, вообще не привык к мероприятиям, а ты меня поддержишь, как ни крути, – мы коллеги. Что скажешь?
– Гена, да не вопрос. Утром я у тебя.– Ответил Ноэль и отключился.
Рано утром, когда Батюков, свежевыбритый, поднялся на стартовую площадку, Ноэль уже был на месте. Он прилетел на александрийском мобиль-болиде, которые одни только могли входить в её внутреннее воздушное пространство, высадив его, болид умчался, а в самой Александрии, во все стороны курсировали катера-амфибии, которые одинаково передвигались и по воздуху и по воде… Они пожали друг-другу руки, и Гена заметил, что Ноэль как-то осунулся, и уже не лучился от радости, как тогда на Пацане перед прибытием…
– Я вот подумал, что завтра у тебя ещё один день, – сказал Ноэль: – Потом, когда ещё встретимся, полетели со мной на терра-сопку, я всё-таки себе назначил поездку, не туда, где расследование, на другую, подальше. Девушка твоя, точно обрадуется, они любят в таких местах гулять. Хочу идею одну проверить – побольше растений населить на сопке, травку кудрявую подберу, мелкий кустарник, можно, стелющийся, думаю, что вполне бы подошло, завтра проведу замеры: температуру, влажность, состав воды, почвы, подготовлю проект, со сроками, с перечнем материалов, если власти поддержат, то, останусь на Венере. Дочка ведь. Поехали вместе, пикник организуем, в тишине посидим. Как тебе идея?
– Отличная идея! – Одобрил Геннадий: – А то, и, правда, когда ещё встретимся…
Прибыл катер, открытый с защитным ветровым стеклом, остановился в воздухе и завис на воздушной подушке, Батюков и Сантиньяк залезли и, медленно набирая высоту, полетели над городом, лавируя между другими катерами, или встречными, или пересекающими их воздушный путь. Они шли по широкой дуге над полосой пляжа, под ними ярко синее море катило на берег волны, береговая линия имитировала естественно-природные очертания, где-то море вылезало на сушу бухтами, то, наоборот – скальные выступы шли в море, отрывались от берега и, разрозненными группами стояли в воде, в виде обкатанных приливами, валунов. Большой Зал Заседаний оказался высоко на вершине. Простое скромное здание помещалось на полукруглой ровной площадке, слегка выступающей над морем, гладким отшлифованным козырьком.
– Честно говоря, я чего-то большего ожидал, на Земле Дворец Конгрессов, как то повнушительнее выглядел, – заметил Батюков.
Гена был явно разочарован.
– Ну, ты даёшь, старик, это же – точная копия Парфенона, ну, который на афинском акрополе, такой древний храм, что простоял тысячи лет и обветшал, когда на Венере ещё и вовсе людей не было.
– Да? Ну тогда, ладно. Но мне кажется, что такой минимализм не по нашему, то есть – не по-гедонизму совсем.
– Ну, как сказать, – Ноэль покосился на Батюкова: – Ген, а ты, что же принципы гедонизма одобряешь для себя?
– Да, нет, просто шутка неудачная, какой гедонизм?! Я же – геолог, мои предки от самой польской шахты идут, я – трудом, своими руками горжусь! Некогда быть гедонистом, да и мелковато.
– От какой польской шахты, Гена? Ты, это о чём сейчас говоришь?
– Ну, говорю про шахтёров великих, про то, как люди трудом целые страны зачинали. Вот так, Ноэль, история – великая вещь! Историю надо знать!
