Тем временем, мужчины на переднем сиденье, моментально отреагировали и «заворожено» представились в ответ, и даже парень с недовольным лицом, немного заносчиво, но тоже произнес свое имя.
«Профессора» звали Игорь Романович. Это имя отчество вызывало у меня стойкие ассоциации с важным директором крупной фирме (потому что так, действительно звали одного из моих многочисленных начальником), но Игорь Романович уже стал для меня не директором фирмы, а «профессором – Брайаном Крэнстоном». Парня звали Никита. И на тот момент – это все, что из него можно было бы вытянуть.
– Вика и Алиса. Которая спит…,– тихо представила нас я и на что услышала, в ответ от Лизы:
– Какие же вы милые принцессы!
Но как ни странно, эта фраза в этот раз не показалось мне противно-приторной, как было раньше. Я, конечно, была «такой себе» принцессой в тот день: в потертых джинсах, старой толстовке в катышках, с кругами под глазами , да и просто «изрядно подуставшей» на вид. Но моя «внутренняя принцесса» в тот момент даже немножко улыбнулась, радуясь, что про нее, наконец, вспомнили. Каким бы я циником не казалась для окружающих и самой себя, я все равно догадывалась, что «та самая» принцесса живет в каждой женщине и ДАЖЕ во мне. Просто у одних она томится в забитой гвоздями комнатушке, а у других прекрасно себя чувствует и разгуливает на свободе, попивая при этом бокальчик вина и поправляя маленькую корону на голове. Моя принцесса, жила в темнице и проявляла признаки жизни очень редко. Возможно только тогда, когда слышала комплименты в свой адрес.
–Итак, если нам, конечно, позволит наш уважаемый Александр…, – Лиза сделала многозначительную паузу и лукаво посмотрела на его широкую спину, тем временем уже доставая все остальные атрибуты для своего предложения. Сумка Лизы, которая выглядела до этого совершенно не большой, оказалась как волшебная сумка Мэри Поппинс. Помните? Которая всегда в самые нужные моменты вмещала в себя, кучу всякой всячины, в том числе и складную мебель. Лизина сумка ограничилась предметами размеров поменьше, но все равно достаточно неожиданными для ее размера – «а-ля» косметички. Помимо литровой бутылки Текилы , она достала из нее 4 стаканчика , (причем было подозрение, что если бы нас было 7 человек, то у нее совершенно случайно оказалось бы их 7). А может, там действительно, был и складной столик, и стульчики для посиделок с друзьями или случайными незнакомцами? Расфантазировалась я, а в это время все наши попутчики уже покорно взяли Лизины стаканчики, а Александр быстро развернулся к нам и многозначительно показал пальцами – «класс».
– Я предлагаю так, ребята, – продолжала раскрепощать нас Лиза. То, как она объединила нас , таких разных по всем параметрам людей, в «компанию ребят» звучало очень мило. Мне вообще все время нравилось, как часто говорят «ребята», почему-то именно в столичных городах. При этом, как бы не разделяя никого по полу или возрасту. Я сама, из маленького сибирского городка, и у нас никто так не выражался.
–Давайте, вы все по очереди расскажите о себе что- нибудь интересное? Для начала: куда и зачем вы едете? Поехали! Кто первый? – задорно продолжила она, как будто бы завлекая нас в какую- то любопытную игру.
– Давайте, молодежь, начну я. И надеюсь, что не буду вас долго «нагружать» своей жизнью,– сразу отреагировал именно Игорь Романович, поскольку был вторым по разговорчивости пассажиром после самой Лизы.
– Я еду к своей любимой внучке Дафне, на ее день рождения в Москву. Можно сказать, что у нее «промежуточный» мини-юбилей. Пять лет. Везу ей игрушечную железную дорогу. Честно говоря, друзья, я совсем недавно освоил заказы через Интернет – магазины и очень волновался. Вдруг что-то пойдет не так. Мы же все-таки привыкли в наше время: прийти, все потрогать, проверить. Ну, сами, наверное, помните… Хотя бы из детства.
И тогда я резко вспомнила, как мы с мамой один раз пришли в «Детский Мир», накануне моего дня рождения. Мне должно было исполниться восемь лет. Мы долго ходили и обошли уже весь магазин по несколько раз. А она показывала мне на одну игру, потом на другую. Потом уже на двадцатую или тридцатую. И спрашивала, почему, я ничего из этого не хочу. А я пожимала плечами, и говорила, что я честно не знаю… Не знаю, чего я хочу. А на самом деле, я просто не знала, как сказать, что БОЛЬШЕ ВСЕГО я хочу, чтобы мама меньше работала и больше проводила со мной времени. Мама очень сильно любила нас с сестрой. Просто тогда для нее действительно было очень важно зарабатывать деньги. Она работала и учителем английского и школьным психологом, а дома занималась репетиторством с целым конвеером учеников до самого вечера. Сейчас, когда ее уже давно НЕТ, я бы очень захотела оказаться с ней в том Детском Мире, и выбрать любую игру. Даже самую скучную и не интересную. Просто, чтобы ей было приятно.
– И представляете, – продолжал Игорь Романович приятным, бархатистым баритоном:
– Все вышло, самым прекраснейшим образом: цвет, размер, комплектация – идеально подошли. Там целых три туннеля (все разных размеров), и один из них такой огромный – раза в полтора длиннее поезда. И на несколько секунд (в то время как, поезд через него проезжает), можно представить себе, что он там потерялся. Как в тех ужастиках про туннели и потерянные в них поезда.
– Классно то как! – с искренней радостью подхватила эту тему Лиза, Я обожаю эти дороги, но в основном сталкиваюсь с ними, когда делаю подарки племянникам или детишкам друзей. В детстве, у меня, почему-то их не было. Я была такой «девочкой-девочкой». Родители только и успевали мне покупать новые куклы Барби, Синди, и Русалочек из Диснея, и у каждой куклы был свой персональный кукольный дом.
Я представила комнату маленькой Лизы, и мне стало даже немного смешно, от того – насколько бы мы в детстве с ней не подружились, (хотя может быть и наоборот, подружились, так как делить было нечего). Я вот терпеть не могла кукол, хотя мне их любили дарить ВСЕ, без исключения родственники. И в итоге, они пылились в старой картонной коробке для ненужных игрушек. А играла я в конструкторы, машинки и в эти самые железные дороги.
– А какое имя необычное, – продолжала она:
– Дафна…кто такое придумал?
– Дочка, моя – фантазерка… задумчиво и с легкой грустью ответил Игорь Романович, повернув голову к окну, как – будто черпал откуда-то вдохновение или моральные силы для своего рассказа.
– Да там, ребят, такая история… Я с мамой моей доченьки – Маши разошелся очень давно. Ей два годика всего было. Не буду ни оправдываться или напротив – кого-то винить. Просто я считаю, что какой то определенный путь людям суждено пройти вместе, а дальше – жизнь их ведет по разным дорогам. Мы расстались в неплохих отношениях, и я часто виделся с дочкой, а потом мне предложили работу в Ленинграде и я переехал…Через 3 года снова женился, а дочка стала подрастать и задавать своей маме вопросы. И в какой-то момент Маша решила, что я их сам бросил и виноват в том, что она живет в неполной семье. Мы продолжали видеться, но она плакала, обижалась, обвиняла меня, а я пытался ей объяснить…
Он как-то очень глубоко и особенно трогательно говорил все это. Мы его все внимательно слушали и видимо даже Никита. Потому что, он первый раз вынул свой наушник, но пока – тоже, повернувшись к окну.
– А потом … это все становилось реже и реже. То она откровенно говорила, что не хочет встретиться, то (когда уже начался переходный возраст) ей было интересней проводить время с друзьями и подругами. А когда Маше, исполнилось 15 лет, ее мама умерла от рака. На самом деле она долго болела до этого. И это наоборот внушало все нам надежду. Ведь казалось, что если она давно борется, значит, у нее есть для этого силы и хотелось верить, что они будут и дальше… Поэтому ее смерть, несмотря на долгую болезнь- все равно была неожиданностью. К таким событиям редко получается подготовиться.
