– Какой еще синдром?
– Тебе осталось жить чуть больше месяца, Змей.
– Тебе-то откуда это знать?! – сквозь рвущийся истеричный смех спросил Змей. – Ты – моя галлюцинация, которая скоро пройдет. Хватит пороть чушь и запугивать меня! Сейчас вот таблетки выпью – и нет тебя.
– Это только на время, ты сам это знаешь, – спокойно прокомментировал Димон. В его голосе уже не было ни издевки, ни злости, лишь усталость. – А вот твоя опухоль, растущая в голове, не рассосется. Даже если пить будешь свои таблетки горстями.
– Какая еще опухоль?
– Вот такая, – ответил мертвец, показав пальцами размер. Выходило – с теннисный шарик.
– Уйди, – устало прошептал Змей.
Перед глазами все подернулось туманом. Это из-за таблеток. Скоро придет сонливость, которую даже крепким кофе не разогнать.
– Тот прыжок с поезда был для тебя роковым, – продолжал мертвец, но уже тише, голос его словно таял. – Удар головой помнишь?
– Помню, – кивнул Змей, на автомате потянувшись к шраму на виске.
– Голове хватило того камня, чтобы запустить механизм самоуничтожения. Плюс само место, где ты обитаешь… – Димон вновь брезгливо огляделся. – Усилило эффект. Ты скоро сдохнешь.
Последние слова мертвец почти прошептал. И исчез.
Змей остался в комнате один.
Что за бред?! Какая еще опухоль?
Пора нервы лечить.
Он грустно усмехнулся. Как лечить? Чем? Те таблетки, которые хотя бы на время избавляли от симптомов, были покруче некоторых наркотиков. Куда еще сильнее? В откровенную нелегальщину лезть? Нет, подсаживаться на всякую дрянь нет желания.
«А может, правда? – проскользнула шальная мысль. – Может, то, что сказал Димон, в самом деле так? Опухоль…»
Змей прикоснулся к виску. Рука у него предательски дрожала.
Когда он, спасаясь от погони, прыгнул с поезда, действительно сильно ударился. Приземлился на ногу, подвернул, кубарем полетел в кусты и попал виском прямо на камень. Даже на некоторое время отключился. Может, и вправду повредил что-то в мозгу? Черт его знает, как там все устроено, тонкие микросхемы, тонкая настройка…
Ведь и Димон появляться стал после того раза, день на седьмой…
Змей поежился. Неприятный холодок прошелся по спине.
«Надо проверить, – подумал он, глядя на пустой стул, где еще совсем недавно сидел мертвец. – Так, на всякий случай».
В комнату вошел Гром. Привычно поворчал насчет того, что форточки никто не открыл, теперь табачный дым въелся в стены и долго еще будет вонять. Он был из тех, кто напрочь не переносит запах табака.
Змей смотрел на парня отстраненно. Мысли блуждали где-то далеко.
– Ну что, шеф, может, и вправду штрафы введем за это дело? Ну непорядок ведь! – пробасил Гром, косясь на полную пепельницу. – Гадостью дышим, ей-богу!
Парень подошел к окну, глянул так, словно снаружи сидел снайпер. Привычка опытного вояки. Открыл форточку.
Направился к столу, проверил чайник. Полный. Включил. Приготовил две кружки, щедро насыпал в каждую заварки.
– Ну что, сегодня до Приречного сгоняем? – Гром, как его ни учили, упорно не хотел соблюдать субординацию. Никаких должностей и «разрешите обратиться». Все по-простому. – Оборону потеребим?
– Нет, Саня, – хрипло ответил Змей. – Сегодня маршрут наш изменится.
– Как скажешь, – пожал плечами Гром.
Чайник засипел. Оба перевели на него взгляды и долго смотрели, как тот греет воду, пыхтит и шипит.
– Город сказал? – спросил Гром после долгого молчания.
Гром единственный, кто знал его тайну – о том, что Город может с ним разговаривать. Змей, едва только начал создавать отряд псоглавцев, ему первому и доверил этот секрет. И сам не знал почему. Просто, видимо, чувствовал, что Санька не разболтает.
– Да, – кивнул Змей. – Доктор, которого вытащили с Маяковского, живой?
– Живой, – ответил Гром, наливая кипяток в кружки. – Чего ему сделается?
– Что говорит?
– Благодарит за спасение. Мы ведь его из самой пасти гарпии вытащили. Еще бы чуть-чуть, и сожрала бы она его.
– Это хорошо, что мы доктора раздобыли. – Змей шумно отхлебнул чай.
Псоглавцы пленных не брали. У них были иные планы. Но в ту вылазку, руководил которой Гром, принципам своим изменили. Пожалели бедолагу. И Змей наказывать подчиненного не стал – тоже почему-то пожалел. И только теперь понял, что так и было задумано Городом.
– Верно, хорошо, – подтвердил Гром, внимательно наблюдая, как чаинки оседают на дно. – Этот перец пацанов всех, кого надо, подлечил в благодарность. Пашку заштопал, Михе фурункул его вскрыл, гной выдавил и обработал как надо. В общем, одна польза от него, от доктора этого.
– Сегодня доктора с собой в рейд возьмем, – внезапно сказал Змей.
Гром перевел взгляд на шефа.
– С собой?
– Верно. С собой.
– Погрызут доктора. Он только во врачебных делах спец, а вот по улицам Темногорска гулять не приспособлен. Загрызут его дикие собаки. Или в аномалию засосет. Углядеть не успеем.
– Сань, приведи мне его, доктора этого.
– Сейчас?!
– Сейчас, – сдержанно подтвердил Змей.
Гром поднялся, вышел. Через некоторое время вернулся. За спиной стоял доктор, заспанный и взлохмаченный – было видно, что только что проснулся.
– Добрый день… то есть утро! – закивал головой вошедший, с опаской осматриваясь по сторонам.
– Хотите чаю? – предложил Змей.
Доктор вежливо отказался. На лице была растерянность, а еще подозрение и немного испуга. Начальника псоглавцев он видел впервые.
– Присаживайтесь…
– Меня Костей зовут, – представился доктор.
– Константин, точно, – закивал головой Змей. – Садитесь, есть один серьезный разговор.
Константин сел на самый краешек стула. В глазах отчетливо блеснул страх.
– Костя, вы же врач, как я понимаю?
Тот кивнул.
– А по какой специализации?
– Общий профиль, я терапевт, – торопливо ответил тот.
– Это хорошо, – задумчиво произнес Змей. – Наверное, хорошо. В общем, не буду ходить вокруг да около. Константин, я хочу, чтобы вы мне помогли с одним делом.
– Конечно, – согласился врач. – Вы же спасли мне жизнь!
«Вот и ты мне спаси!» – хотел сказать Змей, но вовремя прикусил язык.
Это еще доказать надо, что в голове есть болезнь. Призраки прошлого – еще не повод верить в то, что скоро придет смерть.
– В общем, есть подозрение, что захворал я, – осторожно произнес Змей, поглядывая на Грома. Тот прихлебывал чай и, казалось, ни на кого не обращал внимания.
– Какие симптомы? Что беспокоит? – тут же начал расспросы терапевт. Из голоса исчез страх, появилась профессиональная заинтересованность, и даже взгляд стал суровым, въедливым. Докторским.
– Симптомов нет, все нормально, – начал шутливо отвечать Змей. – Просто… в общем, есть подозрения. Безо всяких симптомов. Проверить хочу. Мало ли. Чисто для себя, для успокоения, так сказать, души.
Константин нахмурился. Он не знал, что от него хотят.
– Вы по части онкологии как, разбираетесь?
– Вы же понимаете, что это не мой профиль? Я только направление выписать могу на прием к специалисту.
Змей рассмеялся.
Костя тоже смущенно улыбнулся, поняв, что сморозил глупость.
– Я не разбираюсь в этом вопросе, – пояснил доктор. – Ну, то есть в мединституте мы проходили какие-то общие темы, но чтобы углубленно… Я навряд ли смогу вам сказать что-то определенное.
– Кроме вас, никто ничего сказать вообще не сможет. Мне нужно, чтобы вы просто исключили одну болячку. Посмотрели, может, если надо, какие-то анализы взяли. И сказали, что я не болен.
Константин нахмурился еще сильнее.
– И что же именно вас терзает?
– Вы же медик, Костя, – начал Змей. Он вдруг поймал себя на мысли, что не может произнести нужные слова вслух и все ходит вокруг да около, словно охотник без оружия, и пытается выследить медведя, но в последний момент боится. – Сами понимаете, какая тут, в городе, обстановка. Все эти аномалии, излучения, прочие малополезные вещи. На здоровье сказываются не в лучшую сторону. В общем, мне нужно проверить голову. Есть подозрение, что там… что там имеется опухоль.
