– Славяне били готов? – удивился Вячеслав.

– Не спеши. Я говорю, что вместе с легкой конницей гуннов воевали пешие славяне. Гунны в ближний бой не лезли, обстреливали из своих дальнобойных луков противника, кружили вокруг него, и легко уклонялись от столкновений с медленной и тяжелой конницей готов, изматывали её и заманивали на засады славян. Разрозненный строй неуклюжих готов становился лёгкой добычей.

– Так хазары похожи на гуннов! – воскликнул Василий.

– Чем-то похожи, а чем-то нет. Умер предводитель гуннов, и разлетелись в разные стороны их племена, в том числе остались на новых землях и племена славян. Вроде бы эти методы ведения войны остались у всех этих племён, но появляется новое племя – авары. Они были немногочисленны, но смогли покорить многие народы. Одни покорились аварам, другие – переселились от них подальше.

– Переселились подальше, – тихо про себя повторил Вячеслав.

– Так в чём же было преимущество воинов авар? А в том, что они применили стремена. Всаднику на них можно было вставать, и от этого удар мечом был гораздо сильнее. Бой они начинали лёгкой конницей, а затем вводили тяжёлую, которая громила потрёпанные непрерывными наскоками войска противника.

– Да, сложно это – воевать, – вздохнул Векша.

– Сложно, – согласился Василь. – Как вы видите, победы в бою часто зависят не от количества воинов, а от их умения, от преимущества в вооружении и даже от скорости передвижения войска. Вот арабы или, как их называют ромеи – сарацины, в своих победах часто использовали быструю переброску своих пеших воинов на конях. Неожиданное появление войск сарацин приводило к их победе. Вот сравнительно недавно франки, используя опыт сарацин, также быстро добрались на лошадях на место боя, но сражались они пешими и побили сарацин. В бой франки всегда идут, построив из воинов клин, в вершину которого ставят самых сильных и опытных воинов. Если в войске много воинов, то создаются несколько клиньев. В ближнем бою трудно противостоять франкам. Они бросают своё копьё с зазубринами в щит противника, а затем наступают на древко копья, щит у противника отклоняется, и потом легко справиться с беззащитным. Ещё они умело бросают свои топоры – франциски.

Василь замолчал, вспоминая что-то своё.

– Дядько Василь, а откуда ты это всё знаешь? – спросил Вячеслав.

– У меня было много учителей. Среди них были и ромей, и авар, и франк. Вот франк и учил меня бросать топор, а авар научил обращаться с кнутом. Вот и Векша теперь с кнутом орудует получше любого степняка.

– Так тебя дядько Василь учил? – повернулся Вячеслав к Векше.

Векша утвердительно качнул головой и спросил:

– Дядько Василь, а как нам лучше это хазарское ярмо сбросить?

– Знаешь, Векша, люди, живущие в горах, говорят, что если с горы упал один камень, то скоро сверху сойдёт лавина. Ты верь, что придёт время, и хазары здорово получат по зубам.

– Получат, это точно, – промолвил Вячеслав.

– Дядько Василь, смотри – хазарин, – Векша показал на берег.

На берегу стояла одинокая фигура всадника. Василь присмотрелся:

– Нет, это не хазарин. Это булгарин. Видите, у него колпак на голове. Такие шапки носят булгары. Обычно здесь они не бывают. Давайте узнаем: чего это он так далеко забрался от своих кочевий, – Василь повернул ладью к берегу.

На высоком берегу стоял старый человек и, прищурившись, смотрел на вылезающих из ладьи людей. Его халат был довольно старый. На голове из-под войлочного колпака свисала одна седая косичка. Прибежавшие сверху кобели, видимо учуяв волка, бегали вдоль берега и неистово лаяли на ладью и на славян. Проснувшийся от лая Сивояр недоумённо озирался. Серко, выглядывавший из-за борта, оскалил свои клыки и, не переставая, рычал.

– Убери своих псов, Кубрат! – воскликнул Василь, вылезая из ладьи. – Жалко будет, если мой Серко кого-нибудь из них порвёт.

– А-а, это ты, Басил! Я тебя сразу не узнал. А за собак не беспокойся, они у меня волков дерут – залюбуешься, – Кубрат осторожно начал спускаться по откосу и отзывать своих псов.

Собаки не слушались, а продолжали лаять и мешать славянам выйти на берег, бросаясь им под ноги и чуть не хватая их зубами, пока удачный удар ногой Вячеслава по морде одной из собак, а затем и Кубрат палкой не отогнали их.

– Тучны ли твои стада, Кубрат? – продолжил приветствие Василь.

– Тенгри милостив ко мне.

– Кто это, Тенгри? – шепнул Вячеслав Векше.

– Это имя их бога, – ответил тот.

– Я не ожидал тебя встретить в это время, Басил. Обычно ты появляешься позже. Пойдёмте, я вас угощу кумысом, – распростёр руки Кубрат.

– Прости, Кубрат, но мы спешим. Я знаю, что этот отказ может оскорбить тебя, – Василь заметил, как изменился в лице булгарин, – но выслушай меня и постарайся понять. Хазары напали на наши селения и взяли большой полон. Среди пленников находится и моя дочь. Я хочу всех освободить. Как считаешь, это важная причина?

Кубрат сочувственно покачал головой:

– Тенгри вступится за тебя. Мне жаль, но я не могу помочь тебе. Моих сыновей забрали хазары воевать с печенегами, и теперь я один охраняю стадо. Я и мои собаки. Ты думаешь отбить полон? Но вас мало. Жаль, но воинов вокруг не осталось, и помочь тебе некому.

– Не знаю, Кубрат. Может быть, удастся выкупить, пока их не продали на торге, где продают рабов. Ты мне лучше скажи: почему ты здесь?

– Хазары были злы на савиров и отвели им для проживания место, где одни солончаки. А еще обложили их данью. А ведь они союзное племя, а не подданные хазар. Савиры плюнули на хазар и ушли с отведённых им мест. Теперь они переселились туда, где кочевал я – рядом с барсилами. Сейчас хазары воюют с печенегами и им не до савиров. Я боюсь даже думать о том, что будет, если закончится эта война. Савиры и барсилы не согласились помогать хазарам в этот раз. Хазары им этого не простят.

– Благодарю тебя, Кубрат. Ты рассказал мне ценные вести. Пусть твои сыновья вернутся домой живыми.

– Басил, я хочу хоть чем-то помочь тебе. Я только что зарезал молодого барашка – возьми его.

– Благодарю тебя, Кубрат. В долгом пути это не будет лишним, и нам не придётся тратить время на охоту. Векша, Вячеслав, отнесите мясо в ладью!

От принесённого задка барана Василь отрезал здоровенный кусок с костью и дал Серко. Волк схватил мясо, примостился между тюков с вещами и, поглядывая на окружающих и изредка показывая им свои большие клыки, как бы предупреждая, что это его добыча, начал его жадно поедать. Между тем Сивояр отчалил от берега.

И опять ветер надувает парус, и опять ладья разрезает носом волны мимо голых и поросших кустами берегов. Под усилившимся ветром ладья бежит ходко, переваливаясь с борта на борт на волнах. Иногда налетали такие порывы ветра, что мачта начинала скрипеть. Облаков становилось всё больше, они сгущались, и вдруг ветер стал утихать. Из-за горизонта приближалась иссиня-чёрная туча, вначале полыхавшая всплесками молний, а затем, по мере приближения, начавшимися раздаваться раскатами грома, звук которых начинался где-то далеко, потом усиливался и затихал опять вдали.

Парус совсем обмяк, и Сивояр убрал его. Векша и Вячеслав опять сели на вёсла. Волн почти не стало, и ладья скользила по поверхности воды как по льду. Появившаяся на воде рябь, а затем порыв холодного ветра, ударивший по разгорячённым лицам славян, усилившиеся раскаты грома, а также приближающаяся тёмно-серая стена дождя, начинающаяся от искрившихся от молний облаков и смыкавшаяся у самой земли, вынудили Сивояра свернуть к берегу к одной из песчаных отмелей. Вчетвером они оттащили ладью подальше от воды и перевернули её, подперев один борт. Получился навес, в котором можно было укрыться от дождя, так как грозовая туча, обложившая всё небо, не предвещала быстрого его окончания.

Ливень глухо ударил по ладье, по воде и по песку, почти заслонив собой противоположный берег реки. Стало немного сумрачно, но этот сумрак рассеивали всполохи молний, и буквально без задержки раздавался оглушающий треск грома, после которого Серко недовольно рычал и обнажал свои серо-жёлтые клыки. Капли дождя выбивали на поверхности реки крупные пузыри, которые затем лопались от других упавших капель.