Но Кир решил, что умирать от «хлебного» ножа он не хочет. Он толкнул безымянного «друга», тот очень ловко увернулся и сделал резкий выпад, но не устоял на ногах и воткнулся лбом в коленку Кира и свалился, забавно охнув.

Но Киру было не до шуток. Да и живот крутил-вертел-как-хотел. Но на улице стало бы явно спокойнее. Кир начал бить Владика.

– Где ключи от квартиры?! – вопрошал в злобе парень.

– У меня нет денег! – ответил Владик.

– Ключи, чтобы уйти!

– В шортах…

Удар…

– В шортах! – внятнее просипел огорчённый Владик.

Кир пошарил по его измызганным многокарманным шортам, нашёл ключ и прошёл в прихожую. Живот заурчал так, что захотелось сходить в туалет прямо здесь – судя по запаху, это кому-то тут уже удавалось сделать.

Но Кир стерпел позыв. Ощущение появления видения не пропало. Да и не важно, главное – свалить.

Дрожащей рукой он вставил ключ в замочную скважину, два раза повернул. Дверь открылась, и на Кира тут же набросились. Меньше чем за мгновение он успел обрадоваться, что это не материализовавшиеся видения. Потом испугался – полиция. Потом вновь обрадовался и быстро испугался – это бандиты. Двое крепких мужчин затолкали Кира обратно в квартиру и заперли дверь.

Для профилактики один из мужчин хорошенько пнул Кира в живот. Тут-то парень и обделался. На чёрных джинсах образовалось большое вонючее пятно, по ногам потекла скользкая жижа.

– Ты чё, обосрался? – брезгливо спросил крепкий мордоворот.

Кир не знал что ответить. Дыханье от удара сбилось. Если бы он извинился, то это звучало бы более отвратительно. А так норм – обосрался и обосрался.

Один крепкий мужичёк непонятного возраста, несмотря на жару, был одет в олимпийку, спортивные штаны, кроссовки. Второй был лишь в майке, шортах и шлёпанцах. Именно он с ноги вышиб дверь на кухню, чуть было не образовав лавину из барахла. Его встретил «друг» с любимым хлебным ножом. Но противостояния не было. «Друг» хрустнул в миг сломанной челюстью и улетел куда-то к не до конца собранному кухонному гарнитуру. Владика чуть-чуть потаскали за «шкирку» и усадили на пол. Кира брезгливо притащили на кухню за руку, отобрав цепь.

– Кир, ты что, обосрался? – беззлобно хлюпнул кровоточащим носом Владик. – Кто эти люди?

– Кто из вас вчера прибил Ванечку? – спросил мужчина в майке.

Кир успел разглядеть на его шее совсем нестереотипно тонкую золотую цепочку с крестиком. Это выглядело как-то скромно-несуразно, слишком утончённо для такого бугая.

– Насмерть? – удивился Владик.

– Ты?! – спросил мужчина в олимпийке, обливаясь потом.

– Нет, он! – показал пальцем Владик на Кира.

– Там баба ещё была, – сказал бандит в майке.

– Где баба?! – рявкнул «олимпиец».

– Спит, – испуганно ответил Владик.

Золотоцепочечный бугай кинулся сквозь бардак в мрак квартиры, а дядя в олимпийке раскрыл окно настежь. Свежее от этого не стало, зато перед всеми предстал красивый вид зеленеющего города с высоты девятого этажа.

– Вы понимаете, что вам… всё, – «через раз дыша», сказал мужчина. Он потрогал ногой «друга», но тот был в конкретном отрубоне, но ещё дышал. – Теперь подробно расскажите, что вчера произошло.

Кир был готов рассказать всё. Ему и самому не нравился запах, исходящий от него, зато смертью пока не пахло. Или ей тоже было стрёмно находиться в этом притоне.

Алёнку, как тряпичную куклу, приволокли на просторную кухню. Девушка, несмотря на новые побои, сквозь выбитые передние зубы только и успела сказать:

– Ну и вонь!

Кир, оправдываясь, сказал:

– Будто у вас тут раньше лучше пахло!

– Давай быстрее заканчивать с этим, – сказал парень в майке. – И так понятно, что это просто нарики. Никто за ними не стоит…

Он кинул на пол Алёнку. Та упала в растекающееся из под Кира пятно, но подняться так и не смогла. Вчерашние и сегодняшние травмы превратили девушку, которой не было и тридцати, в огромный живой синяк. Она заплакала, противно скривив лицо и обнажив кровавые промежутки меж желтеющих зубов. Эх, а вчера она была красивой. Сколько ударов прошлой ночью ей нанёс пухляш – бесчисленно. А бугай с одной-двух пощёчин заставил её рыдать. Может, выбитые зубы повлияли, а может вонь от Кира. Но всё было серьёзно.

Добавил страха жест мужчины в олимпийке, которую он расстегнул, обнажив кобуру. На этом он не остановился. Он достал пистолет, навинтил на него глушитель. Всё, это было реально всё.

– Мне надоели вы, надоела ваша вонь, – сказал суровый мужик. – Буду честен. Сделаете всё, как надо, будете жить. Плохо, но всё же. Хоть что-то пойдёт не так, то либо застрелю, либо выкину в окно. Вариант с окном мне нравится больше.

– Что ты хочешь? – испугался Владик. – Денег нет!

– Чья квартира? – спросил мужик в майке.

Он стоял у сломанной двери на кухню, преграждая путь к отступлению. Впрочем, был второй путь – окно, под которым так приятно шелестела листва ветвистых клёнов.

– Моя, – как-то понуро, по-человечески, не по-наркомански, сказал Владик. – У меня раньше бизнес был. Хату купил перед свадьбой. Потом женитьба, ребёнка ждали, ремонт начали делать, потом бизнес прогорел, выкидыш…

– Мне не интересна твоя сраная жизнь, – высунулся в окно бугай с пистолетом. Там действительно было красиво.

Владик обиделся:

– Почему сраная? Обосрался он, а жизнь сраная моя?

– До него тоже дойдём, – сказал мужик в майке. – Короче, за Ванечку ты переписываешь на нас квартиру. Реквизиты скажем, риелтор уже едет. Отрицательный ответ, и ты превращаешься в гордого, но не долгоживущего орла.

– Я согласен, – быстро сказал Владик.

Алёнка молчала. Ей было очень плохо, она не могла даже приподняться.

Кир и Владик сидели у стены, прижавшись друг к другу. Их вчерашний собутыльник, имени которого Кир не запомнил, всё так же пускал слюни в углу.

– Где твой паспорт и документы на квартиру? – спросил парень в майке.

– Я покажу, – с готовностью приподнялся с пола Владик.

Он вместе с бандитом ушёл вглубь квартиры, а мужик с пистолетом достал сигарету и прикурил, чтобы перешибить запах. Кир старался на него не смотреть. Живот закрутило с новой силой.

– Ты прибил Ванечку? – наконец, спросил бандит.

– Нет, – сказал Кир, урурукнув животом.

– А кто? – почти по-отцовски, с какой-то теплотой вопросил мужик.

– Он! – ответила за Кира Алёнка. – Только отстаньте от нас.

– Нет, – сказал дядя, выплюнув сигарету вниз. – Вы в одной вонючей лодке. Плывёте по реке дерьма. Впереди у вас самый крутой водопад в вашей жизни. Не стоило трогать Ванечку. А если брать выше – рождаться вам не стоило. Вот об этом подумайте. Если выживите. Я ясно говорю?

– Да, – сказала Алёнка, размазывая по лицу кровь со слезами.

– А ты всё понял? – вопрос был обращён к Киру.

Тот утвердительно замотал давно нестриженными волосами, модной причёской года так 2007-го.

Бандит с Владиком вернулись. У бандита на руках был паспорт и документы. Он был доволен.

– Слышь, Якорь, – тоже обрадовался бандит с пистолетом. – Я тут воспитательную беседу провёл. Эти говорят, что всё поняли. Что за всё надо платить в жизни этой.

– Это гуд, – согласился Якорь, рассматривая бумаги. – Я позвонил Геннадьичу, он сейчас приедет, документы составим быстро.

– Ты сам-то всё понял? – спросил бандит с пистолетом у Владика.

– Всё понял, – согласился Владик. – Только почему вашего друга убил Кир, а отвечаю я.

– Он тоже ответит, верно? – спросил бандит у Кира.

Кир утвердительно замотал гривой, было не до споров.

– Мы из-за него теперь бомжи, – сказала Алёнка.

– Зато живые бомжи, – сказал Якорь.

Но Алёнка, даже не пытаясь приподняться, злобно сказала:

– Никто меня не прогонит отсюда…

Якорь властно положил на неё свою ногу и придавил. Придавил сильно, девушка выдохнула, но ничего не смогла сказать. Мужчина был крепким и это он ещё не всем весом встал на девушку.

– Я тебя раздавлю, а потом выкину в окно, – сказал он, спокойно, не нервничая. – И соседи ваши мне «спасибо» скажут, что наркоманку и проститутку с этого света сжил. Точнее, она сама себя сжила: обдолбалась и выпрыгнула.