Бен навис над ней, сжав кулаки до белых костяшек. Воздух с трудом входил и выходил из легких, сминая внутренности. Ненависть к Сноуку, ко всему миру, но еще больше – к себе – жгла изнутри. Подонок, подонок, подонок, мысли заходили на сотый вираж.

Тишину комнаты разрезала противная трель телефона. Сноук жестом приказал всем застыть и вытащил аппарат из кармана.

- Да?

Кто-то на том конце провода быстро тараторил, похоже, важную информацию. Сноук выслушал его, недовольно скривившись, и молча нажал «отбой». Затем нервно выдохнул, убрал телефон в карман и уставился на Бена.

- Она и правда ничего не знает. Пустая и никчемная как портовая крыса. Заканчивай и поехали.

Бен, в полоборота слушавший Сноука, замер. Рей осторожно открыла глаза и попыталась рассмотреть Соло. Время остановилось, потянулись мучительно долгие минуты, наполненные глухим отчаянием.

Она снова закрыла глаза и убрала руки, вжимаясь разорванной щекой в колкий пыльный ковер. Хуже уже не будет. Еще немного и станет совсем никак.

Рей слышала, как Бен зашуршал пиджаком, доставая что-то. Как громко звучал взведенный курок. Дуло направлено на нее, сто из ста. Даже глаза открывать не надо. Можно проигнорировать боль и представить, что она еще в том полусне. Нет ничего и никого, только нежнейшие ласки и океан обожания, в котором она нежится. Так легко сейчас это представить, так правильно.

Секунда – нет, меньше, - и раздался выстрел. Рей дернулась, сжавшись, ожидая ослепляющую вспышку боли. Но… За выстрелом последовал еще один, и еще. А потом кто-то дернулся, захрипел, и что-то с грохотом упало на пол, совсем рядом с ней. Но боль так и не пришла.

Время будто сняли с паузы.

- Рей! – Бен бросился к ней, бережно подхватывая на руки. Рей, все еще не веря, осторожно открыла глаза. В комнате все также шесть человек, но трое из них были мертвы. Хакс стоял рядом с телом Сноука, в его руке подрагивал ярким металлическим зайчиком скальпель.

- Что… - Бен не дал ей договорить, поднявшись и крепко прижав ее к себе.

- Уходим. Договоры?

- С собой, - Хакс осторожно убрал окоровавленный скальпель в рукав и шагнул вперед.

______

Через черный вход они выбрались на улицу. Машина уже ждала. Бен, не выпуская Рей с рук, сел на заднее сиденье и велел ехать в аэропорт.

- Как только сядем в самолет, Хакс осмотрит тебя и обработает раны, - он осторожно убрал ей прилипшие волосы со лба. – Рей, я…

- Отпусти меня, - она медленно убрала руки с его шеи и неуклюже попыталась перелезть на соседнее сидение. – Отпусти меня, Бен.

Он напрягся, стиснув челюсть, но ослабил хватку и пересадил ее рядом. Рей откинула голову на подголовник, закрыла глаза, мысленно инспектируя тело. Болело везде, но больнее всего – в сердце.

- Когда мы сядем в самолет и Хакс осмотрит меня, ты вернешь домой, дашь денег в качестве моральной компенсации и больше никогда не появишься в моей жизни, - голос не слушался, хрипел и сипел, но Рей было все равно.

- Рей, - Соло звучал напряженно, почти зло, но ей было плевать.

- Ты не сдержал слово, ебаный главарь ебаной банды. Сказал, что никогда не причинишь вреда. И соврал. Так что катись ты… - по щекам заструились горючие слезы обиды. На себя, на него, на все это дерьмо, в которое она оказалась втянута. Дура. Сказок захотелось! Только никто не сказал ей, что иногда вместе с прекрасным принцем принцесса получает ЧМТ или выбитые зубы.

Бен молчал. Он позволил себе лишь осторожно, поднести ее ладонь к губам, оставив нежный поцелуй на красном от кровавых разводов запястье. И после этого почти не прикасался к ней.

Частный самолет ждал на отдельном аэродроме. Хакс действительно осмотрел Рей, крайне придирчиво и дотошно. Выдал рекомендации, сказал, что договорился с врачами в Джакку, чтобы они осмотрели ее на месте и наблюдали по необходимости, и затем ушел, оставив наедине с Беном.

Он молчал и не смотрел ей в глаза. Несколько часов полета прошли в полусне. Армитаж дал ей успокоительного, от которого Рей уснула. Лишь однажды, выпав из сна, она заметила Бена, сидящего с ней рядом и во все глаза смотрящего на нее. Словно хотел насмотреться, запомнить, выжечь в голове образ.

К вечеру они были на Джакку. У самого трапа Бен перехватил ее за руку и протянул какой-то листок.

- Я… Если тебе что-нибудь понадобится, что угодно – просто позвони. И… Тут адрес. Я буду там. Ждать тебя, - Соло посмотрел на нее полным нечитаемых чувств взглядом и скрылся в салоне.

______

Когда Рей вернулась в квартиру, ей пришло уведомление от банка: на счет упала кругленькая сумма.

Комментарий к Часть 8

Будет ещё небольшой эпилог.

Но в целом - всё. Душевное спасибо за то, что читали и были на связи)

========== Эпилог. Часть 1 ==========

Комментарий к Эпилог. Часть 1

Эпилог будет разбит на части. Планирую уложиться в две.

Ох, мне есть, что ещё додать в этой истории! Но не всё сразу ;)

Рей медленно выдохнула и открыла глаза. За окном начинался новый жаркий день. Если верить прогнозу, то к полудню температура поднимется до 32 по Цельсию. Честно говоря, в такую жару не то что куда-то идти – даже думать не хотелось. Но выбора особенно не было. Если она не пойдет – лишится своей квартиры.

Минуло несколько месяцев с тех пор, как она вернулась с Набу. Синяки давно прошли, серьезных повреждений, к счастью, удалось избежать. Но на душе было все также пакостно. И оставалось ощущение недосказанности. Раз за разом она прокручивала в голове воображаемый диалог с Соло, кричала на него, ругалась, обвиняла и спрашивала, спрашивала, спрашивала. В ее голове он молча смотрел все тем же взглядом, каким провожал из самолета, и не говорил ни слова.

Пустота там, где ей нужны были ответы, постепенно проедала дыру внутри. Пару раз Рей порывалась позвонить ему или хотя бы написать, но каждый раз одергивала себя.

Потерев усталые глаза, девушка подхватила тяжелую папку с документами и потащилась сквозь летнюю духоту на прием. Секретарша чиновника по социальной политике и благоустройству, к которому она пробилась с таким трудом, предупредила, что-де мистер Платт не потерпит опозданий. Ровно в 14:00, ни секундой позже.

Хотя документы на ее маленькую квартирку у Рей имелись и были в полном порядке, примерно месяц назад ей стали приходить странные письма. Якобы, она незаконно занимает государственную жилплощадь. И что если не докажет обратное, ее вышвырнут на улицу. Никакие доводы о том, что квартиру она получила по госпрограмме поддержки сирот, что это ее единственное жилье и идти просто некуда, не воспринимались. Почти месяц ее пинали из одного отдела в другой, пока, в конце концов, Рей не вцепилась мертвой хваткой в минсоцзащиты и не пробилась на прием к министру.

Девушка быстро забежала в высокое белое здание, ткнула паспорт скучающему охраннику, потеряла еще пять драгоценных минут на ожидание пропуска и побежала на третий этаж. Недовольная секретарша смерила Рей оценивающим взглядом (та надела черные брюки и простую белую рубашку) и пригласила в кабинет.

Мистер Платт был… странным, пожалуй, так. Тучным, с редкими волосенками, старательно прилаженными на заметную лысину, круглыми черными, почти крысиными глазами, и толстыми, чуть подрагивающими пальцами-сосисками, беспрестанно перебирающими завалы бумаг на столе. Платт скользнул по Рей презрительным взглядом, быстрым жестом приглашая сесть в кресло напротив.

- Добрый день, мистер Платт, - Рей решила пока оставить в стороне личное впечатление от этой гусеницы в пиджаке и перейти к делу. – Меня зовут Рей Ниима, я по поводу…

- Я знаю, как вас зовут, мисс, - Платт наслюнявил жирный палец и пролистнул следующую страницу документа, быстро пробегаясь по тексту глазами. – Что вам нужно?

- У меня пытаются отобрать квартиру, которую я получила по госпрограмме на законных основаниях. Я могу подтвердить…

- Кто пытается забрать? – Платт, не особенно заботясь о манерах, резко перебил ее.