— Вы окажете мне честь?

Куинни понятия не имела, как танцуют вальс, но ей нестерпимо хотелось узнать.

Он ничего не стал показывать и объяснять, как будто не сомневался в ее навыках, а она не успела всполошиться, что не имеет их, потому что все получалось, все, что было нужно: движение в такт восхитительной музыке, единение, неодиночество. Возможно, это дымная призрачность всего вокруг делала их двоих так пронзительно реальными, но Куинни оглушительно остро чувствовала тёплую, жесткую ткань его рукава под своими пальцами и соприкосновение их рук, и казалось, изгиб ее спины был задуман природой именно под его объятие.

Музыка затихла, они остановились, а голова у Куинни кружилась, кружилась…

Он склонился к ее руке, коснулся губами запястья в мурашках как в кружевной перчатке.

— Благодарю, — сказал он, украв у неё это слово, и Куинни смогла только обессиленно улыбнуться в ответ.

***

Той ночью она так и не заснула.