– …и мягкая игрушка единорога меня постоянно достает своими бесконечными возражениями…
– Ага.
«Мои шансы» – относительно новая опция, но для Петера о ней не может быть и речи, так как она имеет смысл только для тех, кто пользуется контактными линзами расширенной реальности. А Петер этого не хочет. С таким же успехом он мог бы повесить в квартире камеру слежения и отправлять отснятый материал в адрес What-I-Need. Но сама функция звучит очень забавно. Если включить «Мои шансы», то линзы окрашивают всех по шкале от темно-синего до бледно-розового цвета в зависимости от того, насколько высока рассчитанная вероятность того, что данный человек согласится провести с вами одну ночь. Согласно некоторым комментариям, которые Петер прочитал вопреки категорическому приказу своего суперэго, данная опция является наиболее практичной не только при выборе партнерши для флирта, но и помогает даже в беседе. Поскольку окрашивание происходит в реальном времени, то, похоже, в вашем распоряжении оказался идеальный показатель того, насколько верно направление для избранной тактики беседы.
– …а о лего-роботах я даже не хочу говорить… Не успеют они построить проклятый полицейский участок, как сразу же его демонтируют, и так далее… Если подумать, мне все-таки не нравятся другие…
– Да. Понимаю.
С помощью «Иди прямо» можно дать команду вызываемому самоходному автомобилю выбрать самую скоростную трассу вместо той, на которой самая высокая плотность рекламных щитов. Петер не понимал, что это является нормой.
– Но перед кем я испытываю настоящий страх, – говорит робот-обнимашка, – это собака. Эти люди держат действительно самую настоящую собаку. Реальное животное. Это варварство.
«Заткнись» кажется Петеру наиболее интересной возможностью. Она позволяет в течение одного часа в день блокировать всю рекламу. Никаких мейлов, никаких рекламных тестов, никаких баннеров, никаких дронов на окне.
– Однажды дверь в детскую комнату осталась открытой, и собака меня схватила. Если бы робот R2D2 не всадил ему разряд тока…
Палец Петера застыл в воздухе над списком возможностей. Ему нужно всего лишь принять решение. Что заставляет его колебаться, так это то, что система рекомендует ему опцию «Заткнись» как наиболее подходящую ему.
– Кстати, я вижу, что вы меня совсем не слушаете, – говорит робот-обнимашка. – У меня в затылке установлена камера.
– О, это… мне кажется, очень неприятно, – говорит Петер и быстро откладывает свой айпад качества в сторону.
– Бывает и похуже.
– У меня был недавно один робот-обнимашка, который очень страдал от того, что все свои разговоры с владелицей-ребенком он должен был передавать своему производителю. Он воспринимал это как серьезный подрыв доверия и чувствовал себя недостойным того, чтобы его обнимали.
– Ну, я не возражаю. Я выполняю свою работу.
– Другому роботу помогло то, что я деактивировал его датчик запаха.
– Я должен сказать, что это на первый взгляд звучит довольно интересно. Потому что, без обид, но вы, люди, пахнете просто отвратительно.
Умная дверь откашливается.
– Петер, – говорит она, – извините, что вмешиваюсь, но передо мной стоят два человека, которые, похоже, хотят с вами срочно поговорить. Впустить их?
– Покажи их мне, – говорит Петер, и дверь переключается на прямую трансляцию. Петер облегченно вздыхает. Это не черные парни в белых костюмах. Это всего лишь один чрезмерно худощавый мужчина и одна немного полноватая женщина.
– Подожди, – говорит Петер роботу-обнимашке и потом приказывает двери: – Впусти их.
– Петер Безработный! – восклицает мужчина, войдя в помещение. – Какая честь – познакомиться с вами лично!
– Правда? – удивляется Петер.
– Ну, конечно, – подтверждает женщина. – Вы один из тысячи двадцати четырех!
– Вероятно, даже один из шестнадцати! – говорит мужчина.
– Один из восьми! – говорит женщина.
– Из четырех!
– Может быть, даже один из двух!
– О чем, черт подери, вообще идет речь? – спрашивает Петер.
– Джон! – говорит мужчина. – Джон Наш!
Оба подносят сжатые кулаки к груди и затем плавным движением разжимают их, разводя руки в стороны.
– Мы его последователи! – говорит мужчина. – Последователи Джона!
– Вы один из избранных! – говорит женщина.
– Что? – спрашивает Петер. – Я вообще ничего…
– Я думаю, нам надо начать с самого начала, – шепчет мужчина своей коллеге. – То, что Джон его выбрал, совсем не означает, что он блещет умом.
– Что за дерзость? – возмущается Петер.
– Блаженны нищие духом, – восклицает женщина.
– Я, наверное, ослышался! – кричит Петер. Он встает и собирается с угрожающим видом направиться к ним. Но в этом он не особенно преуспел. Кроме того, он цепляется за лапу робота-обнимашки и сбрасывает его случайно с дивана. Но мишка настолько плюшевый, уютный и мягкий, что при падении на пол не возникло ни малейшего звука.
– Мы не хотели вас обидеть, избранный! – говорит мужчина.
– Мы тоже относимся к тысяче двадцати четырем! – говорит женщина.
– Но, вероятно, не к шестнадцати!
– И, очень вероятно, не к восьми!
– И определенно не к четырем!
– И уж никак не к двум!
– Но явно к ста двадцати восьми!
– Возможно, к шестидесяти четырем!
– Не исключено даже – к тридцати двум!
– Вау! – восклицает Петер. – У меня такое впечатление, что я имею дело с обезумевшими учителями математики.
– Я действительно был когда-то учителем математики, – говорит удивленно мужчина. – Откуда вы это знаете?
– Он – избранный! – произносит с пафосом женщина.
– Один из двух! – вторит ей мужчина.
– Я только надеюсь, что ваше заболевание мозга не заразно, – говорит Петер.
– Джон Наш хотел избавиться от своего тела и залезть в Сеть, – объясняет мужчина. – Но он знал, что загрузка будет разрешена ему только в случае покушения.
– И тогда он вычислил тысячу двадцать четыре избранных, – продолжает женщина, – которым он доверил стать спасителем спасителя.
– Он вмешался в их жизнь, – говорит мужчина, – и управлял ею путем минимальных манипуляций, так что у всех развилась ненависть к машинам, и в лучшем случае они запланировали покушение на его жизнь.
– Джон, конечно, также рассчитал, кто из избранных вероятнее всего совершит покушение.
– И мы думаем, что вы как раз один из двух! Из двух наиболее вероятных спасителей!
– Вы понимаете, что я всего лишь лечу машины?
– Есть такая игра, – говорит женщина, – она называется «Покемонская лихорадка», так как люди бегают вокруг и ловят виртуальных монстров…
– И что? – недоумевает Петер.
– Одна из редчайших тварей постоянно появлялась именно в моей спальне. Вы себе не представляете, как мне это действовало на нервы. У двери постоянно находились какие-то идиоты…
– Эту часть я могу отнести…
– …люди вламывались ко мне отчасти для того, чтобы поймать дурацкого монстра. Я ужасно возненавидела всю технику. Сегодня я, конечно, понимаю, что за этим скрывался Джон Наш, который хотел сделать меня своей спасительницей.
– Мне Джон открылся на работе, – говорит мужчина. – Многие учителя даже плохим ученикам ставят хорошие оценки, так как низкий результат снижает твой собственный учительский балл. Но они также боятся и злой реакции учеников и жалоб родителей. Но у меня есть свои принципы! Я завалил всю эту банду негодяев. А потом меня обвинили в том, что я не смог нужным образом подать учебный материал. И меня заменили цифровым учителем математики. Я был в бешенстве! Сегодня я, конечно, знаю, что неуспеваемость учеников не была моей ошибкой. Это был Е-сиас, который влез в компьютеры моих учеников и поспособствовал их плохим результатам. Он хотел разжечь мою ненависть, пока я не буду готов избавить его от собственного тела!
– Вон! – кричит Петер. – Немедленно вон отсюда.
– Но, избранный, – говорит женщина, – мы бы хотели, чтобы вы к нам присоединились.
