– Придется отбиваться, – вздохнула я, изо всех сил делая вид, что держу ситуацию под контролем.

Амирош откинулся на спинку кресла. Какое-то время мы молчали, глядя на открывающийся с террасы пейзаж.

– Перед отъездом мы долго беседовали с императором, – сказал наконец Амирош. – Я считал его затею неосуществимой. Он же верил в меня, убеждал хотя бы попробовать. Признаться, я сильно смутился. Это политика, госпожа. Мы думали о том, как смягчить гнев Турмалона и уберечь ваш каганарт от возможных мятежников.

«Вы думали о моем каганарте, как это мило», – хмыкнула про себя я, но вслух ничего не сказала.

– Вывод, к которому мы пришли, очевиден для наших обстоятельств. Для нашего мира. Но Атамурлан сразу предупредил меня, что для вас он будет, скорее всего, неприемлем.

– Потому что я землянка? – усмехнулась я.

Амирош кивнул.

– Но именно это и дает надежду, что вы здраво оцениваете сложившуюся ситуацию и сможете разумно отнестись к моему предложению, – серьезно произнес каганетт.

– И что вы предлагаете? – спросила я.

– Есть лишь один способ избежать кровопролития, угомонить Совет и оградить вас от опасности. Объединить наши каганарты.

Мои брови слегка приподнялись.

– Хотите забрать мои земли – пожалуйста. Вам ничего не стоит присоединить их к своим владениям. Один указ императора, и…

– Нет. Такое топорное решение вызвало бы непонимание. И поставило бы под удар дядю, а уж лучше пусть во главе Совета стоит он, чем кто-то другой. Мы связаны родственными узами, каганетта, и это обязывает нас обоих быть очень осторожными. И император прекрасно это понимает и знает, как этим воспользоваться. К тому же, лишение вас титула вызвало бы возмущение среди Милоа. Я был уверен, что за несколько лет они приберут к рукам эти территории, но вам каким-то чудом удалось сохранить их лояльность и одновременно верность императору. Это хрупкое равновесие следует сохранить как можно дольше. Мы не можем так рисковать.

– Возможно, если хорошенько продумать все детали… – неуверенно начала я. Каганетт поднял руку.

– Есть более простой и честный способ. Политический ход все уладить разом, бескровно объединить наши земли, а заодно заткнуть особо крикливых членов Совета.

Я вопросительно взглянула на Амироша. В глазах мелькнуло понимание.

– Брачное соглашение, – вымолвил каганетт, невольно понизив голос.

Логично. До боли просто и логично. На мои земли зарятся так же, как и на меня саму. За последние годы ко мне не раз приезжали представители знатных семей – все как один обходительные и льстивые, похожие на павлинов. И я прекрасно понимала, чего они пытаются добиться. Некоторых я жалела и мягко отваживала, но парочка довела меня до белого каления. Уверена, именно они распространили слухи обо мне как о неуступчивой дикарке.

Да и у Атамурлана могли возникнуть сомнения в моей верности. Все же я все эти годы близко общалась с Милоа, а на его письма отвечала весьма холодно. К тому же у него не было гарантий, что со временем я не влюблюсь и не выйду замуж за человека, для него невыгодного. Императору просто повезло, что мое сердце оказалось настолько закрытым. Иногда меня посещала горькая мысль, уж не специально ли он так обошелся со мной четыре года назад, чтобы я до сих пор смотрела на большинство мужчин как на врагов?

С позиции политических расстановок Амирош – идеальная для меня партия. Он имеет равный со мной статус, его земли прилегают к моим, и самое главное: он – верный друг и соратник императора, наследник древнего рода и племянник главы турмалонского Совета. Странно, что Атамурлану не пришла такая идея раньше.

Только вот…

– Каганетта, я понимаю, что для вас это звучит, мягко сказать, неуместно. Мне и самому не слишком приятно делать подобное предложение. Это не корыстный шаг, поверьте. Хотя у вас нет причин мне верить. И все же я и сам понимаю, что так будет лучше. Для наших земель и вашей безопасности.

Амирош явно тщательно подбирал слова. Но что-то неожиданно меня обидело. Гнев и горечь наполнили сердце. Я встала.

– Я подумаю, – сквозь зубы произнесла я и покинула террасу.

Шикути уже распрягли и отправили пастись с табуном, и я взяла другую лошадь, резвую кобылу Нияру, чтобы доехать до озера.

Оставив лошадь в конюшнях у берега, я приказала паромщикам поскорее переправить меня на остров. Шесть остроконечных башен привычно подняли флаги – знак, что каганетта возвращается домой.

До особняка я снова пошла пешком. Тропа, расширенная колесами телег и карет, оставалась укрытой в густых лесных зарослях. Тонкие стволы деревьев вздымались вверх по обеим сторонам, закрывая кронами небо. Меня всегда успокаивала прогулка по этой укромной аллее.

Но в этот раз я даже не пыталась успокоиться. В голове царил хаос, сердце бешено стучало от эмоций, которые я пыталась скрыть, все ускоряя шаг.

Стоит все обдумать в более спокойной обстановке. Не сейчас, не на ходу. К тому же я не планировала отступать от намеченного вчера плана действий. Глубоко вздохнув, я замедлила шаг, выпрямилась и вышла из леса к особняку.

Первым меня встретил Барклай, еще с утра умчавшийся обследовать территорию острова, которую считал своими владениями. Я решила не искать пса и отправилась в Айзелан без него.

За Барклаем показался Идин, как всегда, поприветствовав меня искренней улыбкой и почтительным поклоном. Мальчик, которого когда-то я привезла с собой из восточного региона Эбериана, давно возмужал и стал привлекательным юношей. Я не раз замечала, какими томными взглядами провожают его молоденькие служанки. Но он, как и прежде, на первое место ставил службу и давно стал одним из самых доверенных моих лиц.

– Добро пожаловать домой, госпожа! – произнес Идин.

Я кивнула, и вместе мы подошли ко входу в особняк.

При свете дня здание показалось мне неожиданно массивным и даже грозным. Окинув взглядом фасад, я в очередной раз мысленно вознесла похвалу архитектору Гоставу за воплощение моей задумки в жизнь.

Обычно я собирала своих советников по вечерам в особняке Айзелана, но еще вчера, после прибытия Амироша, перенесла встречу на дневное время в особняк на озере. Как будто чувствовала, что каганетт привезет новости, которые необходимо будет сразу же обсудить. И желательно подальше от посторонних глаз и ушей.

Юва, главная ключница и распорядительница особняка, встретила меня в холле.

– Аяк и Бакип уже здесь? – спросила я.

– Да, недавно приехали, – кивнула Юва. Они с Аяком планировали пожениться следующей весной.

– Хорошо, зови их в мой кабинет.

Я быстро поднялась на второй этаж. Барклай проводил меня до лестницы и убежал во двор. Идин тоже задержался внизу.

Через семь минут оба советника, по совместительству мои телохранители и капитаны стражи, вошли в просторный кабинет, устланный коврами.

– Ваше Превосходительство, – мужчины низко поклонились.

Я остановила взгляд на Бакипе. Что же, прежде, чем разбираться с предложением каганетта, необходимо прояснить то, что поведал мне баур Урын в своем письме.

– Как часто ты связывался с каганеттом Бивир Куром? – спросила у него я.

Бывший шуин, кажется, сильно стушевался.

– О чем это вы? – растерянно спросил Аяк, переводя взгляд с меня на своего соратника.

– Он знает, о чем. Периодические поездки к какой-то родне в Изиниту – разве не там ты получал задания от каганетта? Он сегодня приехал сюда самолично, кстати.

– Ваше Превосходительство! – шуин неожиданно упал на колени. – Когда я впервые поехал навестить родню, в Изините меня встретили личные слуги каганетта. Они сказали, что я должен периодически докладывать Их Превосходительству о том, как обстоят дела на ваших землях и о вашем самочувствии. Я не раскрывал никаких ваших планов или тайн, и они не требовали большего.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросила я.

– Ваше Превосходительство, если позволите, я хочу сказать, что каганетт Бивир Кур скорее пытался приглядывать за вами, а не следить. И я стал его орудием…