— Знаешь, — задумчиво протянул он. — Для меня ты всегда была намного больше чем друг. Поэтому пока ты позволишь мне быть рядом с тобой, то ты не будешь одна, — Один на это откровение лишь изумлённо посмотрела на друга.

Вишну, тот, кто никогда её не предаст, тот, кто всегда защищает её часто даже от самой себя — как много лет она была так слепа, глуха и глупа?..

— Не подумай, что я давлю на тебя, — друг улыбается, глядя понимающе и без осуждения. — Но если ты захочешь, то давай попробуем? Я подожду, когда ты будешь готова, а потом… почему бы и нет?

И вправду, почему бы и нет?..

========== Вопрос 18 ==========

Комментарий к Вопрос 18

«Отвечающие, расскажите, почему вы выбрали именно таких богов?»

Один… Честно говоря, изначально я решила попробовать взять его чисто по фану. С самого начала Один казался мне не то чтобы лёгким персонажем, но мысли о нём никогда не были тяжёлыми или такими, что я вынуждена была очень долго размышлять над какой-то идеей. Один словно сам захотел, чтобы я взялась за него, и на всякий вопрос практически сразу рождал в моей голове ответ.

Вообще Один, «классический» Один, тот тип людей, которых я слегка недолюбливаю. Он изображается как коварный и корыстный ас, тот, кто не держит клятв и нарушает их — мне, как человеку чести, это не по нраву. Поэтому я долго думала, стоит ли мне вообще браться за Одина, ведь я знала и понимала, что мы с ним слишком разные.

Решившись же, я была уверена, что долго не задержусь на этой роли. Изначально у меня была всего пара идей, которые я думала, что смогу воплотить. Однако по ходу работы над ними я всё больше и больше втягивалась и всё больше и больше понимала, что мне есть что добавить.

Один, несмотря на наши различия, вдруг начал даваться мне даже легче Тюра, с которым у меня, наоборот, больше всего общего.

Это, честно говоря, до сих пор удивляет меня. Но возможно дело в том, что целостный образ Одина намного сложнее и древнее того, что сейчас знает большинство на обывательском уровне. Могу сказать, что мне близко его воплощение странника и шамана, ищущего знания и постигающего мудрость. Мага, наблюдающего за происходящим со стороны и вмешивающегося в него лишь в случае крайней необходимости.

Эта же ипостась Одина, меж тем, порождает у меня больше всего вопросов и любопытства. И из-за этой же стороны я раскрываю его однобоко, практически не затрагивая «классические» темы с его нечестностью, коварством, хитростью. Когда-нибудь, возможно, я обращусь и к этой стороне характера Всеотца, или же доверю это кому-нибудь другому, но а пока…

Пока я познаю Одина с той стороны, с которой он ближе всего ко мне. С той стороны, с которой он сам захотел показаться мне.

Ну а насколько хорошо у меня это получается судить уже не мне.

========== Вопрос 19 ==========

Комментарий к Вопрос 19

«Расскажи о своих именах. Что означает каждое из них?»

«Ответьте на вопрос в несвойственной себе манере»

«Ответ на иностранном языке»

Сменил я много форм, много имён. Я — три ипостаси в одной: Странник, Воин и Шаман. Путь мой всегда был непростым и запутанным.

Я хожу по всех девяти мирах, пряча своё лицо и не говоря ни слова. Лишь мои верные во́роны, Хугин и Мунин, Мысль и Память, и волки, Гери и Фреки, Жадный и Прожорливый, сопровождают меня. Они никогда не покидают меня надолго, как и я никогда надолго не задерживаюсь на одном месте.

Сидхётт-Длиннобородый и Сидскегг-Бог, что спрятал под шляпой широкой чело — так зовут меня смертные, что где-не-где видят лишь мою тень.

Другие же жители девяти миров, которые хоть когда-нибудь случайно видели меня, чаще называют меня Ганглери-Странником. Однако мне больше нравится имя Грим, что значит Тайный. Именно им я всегда здороваюсь с теми, кто хочет со мной говорить.

Из мира в мир я обхожу их все за девять дней. Те самые девять дней, которые я провисел на Иггдрасиле, повесившийся и истекающий кровью, в поисках знаний и истины. Саннгеталь и Глапсвид, Разгадчик истины и Многомудрый, — за это я получил свои имена. Я не искал их, но там, где приходят знания, приходит и ответственность за них. Теперь я должен отвечать за них, и заканчивая своё путешествие, я возвращаюсь назад.

На Хлидскьяльве, золотом троне, я вижу всё, что происходит в мире. Я смотрю и вижу, и ничто не может спрятаться от моего взора так же, как и от взора моего сияющего сына Хеймдалля. Фьёльнир и Хертейт, Бог с оком благим и Бог с огненным взглядом, — вот как тогда зовут меня, боясь моего гнева и надеясь на мою милость.

А на гнев, как и на милость, я всегда быстр. Я бьюсь с бешеной яростью каждый день с эйнхериями, которых забирают в чертог Вальхаллы девы-валькирии. Каждый из моих противников тогда даёт мне новое имя, которым я называюсь до конца кровавой драки.

Хельблинди, Ослепитель ратей, Бильейг, Сокрушительный, Бальейг, Радующийся в борьбе, Хникунд, Грозный всадник, Атрид, Разящий, Игг, Страшный,— каждому врагу известны эти имена, и всякий дрожит в страхе, когда слышит их. Я сражаюсь, неистовый, и всегда иду в битву первым. Мне посвящают священные копья, и я поражаю ими сердца своих врагов и предателей.

Я — Вальфёдр, Отец боя, любой битвы, в которой проливается кровь. Я тот, кто ведёт воинов к победе, и тот, кто поровну делит с Фрейей щедрую добычу.

Меня знают во всех девяти мирах. Я быстрый на гнев и милость и жадный к знаниям и благам. Я ищу их всегда, и когда нахожу, я забираю их себе. Я — Гримнир, Коварный, и Фьёльсвид, Искусный в обмане, я меняю лики и вид, становлюсь теми, кем никогда не был. Я обманываю хитростью и убиваю без жалости, когда кто-либо стоит между мной и тем, к чему я стремлюсь.

Санн, Многоликий, и Хникар, Меняющий образы, — никто никогда не догадается, где я прячусь и кем я прикидываюсь на этот раз. Бёльверк-Злодей — горе и страдания турсов и ётунов, сомнительная милость людей, благо и процветание Асгарда. Я — повелитель и владыка, и я должен печься о своей вотчине в самую первую очередь.

Но я создатель, и на моих плечах большая ответственность. Намного бо́льшая, чем сияющие палаты божественного чертога Асгарда. Я — тот, кто создал жизнь и наполнил пустоту и одиночество Мидгарда смыслом.

Я — Вератюр, Повелитель людей, тот, кто создал их и дал им дыхание, тем самым вдохнув в них жизнь. Я — Альфёдр, Всеотец, тот, от кого берут своё начало все асы и смертные. Я — Херьян, Повелитель, тот, чью власть нельзя оспорить.

Много имён у меня ещё есть. Хьяльмбери-Носитель шлема и Текк-Желанный, Триди-Третий и Тунд-Стройный, Уд-Неистовый и Хар-Высокий, Свипуль-Правдивый и Фарматюр-Повелитель кораблей — всех их мне дают смертные. Не меньше имён мне дают и великаны-турсы, и я пользуюсь каждым из них. Все они — искусные маски, которые я надеваю тогда, когда это нужно. И иначе относиться к ним я не собираюсь.

Потому что единственное моё имя, действительно имеющее значение, стоит всегда первым в каждом списке. И им зовусь я Один.

========== Вопрос 20 ==========

Комментарий к Вопрос 20

Текст на первоапрельский ивент, где божества - дети

Один был любознательным ребёнком. С самого начала он задавал вопросы и никогда сам не находил на них ответы.

Но он не был один.

В самом начале была бездна Гиннунга. Были стекающие капли плавящихся льдов Нифльхейма и треск огня Муспельхейма. Был огромный великан Имир, заполняющий собою всё пространство.

Поначалу Имир пугал Одина. Он был огромным, белым, словно снег, и вовсе неподвижным. Казалось даже, будто он и не дышал, и никогда не открывал тяжёлые веки. Но это было не так.

— Я вижу в твоих глазах уйму вопросов, ребёнок, — его голос был одновременно громким и тихим, грубым и мягким. Заполняющим собой весь вакуум и слышимым только Одину. — Подойди ко мне ближе, ребёнок, и я расскажу тебе всё, что ты желаешь узнать.

Один не спорит, повинуется. Подходит ближе и садится напротив огромного лица великана и задаёт свои вопросы.

Откуда он взялся?