Как и положено директору, у него была приемная, которую украшала молодая, длинноногая секретарша. Она болтала по телефону и явно не по делам музея.

Игорь показал ей удостоверение и заявил:

– Доложите, следователь Ковалев.

Девушка подскочила, сделала серьёзный вид, одернула короткую юбку, постучав, вошла в кабинет директора.

– Валентина Николаевна примет вас, через пару минут, у нее важный телефонный звонок,– сообщила секретарша и села за стол.

– Пару минут, подождем, – сказал Игорь. Обнял свою толстую папку и стал покачиваться, переминаясь с ноги на ногу, как боксёр, готовившийся к бою.

Валентина Николаевна, не пользуясь услугой секретаря, сама приоткрыла дверь в кабинет и спросила:

– Вы из полиции? Проходите.

Валентина Николаевна по должности, занимала большой и светлый кабинет. Стены кабинета, были увешены почетными грамотами и вымпелами, демонстрируя заслуги музея и личные достижения его работников.

Директриса, была женщиной солидной, во всех отношениях. Лицо, шея и грудь, всё монолитно слилось воедино. Она села, спрятав их за высоким столом и положив руки перед собой. Чёрный, трикотажный костюм, старательно пытался скрыть её возрастные изменения, но редкие волосы, коротко остриженные, толстый слой пудры на лице, а главное руки, говорили, что дама давно перешагнула седьмой десяток.

– Чем, обязана? У нас с полицией конфликтов нет.

Валентина Николаевна держалась уверенно и это говорило о её многолетнем стаже и умении общаться с людьми. Её совершенно, не смущали взгляды непрошенных гостей.

Игорь открыл папку и протянул директрисе ответ музея.

– Да, это моя подпись. Мы давали такой ответ, а в чём собственно дело?

На её лице не дрогнула ни одна морщинка.

Рената сидела напротив сыщика и всем видом просила слово.

– Скажите, а кто занимался этим вопросом?

– Евгений Николаевич.

– Зовите, будем беседовать,– заявил сыщик.

Рената достала из сумки записную книжку, вырвала листок и написала, «письмо Карбитовой нужно изъять», передала записку Игорю.

Валентина Николаевна, не дождавшись ответа на свой телефонный звонок, надавила кнопку селекторной связи.

– Ася, найди мне Евгения Николаевича, он должен быть в третьем зале.

– Нам необходимо изъять письмо Карбитовой к музею, оно у вас?

Он протянул к директрисе руку, требуя вернуть письмо с ответом.

– Зачем у меня, оно у секретаря, я его даже не видела. Могу я, наконец, узнать, что случилось?

– А разве, Евгений Николаевич не сообщил вам, что Карбитову убили, как только она начала переговоры с музеем.

– Как убили?

– Не важно как, важно, что вещь, о которой шли переговоры, пропала, – не понимая суть её вопроса, выпалил сыщик.

Валентина Николаевна откинулась на спинку кресла. В лице её ничего не изменилось, она была абсолютно спокойна.

– Валентина Николаевна расскажите нам, что за спонсора вы нашли для Карбитовой, чтобы оформит её подарок музею?

Спросила Рената, всем видом показывая, что ей всё известно.

Как собака, почуяв чужого, выскакивает из своей будки, так и директриса кинулась в её сторону всем своим телом.

– Это, о каком спонсоре вы говорите? Мы не коммерческая лавочка, а учреждение федерального значения, у нас свои порядки и законы – совсем другим тоном, заговорила Валентина Николаевна.

Игорь молчал, он не знал, что сказать.

Раздался слабенький стук в дверь и вошёл Евгений Николаевич.

Вид у него, мягко сказать, был растерянный. Он не знал куда сесть и что сказать. Скорей всего, Ася сообщила ему о приходе полиции.

Молодой человек был бледен. Плохой сон и отсутствие аппетита, тёмными кругами легли у него под глазами.

– Евгений Николаевич, это что за история, о которой мне ничего не известно? Вы мне сказали, что брошь ценности никакой не имеет, а полиция утверждает, что Карбитову убили из-за неё.

Возмутилась директриса, пронизывая оформителя своим ледяным взглядом.

Лицо молодого человека стало розовым, окрасив его бледность.

– Мне об убийстве, ничего ни известно, – еле шевеля губами, сказал Евгений.

Молодой человек говорил не правду, а то откуда этот прилив стыда к лицу, его не скроешь.

– А, что за шутка со спонсором?

Резко заявила директриса.

Если бы Евгений Николаевич был женщиной, то наверняка бы упал в обморок, но только мужское начало удержала его от этого нюанса.

– Не было никакого спонсора, – тихо ответил он.

– А с кем вы приходили к Пелагеи Григорьевне, вас видела соседка Зинаида Петровна.

– Это был ювелир. Пелагея Григорьевна попросила меня, привести его для оценки броши, – запинаясь, ответил Евгений.

Довольная его ответом, Валентина Николаевна откинулась на спинку кресла и расслабилась.

Евгений опустил голову ниже плеч, а плечи ниже некуда. Он был совсем разбит и подавлен. А ещё, его ждал неприятный разговор с Валентиной Николаевной.

Ренате стало жалко парня и она, не сказала больше ни слова.

– А вы ту брошь видели, в руках держали? Продолжил разговор сыщик.

– В руках ни держал, а видел мельком, у ювелира в руках.

Последние слова молодой человек произнёс почти не слышно.

Перешли в приёмную, оставив Евгения Николаевича с директрисой, наедине.

Сыщик оформил акт об изъятии письма. Рената успела просмотреть его.

В нём, Пелагея Григорьевна описывала момент появления броши в семье её прадеда Степана Ивановича Кулиша и просила принять реликвию в музей.

Вышли на улицу. Сыщик глубоко выдохнул и сказал:

– Вот ведь, действительно убийство и мотив есть, надо бы к этому ювелиру съездить, теперь ниточка ведёт к нему.

– Я бы не торопилась. Антиквар, не молодой человек, тут особый подход нужен. Хорошо бы собрать о нём информацию. Возможно, он уже был замечен в таких делах.

Вдруг Рената развернулась спиной к музею, прикрыв собой сыщика. Она увидела Евгения, тот шёл, опустив голову и не замечая вокруг нечего.

– Согласен, соберу информацию и пошлю ему повестку, – радостно заявил Игорь.

– Вам ещё и эту «подругу», эксперту передать надо, – кивнула Рената на лежавшую на заднем сиденье Афродиту. Узнать причину смерти Карбитовой, это сейчас очень важно.

Заметив, как Евгений повернулся к ним спиной и зашагав в сторону проспекта, она поспешила проститься.

– Привет маме и жду звонка.

Евгений шёл медленно, спрятав руки в карманы, он смотрел только под ноги. Когда автомобиль сыщика, обогнал их и скрылся за поворотом, Рената ускорила шаг.

Евгений Николаевич не ожидал её увидеть, он испуганно отдёрнул свой рукав, за который она его ухватила.

– А, это вы? – Только и сказал, молодой человек.

– Давайте поговорим, я не из полиции, я адвокат.

Евгений удивился и ещё больше насторожился.

Рената рассказала ему всю правду о том, как попала в это дело.

Когда молодой человек, немного успокоился, она достала из сумки квитанцию.

– Вы это искали у неё в комнате?

Такой вывод, она сделала из того, что на квитанции стояла печать музея, а о факте передачи денег директриса ничего не знала, впрочем, как и о ценности броши.

– Поговорим? – Повторила она.

Окончательно расстроенный, он кивнул.

Они вошли в кафе. Не задумываясь, Евгений рассказал ей всю правду.

Похоже, ему давно хотелось выговориться, но некому было.

С ювелиром Адамом Яковлевичем он познакомился год назад. Тогда между ними и состоялось это соглашение. Если владелиц старинной вещи желал получить за неё деньги, Евгений передавал его антиквару и тот выкупал вещь, а Евгений получал за это, свой, не большой процент.

Пелагея Григорьевна на отрез отказалась продавать брошь. Тогда, Адам Яковлевич разработал этот план со спонсором.

– Мне оставалось только сделать квитанцию, чтобы она не сомневалась в достоверности сделки и передала брошь на экспертизу.

Евгений замолчал.

– После экспертизы к хозяйке вернулась бы подделка, а брошь осталась у ювелира? Уточнила Рената.