Он улыбнулся и устроился поудобнее, прижавшись к манящему теплу её тела.

— Я же не виноват, что ты у меня такая трусишка, — Мамору слегка повернулся, оставил поцелуй на обнажённом девичьем плечике и вернулся в прежнее положение. — Трусишка-зайка беленький. Что делаешь?

Усаги забавно пошевелила носиком — точь-в-точь недовольный крольчонок — и указала на стол:

— Как видишь, мороженое ем.

Мамору выпрямился и взял пиалу в руки. Заглянул внутрь, оценив масштабы «катастрофы».

— Оно же почти растаяло.

Теперь понятно, почему Усаги не умяла его до конца. Видимо, когда оно по началу было ужасно холодным — отвлеклась на планшет, а теперь, когда шарики превратились в непонятное сладкое месиво, тянула до последнего. Ну и переписка с Минако тоже отвлекала: Мамору только краем глаза заметил аватарку. Подглядывать и читать чужое — это не в его духе. Если Усаги сама даст прочитать, то, конечно же, он это сделает. Однако какой смысл ему было влезать в девчачьи разговоры? Это буквально то же самое, если бы он дал Усако прочитать последнюю переписку с научным руководителем насчёт правок в дипломе.

Но мороженое доесть всё-таки стоило.

Мамору зачерпнул немного ложечкой и с лёгкой улыбкой протянул её Усаги.

— Давай. Не оставлять же. Иначе Рей тебе будет припоминать это до конца жизни.

Глаза Усаги опасливо сузились, хотя на дне их плясали смешинки.

— Ты собираешься ей растрепать, да?

— Нет, — усмехнулся Мамору. — Но она же мико. Почувствует через свои ауры или что-то там они практикуют у себя в храме.

— Они не сектанты! — не удержала смешка Усаги.

— Но исповедуют синтоизм. А эти два слова чем-то похожи в написании.

Усаги нахмурилась, вспоминая иероглифы, а Мамору просто любовался её сосредоточенным видом. Однако вскоре морщинка на девичьем лбу исчезла. Сощурив глаза, Усаги лукаво посмотрела на своего парня:

— Я чувствую, что ты меня где-то дурачишь, но не могу понять, в чём.

— Поговорим об этом, когда ты будешь готовиться к экзамену по японскому языку, — подмигнул он ей.

Усаги фыркнула и закатила глаза. Улыбка на её губах говорила о совершенно других эмоциях.

— Л-ладно, давай сюда его уже.

Мамору только пожал плечами, мол, и так собирался, и протянул ей ложечку. Она прикрыла глаза — смущение почему-то затопило её с головой вместе с румянцем, вспыхнувшем на щеках. Поэтому-то и не увидела, как потемнели глаза Мамору от одного только вида того, как она облизала эту проклятую ложку. Однако когда подняла веки, мимолётно уловила, как дёрнулся его кадык — от этого лицу как будто стало ещё горячее.

Усаги поскорее выпрямилась и в упор посмотрела на Мамору.

— Давай ты тоже попробуй.

Он тяжело сглотнул и усмехнулся.

— Не люблю мороженое, слишком сладкое.

Но отвести взгляда от белой капельки на розовых губах так и не смог.

Усаги тем временем отобрала у него ложку и тоже зачерпнула немного из пиалы.

— Давай, попробуй.

Разве можно было перечить этим упрямым голубым океанам, на дне которых плескалось что-то неподвластное ему? Вот и Мамору не смог. Несмотря на то, что сладкое он ел в очень ограниченных количествах, предпочитая этому горький кофе, он слегка наклонился вперёд, чтобы Усаги удобно было дотянуться до него.

Приторная сладость тут же попала на язык. В голове тут же вспыхнуло название заведения, в котором они находились — прямо под стать ему.

— Не-а, сладко очень.

— Да тебе не угодить, — вздохнула Усаги и отобрала у него пиалу, чтобы доесть уже это несчастное мороженое.

Несколько долгих минут Мамору занимался тем, что рассматривал Усаги, а вот Цукино старалась не краснеть ещё сильнее от его пристального взгляда.

Когда с мороженым наконец-то было покончено, Усаги отставила пиалу в сторону и сделала пару глотков из бутылки, которую предусмотрительно захватила с собой: в последние дни в Токио было на редкость жарко. Она размышляла о чём-то своём, поглядывая на улицу и дома вокруг. Мамору же думал только о ней.

— Усако? — позвал он её с лукавой улыбкой.

Она обернулась, немного лениво поглядывая на него.

— М-м-м?

Лукавство сменилось на озорство и предвкушение.

— А как по-твоему, поцелуй каким должен быть? Сладким или горьким?

Мамору с удовлетворением наблюдал, как до этого розовые щёки Усаги тут же вспыхнули подобно красной звезде на верхушке рождественской ели. Он слегка рассмеялся и наклонился к ней.

— Так каким?

— Сл-ладким, н-наверное, — слегка заикаясь, пролепетала она, глядя на него своими огромными глазами.

Он мягко улыбнулся ей и взял нежное девичье лицо в ладони. Усаги равно выдохнула; ресницы её затрепетали, и она прикрыла глаза, наслаждаясь лаской. Тепло и покой затопили Усаги с головой.

Поцелуй у них в этот раз вышел со вкусом мороженого — и они готовы были каждый день узнавать всё новые и новые его разновидности.

========== J — «Jaguar» ==========

Комментарий к J — «Jaguar»

Jaguar (англ.) — ягуар.

***

День, когда сломался его любимый байк, Мамору явно будет вспоминать с болью в сердце. Но в то же время — с ощущением лёгкости.

Это был один из тех дней, когда он непривычно опаздывал на работу, а машина находилась на техническом обслуживании. Именно поэтому, чтобы хоть как-то выиграть время, Мамору и оседлал своего железного приятеля. Вот только где-то в середине пути мотоцикл начал кашлять, захлёбываясь выхлопами, поэтому Чиба поспешил припарковаться как можно скорее и довести беднягу до ближайшего сервиса. О работе, разумеется, пришлось забыть до завтрашнего дня. В виду его исключительных качеств и ни одного дня прогула начальник великодушно дал ему два дня за свой счёт после того, как расстроенный в лучших чувствах Мамору позвонил в офис.

— Мне очень жаль, парень, — с сочувствием обратился к нему мастер, когда после диагностики Мамору подошёл узнать, как дела. — Но твой приятель уже отжил своё, — и он ласково похлопал байк по кожаному сидению. — Ему уже место в музее.

— Совсем запчастей не найти? — со вздохом поинтересовался Мамору.

Сердце неприятно кольнуло. Ещё одно, напоминающее ему о том, что его родители когда-то существовали, заканчивает своё существование. Это не могло не огорчать.

Мастер в ответ покачал головой.

— Увы. А если вдруг повезёт — то запчасти будут стоить просто уйму денег. Легче уж новый купить, — с лёгкой грустью пояснил он. Видимо, ситуация ему была уже знакома.

— Что ж, спасибо большое в любом случае, — рассеянно отозвался Мамору. — Сколько я вам должен за диагностику?

Но мастер от оплаты отказался. Заверив, что диагностику систем у них всегда делали бесплатно, мастер посоветовал пойти домой отдохнуть и даже умудрился всучить визитку нового магазина, где как раз-таки продают мотоциклы. Мамору принял её чисто на автомате: мысли витали совершенно в другом русле.

Байк свой в чужом гараже он не оставил. Так и вёл его до дома, предаваясь сторонним размышлениям. Квартира, машина, мотоцикл — они всегда напоминали ему о родителях, были его наследством; находясь в стенах родного дома или управляя техникой, Мамору всегда подсознательно думал, что так становился ближе к ним. К людям, лиц которых он не помнил, но которые подарили ему жизнь.

Усаги ещё спала, когда Мамору тихонько зашёл в квартиру. Спала она и когда он пошёл в душ и вышел из него. Маленькую зайку разбудил лишь щелчок кофеварки, которая уведомила всю квартиру о том, что самый большой любитель кофе был дома.

— Хэй, — сонно зевая, Усаги появилась на кухне и улыбнулась Мамору. — Разве ты не должен быть на работе?

Он устало улыбнулся ей в ответ. Утренняя Усаги всегда была до умопомрачения милой и доверительной в своей сонной красоте. С лохматыми волосами и следами подушки на щеке. Но от этого — не менее любимой.

— Да вот, отгул взял.

Усаги подошла к нему, приподнялась на цыпочки и клюнула куда-то в подбородок. Хотела бы выше да с равновесием с утра она не дружила.