- Оставили бы меня в башне, сейчас бы уже в пабе сидели. – произнес еще один незнакомый серебристый женский голос.

Еще одна кошка, понял Чухонь, еще не взглянув на ту, что привели с собой его друзья. У прекрасных представительниц людей крыш в звучании голоса полутоном слышалось тихое вибрирующее мурчание, это парень заметил уже давно.

И почему друзья его не предупредили? Ведь раньше они всегда собирались только втроем.

Конечно по долгу своего положения Старшему Сыну Крысоматери много раз приходилось общаться с кошками, в том числе и с самой Мартой, но все равно каждый раз рядом с ними он чувствовал себя каким-то неуклюжим. Гибкие, с бархатным взглядом, блестящими волосами и точеными фигурками, они словно бы еще ярче обозначали разницу между ним, крысюком, сыном подземелий, и легкими стройными людьми крыш. Чухонь в такие моменты почему-то очень замечал, что его руки слишком большие, черты лица слишком простые, а сам он неуклюж и вот вообще, даже если представить, совсем не смотрится рядом с изящной кошкой, большеглазой русалкой и воздушной крыланом. А ведь были у него знакомые крысюки, которые спокойно женились на представительницах других рас, и их не волновала разность ареалов обитания между супругами.

- О, Чухонь, привет! – первым из подворотни вынырнул Тим в традиционном кошачьем костюме ниндзя для ночных прогулок. Но поздоровалась сначала конечно Женька, которая держала своего рыжего кавалера под руку.

- Привет. – Чухонь тихо улыбнулся, кивнул Женьке и пожал руку друга.

Тут из-за угла с опозданием выскочила незнакомая кошка, голос которой парень слышал минуту назад. Девушка прыгала на правой ноге, и повернувшись, через плечо рассматривала пятку поднятой левой. Пепельно-русые волосы скрывали лицо.

- Если бы я не споткнулась… - продолжала ворчать и прыгать незнакомка. – Кажется, камень в щелку попал.

- Если бы ты не стала вновь хныкать о том, какие мы злодеи, что вытащили тебя в такую холодину на улицу, то и не споткнулась бы. – хихикнула Женька, посмотрев на девушку.

- Прости, что задержались. Аглая тормознула как обычно. – Тимофей кивнул в сторону прыгающей кошки. – Сидит безвылазно в своей комнате, взяли с собой, чтобы мозги проветрила немного, а то прокиснут скоро.

- Ой, ой, ой, жалуется он. – девушка, которую звали Аглаей, встала на обе ноги, уперла руки в боки и хмуро посмотрела на Тимку. – Вот посажу послезавтра в первом ряду рядом с женькиным батей и Мартой, будешь весь праздник с постной вежливой миной сидеть, пока другие развлекаются.

Женька захохотала и ткнула парня в бок. Чухонь тоже улыбнулся. Все трое знали, что после того, как Морок застукал свою дочь и Тимку страстно целующимися в женькиной же комнате, он теперь на рыжего как-то очень сурово поглядывает, словно прикидывает, где бы по-тихому прикопать.

- Понял, молчу. – Тим вскинул руки в мирном жесте, а потом скосил глаза на Женьку. – Мне что, твоего отца на дуэль вызвать нужно, чтобы с тобой нормально встречаться?

- Это он так, для порядка. – та махнула ладонью и посмотрела на Чухоня, потом на незнакомую кошку. – Ой, я же вас не представила. Чухонь, знакомься, это Аглая – именно она занимается организацией Праздника Урожая в Башне кошек. Аглая - это Чухонь, глава русской фратрии людей нор.

Чухонь заметил, что когда девушка увидела его, то как-то притихла и взглянула уже немного застенчиво, переступив с ноги на ногу.

- Привет.

- Привет.

Красота Аглаи не сразу бросалась в глаза, наверно потому что была непривычной. Все же сквозило у кошек что-то общее во внешности – острота скул, разрез глаз. А у конкретно этой представительницы черты были более мягкими, кошачесть в них проглядывала лишь слегка. Новая знакомая Чухоня лицом напоминала древнегреческую нимфу с картин известных художников – тот же прямой нос, плавный овал подбородка, чуть изогнутые брови, густые ресницы, серый туман глаз и светлые волосы, волнами спадающие по плечам.

Непривычно и необычно. Даже Женька, которая хоть и бывший, но полиморф, сейчас выглядела больше кошкой, чем ее подруга.

========== Аглая. ==========

Аля не знала, что друзья возьмут на встречу в паб с собой еще кого-то, а уж тем более не могла предположить, что этим кем-то будет глава русской фратрии крысюков. Девушка конечно помнила, что Тимка, Женька и Чухонь – близкие друзья, но никогда раньше не пересекалась с последним даже на праздниках, в организации которых сама же и участвовала (просто обычно к началу мероприятия так заматываешься, что постоянно ищешь минутку посидеть в тишине, а асоциальность развивается в геометрической прогрессии).

Крысюки Аглаю немного пугали, потому что те взрослые, которых она видела, были похожи на братков и мелких криминальных авторитетов, крышующих рынки и ларьки. Подростки людей нор тоже особо не привлекали девушку, когда она пересекалась с ними будучи еще школьницей.

Поэтому Аля удивилась и смутилась, когда увидела Чухоня. Она представляла его бритым, с сурово нависшими над глазами дугами бровей, квадратным подбородком и фигурой бодибилдера. В реальности же Старший Сын Крысоматери выглядел иначе.

Да, он был высоким и крепко сбитым, с широким разворотом плеч, но это смотрелось гармонично, как и его темные волосы вполне себе нормальной длины, рубленные, но по-своему красивые черты лица, густые брови и удивительно яркие глубокие и живые светлые глаза.

В старину говорили, что правитель – лицо своего народа, он должен выделяться и быть лучше, воплотив в себе мудрость, силу и красоту так, как это возможно в условиях места и времени.

У Чухоня это получилось, и дело даже больше не во внешности, а в его судьбе.

«Наверняка, линии на его руках глубокие и яркие» - подумалось вдруг девушке, когда они уже шли в сторону паба «Лепрекон и радуга», и Аля чуть скосила глаза в сторону крысюка, шагавшего рядом.

Конечно сначала она шла рядом с Женей, но потом к подруге притиснулся Тим, и Аглае пришлось ретироваться, чтобы не чувствовать себя третьей лишней, когда парочка обжимается.

«И ведь даже одет стильно, хоть и просто» - вновь отметила про себя Аля, мельком рассмотрев в отражении витрины внешность парня. Кожанка, коричневый свитер, под ним рубашка. Черные штаны, блестящая пряжка ремня и плотные осенние ботинки.

«Ну все, хватит пялиться!» - приказала сама себе девушка и начала свою любимую игру – наступать только на квадратики брусчатки, избегая треснутых плит, или же, если идет по асфальту, то хрустеть корочкой подмерзших луж. На земле она чувствовала себя гораздо уверенней, легко ступала по бордюрам, перепрыгивала то с сухого на сухой участок дороги, то наоборот только на мокрые. Девушка как обычно увлеклась и даже начала что-то мурлыкать себе под нос.

«Нужно не забыть вымыть и протереть новую посуду. – думала она над оставленными в башне делами. - Ваську посажу, пусть занимается. И вообще прикинуть как гостей расположить. Хорошо, что в рюкзаке блокнот с карандашом лежит. Отсяду от Женьки с Тимкой и втихаря набросаю план».

Аглая так задумалась, что как всегда не заметила приступок у калитки, за которой примостился старый дом, где в подвале жил своей жизнью паб. Девушка споткнулась и полетела было в очередной раз целовать землю-матушку (она настолько мыслями витала в подготовке праздника, что не успела даже в режим ускорения переключиться и выровняться), но тут чья-то крепкая рука подхватила ее за локоть и столкновения с мерзлой бугристой грязью удалось избежать.

- Ой, спасибо. - Аглае только и оставалось, что смущенно улыбнуться. Как себя вести с молчаливо кивнувшим крысюком, она не знала.

- Что, Алька, опять чуть не грохнулась? – по-доброму усмехнулся Тим, повернув голову к Чухоню. – У нее с этим порожком у калитки любовь. Сколько сюда приходим, почти каждый раз спотыкается.