Самая страшная вещь у сумашедшего, это то что он думает что здоров. Казалось, что мир вокруг него, сходит с ума. И чтоб научится выживать в этом мире Игорю пришлось научится жить в нем, как в сумашедшим доме.

Егор

… Он бежал по мокрой траве, спешил опасаясь что чернокнижник, обвисший на его плече, и трясшейся от каждого его шага, проснется. Да он был связан как положено, кляп во рту, ткань с заговором на глаза, и надёжно обмотанный цепью, все как его учили, но все же, он опасался что действие зелья пройдет, и могут начаться проблемы. Все же этого чернокнижника нельзя было назвать зелёным, это был мотерый, хитрый, и готовый на многое зверь. Человеком после стольких загубленных им душ, ритуальными убийствами и издевательствами, язык не поворачивается его назвать. И даже в это время, когда страна только отходила от пяти лет всех зверств и горя что принесла война, в это время когда люди привыкли к виду смерти, то что творил этот гад, никак кроме зверства назвать нельзя.

Но сейчас Егор со своими товарищами, пусть не легко, но все же схватили его. И осталось только закончить начатое, а именно уничтожить это зло. Потому он и спешил, и бежал не жалея ног. Силы ему придовало то, что он бежал в кругу своих коллег, своих товарищей, своих друзей, своих братьев, с которыми он был знаком с самого первого появления в отделе, которые его многому научили, с которыми они через много прошли, и которые бежали сейчас от него на безопасном расстоянии, с опаской следя за каждым движением как чернокнижника, так и его самого, с уже взвешенным оружием в руках, и готовые в любой момент пристрелить именно его в первую очередь. Но он не был в обиде, по другому и не могло быть, после того случая, когда в схватке с бандой волкодлаков, он весь изорванный все таки выжил.

В то время поступила сводка, что нарушившая все законы, как СССР так и ночи, стая выживших не оставляла, и по словам сотрудников НКВД, банда была многочисленной. Потому отдел 15к в полном составе, не взирая на опыт, отправили к месту сбора. Видно было что контрразведка была не довольна тем что в данной операции их поставили в подчинение отделу милиции, но все же они выполняли все указания. Тем более что деваться им было некуда, так как эту банду контрразведка упускала уже не раз, и каждый раз с потерями. Банду прижали возле одной из деревень, которую они недавно вырезали и подожгли. Собственно зарево от пожара и привлекло внимание местной милиции. В скором порядке была собрана и отправлена к месту пожара группа, состоящая из милиции и контрразведки. Банду окружили на окраине леса. Нюх у этих тварей был хоть куда, сотрудники отдела прекрасно понимали что банда знала о их приближении задолго до того когда они вышли из леса. Осталось неизвестным, хотели волкодлаки таким образом, покончить сразу со всем отделом, или все же были загнаны в угол, но факт остаётся фактом, ловушка сработала, и теперь стае деваться было некуда.

Но как оказалось, ловушка была не только построена отделом, волкодлаки так же установили свою.

Как только группа вышла из леса, им ударили в спину. Ратислав, отец этой стаи, спрятал в лесу часть своих детей, рассчитывая на внезапность, и желая внести в строй законников суматоху. Так и получилось, завидев оборотней, солдаты стали стрелять во все стороны, крики перебивали приказы, началась паника. Хоть в числе группы были бывалые бойцы, видавшие на поле боя разное, но вид обернувшегося волкодлака многих вводил в ужас. И хоть численный перевес был на стороне собранной группы стражей порядка, дезорганисованность свела все на нет.

Сам бой Егор помнил отрывками. Вот какого то солдата, двое волкодлака разрывают, он при этом не перестает стрелять, и попадает очередью по своему сослуживцу. Вот Анатолий Максимович, прослуживший в отделе больше даже чем начальник отдела 15-к, товарищ Артов, с отгрызанной рукой, кричит солдату, стоящему в оцепенении, "По шее, очередь, огонь!!". Солдат в замешательстве, открывает огонь по шее волкодлака, сшибая тому голову. Вот Надя, совсем молоденькая девченка, переведенная около месяца назад в отдел, с ужасом в глазах стреляет в бегущих к ней сразу двух оборотней. И он помнит глаза, ярко жёлтые, полные ненависти, которыми на него смотрел Ратислав. Он бежал на Егора, выцепив взглядом его из толпы. Возможно он дал приказ для своих сыновей, вырезать сначала всех судных дьяков, а уж после заниматься остальными. Толчек, вспышка боли, земля вперемешку с кровью во рту, чувство как входит клинок в тело оборотня, тяжесть его тела, тепло от собственной крови на груди, удар клинком под ребра Ратиславу, осознание своей скорой гибели, вспышка ярости. Вот все что успел запомнить Егор, но самое главное это радость от того что он все же пронзил сердце Ратислава заговоренных клинком. А после тяжесть тела Ратислава упавшего на Егора, выбившая последние остатки воздуха, и погрузившая оперативника в безпамятсво.

Они тогда потеряли многих товарищей, он тогда получил сильные раны, но в госпитале его с трудом выходили, и когда он, ещё весь в бинтах, пришел обратно в отдел, радости товарищей не было прелела, он и сам был счастлив снова увидеть всех. Но радость была не долгой, ровно до тех пор пока не появились первые симптомы. Те что появляются у молодых оборотней. Возможно от того что его кровь и кровь отца волкодлака смешалась, или повлиял тот факт что Егор убил Ратислава в полную луну. Но симптомы были однозначные, чересчур острый нюх, на который он не обратил сначала внимания. Но когда он, во время бритья, порезался и от неожиданности смял кистью левой руки, умывальник, говорило о том что у него появилась сила, во много раз превышающая прежнюю. Но откуда ей было взяться, после госпиталя, ему нужно было ещё много месяцев восстанавливаться, а он через три дня был как огурец. Сложив два плюс два, он понял в чем дело. И с этого момента ему была закрыта дорога в отдел, и он это знал, потому и сразу написал заявление об уходе, и всё объяснил сослуживцам. По правилам они должны были "устранить угрозу", так это называл Артов, но все его товарищи, единогласно, решили что было бы правильнее ограничится присмотром за ним. Он ушел, ушел в лес, но дело свое не забросил, он так же искал, и наказывал по всей строгости закона, тех, кто выбрал темный путь, и иногда даже работал в команде с бывшими коллегами, теми кто бежал сейчас рядом, и внимательно следил за каждым его движениеи.

Они добежали до старого дома, его они подобрали заранее, он подходил для задуманного. Спустившись, он забежал в подвал и с Василием, с которым был знакомцем ещё с фронта, они быстро уложили на подготовленный стол, все ещё спящего чернокнижника, двое других товарищей уже замешивали раствор у входа. Они размотали цепь, сложили руки чернокнижника вдоль тела ладонями вверх. Ритуал требовал прибить руки и ноги железными гвоздями, пробить сердце колдуна заговоренных ножем, и отрубив голову сжеч останки. Быстро вбив гвозди Василий взял в руки топор, в руках у Егора уже был кинжал, специально приготовленный и заговоренный для того чтоб в ритуале убить не только тело, но и душу жертвы. Они коротко переглянулись и одновременно ударили, Василий по шее, а Егор в грудь. Кинжал с хрустом пробил грудную клетку, и с лёгкостью вошёл в грудь, пронзая сердце чернокнижника. Егор глянул на Василия, и понял что топор не смог прорубить ничего кроме кожи, уперевшись в какой то метал. В этот момент чернокнижник резко дернулся, и в мгновение его окровавленные руки схватили оперативника и волкодлака за горло, даже с завязанными глазами он как будто видел их. Егор схватился обеими руками в пальцы чернокнижника, сомкнутые на горле Василия, и начал их изо всех сил разжимать. Он не беспокоился за себя, с ним было все решено, он сам предложил план с замуровываньем себя, если что то пойдёт не так.