Дунчел плохо себя чувствовал весь день, он не мог понять, что с ним такое происходит. Животные тоже не находили себе места. День прошел без сна. Это очень странно, так как и Дунчел, и животные спят только днем потому, что в случае чужого проникновения ночной лес можно пройти только ночью, когда лес ещё темнее обычного, и именно ночью необходимо быть начеку. Но к этой ночи все шло не так как обычно. Дунчел нервничал, животные чувствовали, что что-то произойдет. В воздухе витал чужой запах. До ночи оставалось пару часов, и Дунчел не мог решить, стоит ли ему делиться своими предчувствиями с волшебниками других владений или нет. И тут Дунчел услышал зов самого старого животного ночного леса – Геробла. Он понял, это произошло. Что-то проникло в их лес. В ту же минуту Дунчел произнес заклинание под названием «услышь», с его помощью волшебники других владений и королевская семья могли услышать зов о помощи.

– Лэ кандэ ми вой, сэржо пиката, чэнгорэ! – произнес Дунчел и побежал к Героблу. Геробл стоял и молчал, но пристально смотрел на самое пышное и густое дерево ночного леса.

– Геробл! В чем дело? – медленно подходя, спросил Дунчел. Но подойдя ближе, он не мог поверить своим глазам. Дерево столетнего возраста, которое всегда было пышным и самым густым, выглядело так, будто обгорело, и следа не осталось от темно-зеленой листвы. Геробл произнес устрашающий звук, взглянул на Дунчела и подошел к нему. Они не могли понять, что случилось; конечно, это магия, но магия была черная, она даже имела свой запах, запах уничтожения. Ни животное, ни волшебник Дунчел не могли поверить, что все-таки настал тот день и та ночь, когда нечто ворвалось в их владение. Они стояли и смотрели на дерево, не замечая, как все животные ночного леса собрались возле них. Что-то началось, но что? Нечто пытается проникнуть в волшебный мир и уничтожить его…

Часом ранее в королевстве перитов, в королевской семье, в королевском дворе королевская дочь вытворяла вещи, которые не только расстраивали короля и королеву, но очень смешили придворных служащих. Кстати, все придворные служащие обладали даром исполнения задуманного. Быть придворным служащим было большой честью для перита, а королевская семья очень уважала их труд и относилась к ним как к равным себе. Ведь придворный служащий – все-таки волшебник, и эти волшебники хранили слишком много тайн королевства, чтобы к ним пренебрежительно относиться.

– Сапфира, дорогая! Я все понимаю, и даже принимаю то, что ты любишь возиться в грязи с животными, но ты ведь знаешь, как важны приемы для королевства. Поэтому даю тебе секунды на то, чтобы ты привела себя и Пушинку в подобающий вид! – сдержанным тоном сказала королева Лиль.

– Королева Лиль, дай мне минуту! – смеясь, проговорила Сапфира, валяясь на лужайке, вся запачканная, играя с животным, которое напоминало собаку. Только вот выглядела эта собака немного по-другому, не так, как в наше время. Собаки были больше обычного размера и имели самый неожиданный цветовой окрас. Это, конечно, эксперименты волшебников, но очень уж красиво они выглядели, как игрушечные, мягкие такие, пушистые! Собака, которая играла с Сапфирой, звалась Пушинкой. Из всех собак королевства Сапфира обожала именно Пушинку. Потому что она взялась ухаживать за ней, еще когда Пушинка была только щенком, да ещё и таким милым и розовым. Сейчас Пушинка-то вымахала ростом чуть ниже Сапфиры, и такая пухленькая стала, а розовый окрас сделался еще ярче и просто не мог оставить никого равнодушным. Так вот эти подружки Пушинка и Сапфира, совсем позабыв о том, что на сегодня в королевстве намечался прием именитых волшебников, залезли сначала в фонтан, затем прыгали, бегали по всему королевству, и в заключение извалялись в грязи.

– Я все понимаю, дорогая Королева Лиль. Мы с Пушинкой заигрались и забыли. Но обещаю, через пять минут мы будем при параде в магическом зале приемов, – сказала Сапфира самым серьезным тоном, каким только могла, но стоило ей посмотреть на Пушинку, которая была похожа больше на хрюшку, чем на собаку, как смех вырвался наружу. Королева Лиль лишь улыбнулась и удалилась в магический зал приемов.

Королева Лиль мирилась со всем, что касалось Сапфиры. Их дочь была таким долгожданным подарком судьбы, что Авенир и Лиль пообещали сами себе, что будут делать все, чтобы их дочь была счастливой. И раз уж эти игры с животными дарят улыбку их принцессе, то так уж и быть. Кстати, периты называли себя только по имени – ни мам, ни пап, ни дедушек, ни братьев – только по имени.

– Ну ладно, Пушинка, мне пора примерить мою диадему, а тебе быть прилежной королевской собачкой! Пойдем наряжаться! – сказала Сапфира, и в этот момент ей стало плохо. Голова закружилась, перед глазами замелькало что-то, она не могла разобрать, что именно. У нее было такое ощущение, что она не может слышать и говорить. Это состояние продолжалось недолго, минут пять, но для Сапфиры – как вечность. Пушинка, почувствовав неладное, начала лаять, звать на помощь.

Все происходило как в тумане. Сапфира видела, как к ней подбегают придворные служащие, король Авенир, королева Лиль с мокрыми глазами, даже приглашенные волшебники, все пытались ей помочь, но никто не мог понять, что происходит с Сапфирой. Она теряла сознание, приходила в себя, говорила невнятные слова, опять теряла сознание.

– Нужно ждать, когда она придет в себя, – тихо пробурчал один из старейшин перитов, взявшись из ниоткуда.

– Но что с ней? – в один голос кричали король и королева.

– Вы забыли про дар? – ответил старейшина.

– В ней раскрывается дар, и не просто дар, это наказание, – продолжил старейшина и подошел к Сапфире. В это время Сапфира начала приходить в себя. И все поняли в этот момент, о чем толкует старейшина.

– Что ты видела? – спросил старейшина, взяв ее руку в свою.

– Я, я, я не знаю, – ответила принцесса и, не сдержав эмоций, заплакала.

– Поплачь, дитя, поплачь. Станет легче. Найди меня, как будешь готова узнать про свой дар, – сказал старейшина и исчез так же внезапно, как и появился.

Король и королева подошли к своей дочери и крепко обняли ее. Они понимали, что настал тот долгожданный момент для их принцессы. И дар, который открылся так неожиданно и таким образом, ничего хорошего не сулит. Они даже не представляли, что их ожидает. И что стало толчком для открытия этого дара. Сапфира плакала и с трудом могла понимать, что сейчас с ней произошло. Она плакала от страха. И в эту минуту все волшебники королевства услышали зов Дунчела:

– Лэ кандэ ми вой, сэржо пиката, чэнгорэ!

Это было так внезапно и неожиданно, ведь когда волшебник говорит вслух это заклинание, оно тут же проникает в голову каждого волшебника в королевстве и звучит, пока он не откликнется на зов. Воцарилась тишина….

– Неужели это не случайное совпадение?! – говорили про себя присутствующие. Никто не осмеливался озвучивать свои догадки, но все понимали, что настало время перемен, о которых постоянно говорят старейшины. А ведь это были всего лишь легенды, которыми пугали на ночь маленьких перитов. У Сапфиры, которая впервые слышала заклинание, было непреодолимое желание откликнутся на зов, но она не знала как. Она посмотрела на всех и каждого и с каждой минутой все больше понимала, что она видит, видит всех насквозь. Но она промолчала, Сапфира понимала, что ей лучше понять самой свой дар, и что для ее блага ей лучше молчать. Ее дар, который открылся так внезапно, показал ей, что она в опасности. Мысли, вопросы, ответы – они как будто летали в ее голове. «Молчи!» – кричало все внутри, но зов Дунчела был невыносимым, Сапфире хотелось кричать, мысли путались, картинки сменялись одна за другой, и вдруг все прекратилось.

Собрание состоялось сразу после того, как король Авенир и королева Лиль удостоверились, что их дочь в безопасности, и ее отправили в свои покои. И они сразу переместились во владения темного леса. Там их уже ждали все волшебники королевства: Пион, Мидзу, Дунчел, а также старейшины, но не в полном составе. Отсутствовал самый старый из старейшин Леонард, но этого никто не заметил, так как все хотели скорее узнать и прояснить случившиеся. И вот король Авенир и королева Лиль прибыли.