— Упс, — в каплю впадают все, кто находился рядом, и пациенты и врачи, что только-только заходили по коридору, и быстро ретируются по углам от неловкой ситуации. «Что происходит?!» — в гороскоп ещё не верится, но он настойчиво всплывает в голове: «Однако всё может быть, да? Лучше не забивать этим голову. Ладно, палата дяди…»

***

«Палата дяди находится на втором этаже в 220 номере», — это Конан запомнил. А ещё, с прошлого раза запомнил, что двери высокие и за ручку так просто не схватишься. Пришлось несколько секунд безуспешно прыгать на месте, прежде чем рука обхватила металлический овал. Зато дверь легко поддалась и пропустила в просторную палату с двумя людьми внутри.

На койке лежал Когоро. Лицо расслабленное, на теле больничный халат, а вот нога была зафиксирована бинтами и жгутами куда–то к потолку. «Всё же перелом. Вроде не с высоты падал, сильно ударился?» — отметил мальчик, подходя ближе и оглядывая второго человека — Эри. Её умиротворённое, расслабленное лицо улыбалось, а правая рука медленно поглаживала руку мужа, поддерживая и успокаивая. Семейная идиллия… Дайте фотоаппарат, срочно!

«Господи, и где Ран в такие моменты? Вот ведь сцена–то!» — но Ран нигде не видно, а Конан не заметил, как стоял у койки и укладывал мандарины на тумбу.

— Дядя, Вам уже лучше? — будто бы пойманный с поличным Когоро встрепенулся, оглядел мальчика и в привычном тоне испуганно визгнул:

— Л–лучше, конечно! — и отдёрнул руку, делая вид, что никакой романтической сцены и не было, да и вообще они ссорились, — Где ты вообще шлялся?!

— Ожерелье искал, — Эри со спокойным лицом засунула руку в сумку и вытащила… то самое ожерелье.

— Напилась и сама его сняла. Показалось, что оно меня душит, — «Оу», — покраснел Конан, пока Когоро захотел съязвить:

— Ха–ха–ха, вот ты всегда так, — и на это Эри ответила соответственно.

— А ты себя видел, пьянь?! — и вот в этот миг, именно сейчас, как будто иначе быть не могло, дверь открывается.

— Папа, я принесла…. Да что вы, опять ссоритесь, а! На пять минут отошла! — Ран, которая где–то успела переодеться из платья в рубашку и шорты, вернулась с кофе в железной банке и недовольно вручила его отцу, пока Конан сдерживал нервный смех. «Тут такая сцена была, кофе она носила» — посмеявшись в мыслях, мальчик повернулся и тут же был крепко обнят цепкими, чуть мускулистыми, но нежными женскими руками. Стало неловко, но вопросы ещё остались:

— Так, ему лучше?

— Этот денёк ещё в больнице, завтра выпишут, — девушка достала из сумочки сок, подала Конану и шепнула на ухо, — Я договорилась с мамой, она останется тут, а мы идём домой. Там расскажешь, где ты был!

— А, эм…. Д–да! — мальчик неудобно сконфузился, да раскраснелся, но как тут скажешь «нет»? «И всё же, знала бы она кто я…»

Однако Ран не знала и потащила маленького детектива за ручку до автобусной остановки, несдержанно улыбаясь от мысли, что родители на целый день останутся наедине и, возможно, наконец-то помирятся. Казалось, всё хорошо и ещё лучше, даже автобус пришёл почти мгновенно, осталось только занять серединку и оглядеть планировку: куча мест стояли в ряд по три с каждой стороны, а между ними небольшой проход. Потом посерёдке широкое место, будто арена, где стулья по бокам прижались к друг дружке. А за ними снова плотный ряд, как для экскурсии. Весьма стандартный автобус.

Закончив осмотр, Конан засунул руку в пакет и протянул Ран шоколадку, всё ещё ничего не объясняя. Девушка удивилась, оценивающе оглядела подарок и смешно улыбнулась, как если бы сказала «не стоило». Она убрала плитку в сумочку, а мальчик беспомощно зевнул и повалился спутнице на плечо. Полудрёма снова охватила его, будто он не спал несколько дней…

Но через пару станций сон был резко прерван странными звуками, а девушка рядом отдёрнула руку и расшатала мальчику голову, отчего маленький детектив проснулся от удара об подлокотник. Голова сильно заныла, но мальчик быстро забыл о ней, стоило ему протереть глаза.

Центр автобуса взаправду стал ареной: под испуганные визги пассажиров разгоралась нешуточная драка двух спортивно одетых мужчин с не менее спортивной фигурой. Кулак парня повыше и старше сжался до хруста костей, а потом с силой ударил более низкого оппонента в живот. Но второй невозможно быстро оправился, сориентировался и решительно ударил противника в спину. Очевидно, это была не шуточная драка, и Ран нерешительно ёрзала, пытаясь решить — ввязываться или нет. Последняя тренировка по каратэ была пару недель назад, хотя как-то «сияющий волшебник» помог ей справится с огромным реслером…

Тут автобус тарахтит и останавливается, а в него заходит знакомый парень в сером пальто и с чёрной сумкой. Он подходит к первому попавшемуся свободному месту и поворачивается к драке лишь мельком, прежде чем быстро скинуть сумку, сориентироваться и одним ударом выбить мужчину пониже. Потом новый пассажир хватает за шкирку высокого, удивительным образом бросает вперёд себя и вступает в недолгую рукопашку. Вскоре она выходит в пользу парня, и водитель, который так не поехал далее, нерешительно открывает двери, позволяя выпроводить дебоширов. А Ран и Конан с испугом, благодарностью и уважением смотрят на знакомое смуглое лицо с вечным пластырем и чуть спавшими очками.

— Кьёгоку–сан! Спасибо! — улыбается девушка, пока мальчик благодарно выдыхает в сторону. А Кьёгоку Макото замечает пустое место рядом с друзьями, забирает свой багаж и садится с непонятным смущением на лице.

— Повезло. Я собирался на другой автобус, но задержался в пробке, — «А нам–то как!» — посетила ещё одна радостная мысль голову маленького детектива, а парень продолжал смущённо говорить, — Где выходите?

— На самой близкой остановке к агентству, мы домой, — Макото кивнул.

— Наверно, я с вами выйду. Нужно кое–что спросить… Парк не так далеко, вроде?

— Соноко–нээтян попросила встретиться? — теперь лицо известного каратиста приобрело болезненно–красный оттенок. Крайняя степень смущения не шла ему, но придавала очарования.

А там решили помолчать. Осталась всего пара станций.

***

После нескольких метров пешком показалась знакомая улочка. Лишь скользнув глазами по окнам детективного агентства Мори и входу внутрь, Макото остановился справа, хотя Ран настойчиво предлагала выпить пару кружек чая. Но парень не собирался задерживаться, не смотря на то, до встречи целый час и спешка неуместна. Это Макото, вот и всё. Он волнуется.

— В общем, — известный каратист открыл свою небольшую, но увесистую сумку. На взгляд Конана в ней лежало что–то в форме горшка, а мальчик редко ошибался — это и был глиняный горшок. Немного большой, но вполне пригодный для какого–нибудь растения среднего размера, — Вспомнил хорошую вазу и вот…

— Очень симпатичный горшок! — натянула улыбку Ран. Она и радовалась за Соноко, и печалилась, ведь изначально глиняное изделие её лучшей подруги являлось большой, но кружкой. Да и каратистка не помнила, чтобы дочь богатых родителей проявляла интерес к выращиванию цветов. Зато сейчас девушка чует, что выбор цветов займёт минимум пол дня…

— Но хорошо получилось! — всё же отметил Конан, улыбаясь более искренне. Хотя и он знал Соноко слишком хорошо, потому, когда Макото улыбнулся, поблагодарил друзей, извинился и убежал в спешке, «впал в каплю».

— Удачи ему, — на этих словах Ран развернулась и поспешила домой. А за ней мальчик, вытащив телефон, чтобы проверить наличие сообщений или оповещений. «Пусто. Ну и хорошо», — улыбнувшись, он вошёл в гостиную и огляделся, пока снова не пересёкся взглядами со старшеклассницей, — «Не, не совсем хорошо. То есть, вроде очень хорошо, но неудобно… и страшно».

Пока Конан погружался в противоречивые мысли, каратистка вернулась с кухни, схватила пульт и попала на канал с концертом до боли знакомой русой певицы.

— Ха–ха, во папа злится наверное, что концерт Йоко пропустил! — маленький детектив засмеялся. «Да, Когоро бы сделал сеппуку, если бы пропустил хоть один её концерт» — раздалась в голове тупая шутка, но стоило признать, что голос певицы более чем приятный, — Зато, может, с мамой помирится! Конан–кун, давай танцевать, отметим!