Мерье предложил мне поехать с ним и его супругой на Андамар, где у него в собственности был дом. Конечно, я, не раздумывая, согласилась, понимая, что, если откажусь, местные власти отправят меня в межгалактический приют, где проживали дети, лишившиеся родителей.

Я ни разу не пожалела, что тогда сказала «да». Мерье и его жена Анетта – стали моей семьей, заменив отца и мать. Они окутали меня заботой и любовью, дали много тепла и старались сделать так, чтобы я забыла пережитый страх.

За прошедшие годы я повзрослела, окончила медицинский колледж и теперь работала на космодроме штатным работником.

Со стороны могло показаться, что моя жизнь беззаботна и размерена, но на самом деле все эти годы я упорно шла к своей цели – попасть в закрытую систему Асфегор, чтобы найти свою сестренку. Прошло семь лет с того момента, как я оставила Лиру на корабле чужаков, и о ее судьбе до сих пор ничего не было известно.

Мерье по личным каналам пытался узнать данные о куэтах, посетивших в то неспокойное время нашу планету, но документации никакой не осталось, и поэтому выяснить ничего не удалось. За последние два года, с момента своего совершеннолетия я подавала четырнадцать прошений на посещение сектора Асфегор, и каждый раз получала отказ. Люди-драконы не пускали к себе туристов, не позволяли чужакам останавливаться на своих планетах, не обменивались студентами по программам междупланетного союза, как другие сектора, и даже дозаправку шаттлов производили исключительно по предварительному согласованию.

Если честно, отправляя два месяца назад очередное прошение, я надеялась на чудо, иначе и не скажешь. Решения очень долго не было, и вот сегодня утром Мерье связался со мной по голографу и сообщил, что наконец-то пришел долгожданный ответ и мне нужно прийти к нему в посольство, чтобы лично получить электронный документ.

– Николь, ты как?

Обернувшись на знакомый голос, увидела Мерье с графическим голографом в руках. За прошедшие годы он почти не изменился. Мужчине было около пятидесяти. Легкое серебро в темных волосах придавало ему особый шарм, делая его образ еще более солидным и представительным. Статный шатен с черными бездонными, как сама мгла, глазами и благородными чертами лица, по-прежнему привлекал женщин, но он смотрел только на свою супругу Анетту, с которой прожил в браке больше двадцати лет, и очень любил ее.

– Безумно нервничаю, – честно призналась я. – Как ты думаешь, что на этот раз ответило правительство куэтов?

– Не хочу гадать, – он опустился в кресло. – Присаживайся. Сейчас все узнаем.

Я послушно присела и нервно потерла свои ладони. Руки стали ледяными. Так было каждый раз, когда приходил очередной ответ.

– Ну, что, начнем? – уточнил Мерье, и когда я кивнула, нажал на кнопку голографа. Он моментально включился и перед нами появился трёхмерный синий виртуальный экран.

– Старший помощник советника по межгалактическим связям Мерье Эппере, – представился мужчина. – Код доступа ноль-ноль-три, система эль икс, планета Андамар. Получатель: Николь Ферра.

По экрану пошли полосы и раздался сухой механический голос робота андроида:

– Система Асфегор. Код доступа три-три – двадцать один. Отправитель: представитель императора Авада Коуш Ивара – посол по межгалактическим связям Хасан Шараф. Пройдите процедуру идентификации.

Я приложила дрожащую ладонь к голографу и тут же раздалось:

– Идентификация пройдена. Запрос на посещение сектора Асфегор. Результат решения – отказ.

Экран погас, а я продолжала смотреть в одну точку. Все мои ожидания в очередной раз не оправдались. Пятнадцать прошений… Пятнадцать отказов. Надежды не осталось. По моей щеке скатилась слезинка.

– Ох, дочка, – Мерье легонько сжал мою ладонь. – Я понимаю, что это удар для тебя, но ответ был ожидаем. Слишком часто ты подавала прошения. Николь, надо набраться терпения и немного подождать. Попробуем отправить пакет документов в следующем году.

– Лире уже одиннадцать. Где она? Как? Невыносимо больно осознавать, что мой голубоглазый маленький ангел живет вдалеке от меня. Помнит ли она наших родителей? А меня? Не обижают ли ее? Зачем я ее оставила на чужом корабле… – мой голос сорвался и я, уткнувшись лицом в ладони, горько заплакала. Мысли о том, что Лира могла не выжить, упорно гнала прочь, больше всего на свете опасаясь, что на самом деле так и есть.

– Николь, изменить прошлое невозможно. В тот момент ты спасала сестру и все сделала правильно. По-другому ты поступить не могла. Уверен, у Лиры все хорошо. Куэты с детей пылинки сдувают, об этом всем известно. Поэтому не плачь.

– Мерье, – подняла на него заплаканное лицо, – если бы ты только знал, какой камень у меня на душе. Постоянно вспоминаю ту ночь и пытаюсь понять, а был ли у нас выбор? Может, я сделала что-то неправильно?

– Прекрати терзать саму себя. Ты действовала по ситуации, и на самом деле, поступила так, как в тот момент было лучше. Да, Лира оказалась на чужом корабле, зато в безопасности. Пойми, твой крик о помощи я услышал случайно, и не сразу даже понял, что это ты. Я просто не смог оставить женщину в беде. Но ведь наш шаттл мог и улететь, и тогда…, – мужчина многозначительно замолчал.

Перед глазами замелькали воспоминания той страшной ночи, которую я вряд ли когда-нибудь смогу забыть. Если честно, мне и Лире тогда очень повезло, иначе и назвать нельзя. Мы сбежали из дому перед самым носом мародёров, в целости долетели до космодрома, не попали под действие ударной волны одной из бомб…

– Николь, ты сильная девочка, смелая, решительная, и обязательно добьёшься своего. Только наберись терпения.

– Спасибо за поддержку, – обняла Мерье. – Спасибо тебе за все. Я вот думаю, может все-таки написать императору Аваду Коушу Ивару о том, что моя сестренка находится где-то в его секторе. Возможно, хоть так мне позволят приехать?

– Николь, – мужчина вздохнул. – Ситуация очень сложная. Если в свое время императору не доложили о чужом ребенке на корабле, то куэты у которых она сейчас живет будут наказаны, а как это отразится на Лире, никто не знает. Да и ты тогда точно никогда не получишь разрешение на въезд. Надо быть очень осторожной, чтобы не навредить. На мой взгляд надо попробовать отправить запрос через время, и будем надеяться на положительный ответ.

Я слушала Мерье и понимала, что он прав. Но легче от его слов мне не стало. Я снова невольно заплакала.

– Перестань, – мужчина погладил меня по щеке. – Не плачь. Все будет хорошо, вот увидишь. Я попытаюсь найти способ законно получить допуск в сектор для тебя. А сейчас скажи, ты вечером придешь на ужин? Аннета очень ждет. Все уши мне прожужжала, что ты уже целую неделю не приезжала к нам.

– Конечно, – кивнула, улыбаясь сквозь слезы.

– Она все переживает, как ты там одна на новой квартире, – мужчина усмехнулся. – Я ей столько раз объяснял, что ты выросла, и теперь у тебя своя жизнь… Но она и слушать ничего не хочет. Поистине, для матери птенец всегда останется птенцом.

– Мерье, – обняла его. – Я так вас люблю. Спасибо вам за все, что вы для меня сделали.

– Не благодари за право считать тебя дочерью, девочка, – он погладил меня по голове. – Мы тебя тоже очень любим, родная.

Я улыбнулась. Некоторое время назад руководство космодрома предложило мне отдельную служебную квартиру. Немного подумав, я переехала, решив, что пора становиться самостоятельной. Мерье поддержал меня, сказав, что молодой девушке надо устраивать личную жизнь, а вот Анетта очень переживала мой отъезд, по-прежнему считая ребёнком. Но я нисколько на нее не сердилось, ведь это чудесно, когда рядом есть любящие и переживающие за тебя люди – твоя семья.

Вдалеке послышался звонок. Мерье бросил взгляд на наручные часы и поднялся:

– Мне пора. Обеденный перерыв вот-вот закончится. Ждем тебя к ужину.

– До вечера, – попрощалась я.

Мужчина быстро вышел, а буквально через минуту в кабинет заглянул незнакомец в форме охранника посольства: