Поставив свечу на стол, Том достал книгу и распахнул её. Вытряхнув молочный зуб Мэри из платка, мальчик склонился над книгой и прошептал:

– Желаю знать, что скрыто в этом доме. Где мне искать?

Произнеся слова, Томас осторожно закрыл книгу и поставил её обратно на полку. Развернувшись, мальчик уже собирался уходить, как вдруг застыл на месте. Ему почудился какой-то шорох из дальнего конца библиотеки. Схватив свечу, Том устремился к выходу, не оглядываясь.

Оказавшись в коридоре, Том услышал другой звук. Это скрипели половицы от чьих-то шагов. Отступать было некуда. За большими дверями по-прежнему шуршали, поэтому о возвращении в библиотеку не могло быть и речи. Томас почувствовал себя в западне. Затушив свечу, мальчик вжался в глубокий дверной проем, надеясь слиться с темнотой.

Мимо проплыла белая ночная сорочка. Том прищурился и различил густые волнистые волосы, как на картинах прерафаэлитов. Такой шевелюрой обладала только одна их воспитанниц.

– Джейн, – прошептал Томас.

Девочка, казалось, вовсе не слышала его.

– Джееейн! – позвал Том чуть громче, но она не откликнулась.

«Да что это с ней?» – подумал он.

Мальчик догнал молчунью, заглянул ей в лицо и вздрогнул. Глаза Джейн были приоткрыты. За длинными ресницами скрывался остекленевший взгляд.

Том ни разу в жизни не видел, чтобы кто-то ходил во сне, но слышал, что сомнамбул нельзя будить. Он тихонько потянул Джейн за край рукава, надеясь сменить направление её движения, но тут девочка заговорила:

– Нет-нет, Майлз! Нам нужно идти! Нас зовут!

– Нам нужно обратно! – Том попытался развернуть Джейн за плечи.

– Нет! – девочка оттолкнула Тома. – Плохой! Плохой Майлз!

Томас и глазом моргнуть не успел, как ночная сорочка исчезла за поворотом.

– Джейн! Постой! – воскликнул Том вполголоса.

Он уже хотел броситься следом за Джейн, как вдруг чья-то теплая мягкая ладонь опустилась ему на плечо.

Сердце Тома чуть не выпрыгнуло из груди. Обернувшись, в свете чужой свечи он увидел уже знакомую золотую оправу очков.

– Нэн! – выдохнул Томас. – Джейн! Она куда-то уходит! Нужно её остановить! Если мисс поймает её после отбоя, ничего хорошего не жди!

Нэн приложила палец к своим тонким губам, призывая Тома к тишине.

Томас замолк, вопросительно глядя на няню. Нэн указала рукой в обратную сторону.

– Я должен вернуться в спальню?

Нэн кивнула.

– Но как же Джейн?

Нэн приложила руку к груди.

– Вы приглядите за ней?

Нэн вновь кивнула, на этот раз как-то неуверенно.

– Может всё-таки пойдем вместе?

Няня взволнованно замотала головой, вновь указывая в сторону спален. Сейчас она сама казалась ребенком.

– Хорошо, я вернусь, – согласился Том.

Нэн опустила ладонь ему на макушку.

Тому совсем не хотелось доставлять Нэн лишние хлопоты. Мальчик почти ничего не знал о няне, но почему-то доверился ей. Было что-то в этой кроткой маленькой даме, что позволило Тому проникнуться к ней с первой встречи.

– Спокойной ночи, Нэн, – прошептал Томас, прежде чем уйти.

Оказавшись в своей постели, Том долго не мог уснуть. Он всё прислушивался и прислушивался: не возвращаются ли Нэн с Джейн обратно. Томаса терзало смутное беспокойство, которое он не в силах был объяснить. Он всё думал о Джейн, о том, кто такой этот Майлз и о том, кто же их звал. Однако усталость всё-таки взяла верх и Томас сам не заметил, как заснул.

На утро Тома разбудил звонкий голосок Мэри.

– Роб! Роооб! – воскликнула шумная двойняшка, тряся брата за плечо. – Погляди! Погляди, что нам оставила Джейн!

– Отстань! – сонно отозвался Роб. – Дай поспать! И вообще-то, это не девчачья спальня. Проваливай!

– Ой, подумаешь! – надувшись, Мэри сложила руки на груди.

– В чем дело? – спросил Томас, протерев глаза.

– А, Том! Я пришла показать Робу, какой альбом оставила мне Джейн перед отъездом.

– Перед отъездом?! – сонливость Тома как рукой сняло.

– Ну да, – удивленно откликнулась Мэри.

– Когда?! Когда это случилось?!

– Рано утром.

– Ты видела, как Джейн уезжала?

– Нет. Когда я проснулась, на моей кровати лежал её альбом для растений. А внутри записка: «Для Мэри». Очень жаль, что Джейн пришлось уехать, не попрощавшись. Наверняка мисс запретила ей нас будить.

Слова Мэри повергли Томаса в глубокие раздумья. Ещё один воспитанник внезапно покинул приют. Неужели Том зря доверился Нэн? Или здесь дело в чем-то другом?

– Кстати, Томас. Ты ходил в библиотеку?

Вопрос Мэри вернул Тома в реальность.

Томас вскочил с кровати и, не потрудившись обуться, в одной ночной сорочке понесся в библиотеку. Ему нужны были ответы. И он зацепился за эту сомнительную идею с подношением маленькому народцу, как за спасительную соломинку.

Добравшись до полки с «Оливером Твистом», Том открыл книгу на странице, где оставил зуб. Внутри ничего не было.

Том задрожал то ли от холода, то ли от досады. Быть может, Мэри просто подшутила над ним?

– Ну что? – из-за угла высунулась запыхавшаяся Мэри, увязавшаяся вслед за Томом. – Что они принесли?

– Ничего, – Том показал девочке книгу.

– Не может быть, – озадаченно проговорила Мэри. – У нас с Робом всегда срабатывало. Ты точно сделал всё так, как я тебе рассказывала?

– Точно.

– И не оборачивался?

Томас отрицательно покачал головой.

– Странно, – задумалась Мэри, – обычно они приносят хоть что-то, даже если не могут исполнить пожелание. Ты загадал что-то конкретное?

Томас не ответил, не желая распространяться о своем желании. Он пролистал всю книгу, и тут наткнулся на страницу, заложенную дубовым листом.

– Ну вот! – воскликнула Мэри, схватив лист в руки. – Я же говорила, что они существуют!

Том не разделял радости Мэри. Он не листал книгу прежде и не был уверен, что лист не оставил кто-нибудь из читавших.

– Может он волшебный? – улыбнулась Мэри, разглядывая сухой листочек со всех сторон.

– Сомневаюсь, – хмуро ответил Томас, всё ещё глядя в книгу, – на вид – самый обычный лист.

– Ну это уже что-то, – Мэри успокаивающе похлопала Тома по плечу. – Не расстраивайся. Если у тебя выпадет зуб, сможешь попробовать снова.

Пробежавшись глазами по тексту, Том уже собирался закрыть книгу, как вдруг обратил внимание, что одно слово было подчеркнуто. Кто-то намеренно провел по бумаге ногтем, оставив едва различимые черточки под словом «подвал».

Том не смог сохранить непроницаемый вид. Глаза его расширились, а уголок губ чуть подскочил вверх.

– Что? Что там? – заметив реакцию Тома, Мэри заглянула ему через плечо. – Подвал? Что это значит?

Томас только пожал плечами. Он понял, что слово было подчеркнуто не просто так, но не собирался посвящать в это Мэри.

– Какая-то нелепица, – усмехнулась Мэри. – Только не вздумай бежать в подвал! Всем известно, что маленький народец обожает подшучивать над людьми. Наверняка они только и ждут, чтобы ты купился. У нас в приюте самый скучный подвал на свете. Только уголь, дрова и холод. Ещё простудишься!

– Не побегу, – успокоил Том Мэри.

«По крайней мере, сейчас», – продолжил он про себя.

– Назовите ваше имя.

– Доу. Эдвард Доу.

– Возраст.

– Двадцать восемь.

– Род деятельности.

– Ars medicina[3].

Детектив всмотрелся в лицо доктора, омраченное печатью тревоги. Судя по воспаленным глазам и темнеющим пятнам под ними, мистер Доу не спал уже много часов, однако взгляд его был полон ясности и смирения.

Семейство Доу было весьма известно в городе тем, что подавляющее большинство его представителей строили политическую карьеру. Медицину же такие люди считали занятием не слишком достойным своего высокого положения. Эти обстоятельства выделяли мистера Эдварда Доу и, по мнению детектива, говорили в его пользу. Нужно было обладать немалой стойкостью и смелостью, чтобы противостоять всей семье в выборе своего поприща. А значит, привязанность к делу можно было считать самой что ни на есть искренней.