— Ты создал альтернативную? — неверяще спрашивает Чиюки, вспоминая свою проверку.

— Да. Другой маленький мир, изолированный от нашего.

По мнению Дэкима, в этом был смысл. Какое бы решение испытуемые не приняли, оно не заденет миллионы мирных жителей, как это было в делах семьи Джессо или носителей колец Ада. К тому же они примут решение сами, без его, Дэкима, прямого давления.

У Чиюки больно закололо в груди. Реальность, которая существует только в твоей голове. И люди, которые лишь призраки твоих знакомых. Она вспоминает свою маму, плачущую у её фотографии, и как сильно ей хотелось быть рядом с той иллюзией.

— Я бы не назвала этот способ пацифистским.

— Но ты ведь тоже веришь, что он лучше прежнего?

Она задумывается.

— В моём случае ты был со мной… Придавал происходящему реалистичность и задавал направление. Сама по себе я бы потерялась: сидела да плакала. — Чиюки горько кривит тонкие накрашенные губы. — Как бы это помогло оценить меня?

— Верно. В иллюзии должен быть чистый, незамутнённый разум постороннего игрока, который будет вне проверки и оценки.

Сам Дэким больше не хотел им быть. Это стало испытанием его собственных сил и жизненных ориентиров.

Он опускает взгляд и продолжает объяснение в точку чуть ниже её подбородка:

— Нужен источник правдивых фактов, чтобы удержать реальность от эмоциональных искажений испытуемых.

— Если подсудимые потеряют контроль над душевным состоянием, он удержит иллюзию?

— Да.

Скрестив руки, Чиюки обнимает себя за плечи влажными от проступившего пота ладонями. Это должен быть кто-то близкий. Родители, дети… хорошие друзья.

— Свидетель — его так можно назвать?

— Называй, как тебе удобно, — пожимает плечами Дэким, внутренне не очень соглашаясь с таким определением. Они подберут термин позже. Сейчас важна суть.

— Он знает, что является частью проверки близких?

— Нет. — В глазах Чиюки тревога, и он рад, что ответом на этот вопрос может её успокоить. — Для всех равные условия и немного разные знания о мире. Но не о суде.

Бармен отходит и начинает готовить для неё лёгкий коктейль. Только для того, чтобы немного её расслабить и притупить напряжение.

— Он пришёл к нам сам, когда увидел на одной из кукол облупившуюся краску. Решил, я продал им брак.

Дэким натирает край бокала долькой лайма и опускает его в блюдце с солью. Из белых кристаллов получается изысканная, но, скорее, декоративная кромка.

— И я понял: именно он и нужен. Тогда в иллюзии был лишь один человек, но она уже трещала по швам от его хаотичных всплесков чувств. От двух испытуемых тем более — разлетелась бы как дымка.

Он наполняет шейкер льдом и отходит чуть в сторону, чтобы слить остатки воды. Следом достаёт яблочный сок.

— Запоминай. Это важная последовательность. Сейчас порядок входа: первый испытуемый — свидетель — второй испытуемый. В следующий раз запустим свидетеля первым, чтобы сразу установить баланс.

Чиюки следит за его движениями и тяжело вздыхает:

— Сделай мне несладкий.

— Так и будет. Не обманывайся упаковкой.

Опустевший пак из-под сока летит в контейнер для мусора.

***

— Молчишь? Я чувствую, что ты вышел.

Хаято совсем недавно кормил леопарда пламенем, и у Джи появляется возможность осмотреться получше. Он парит по комнате рассеянным облаком, и заряженный воздух будто становится чище, а тишина — звонче от невидимой глазу энергии.

— Мне нечего сказать. Не вижу никаких отличий от комнаты на нашей базе.

Хаято согласен: она точно такая же, но ему всё равно не по себе.

Джи может понять его напряжение.

— Будь ты в прошлом, будущем, своём настоящем или параллельном мире — для меня все эти реальности одинаковые. Просто чужие и неестественные. Ты тоже… — На мгновение его лицо проступает отчётливее. — Прими это. Привыкнешь через пару дней, если наше присутствие тут затянется.

Хаято садится на корточки и опирается спиной о край новой кровати. Он решил опять переночевать на новом месте и не возвращаться в квартиру.

— Тут не так уж и плохо, если по-честному. Кое-что мне нравится.

— Ты ведь не про комнату? — уточняет Джи.

— Да. Вчера босс и девочки выглядели достаточно счастливыми, — озвучивает Хаято свои наблюдения.

Эта Хару… В перерыве между сдачей карт наклонилась к Киоко и чмокнула её в изгиб шеи чуть выше ожерелья из красных яблочек. Просто так. В памяти Хаято кожа на месте поцелуя приобрела цвет этих плодов.

— Не могу поверить, что они остались у Десятого с ночёвкой. И ни Ямамото, ни боссу не было от этого неловко.

— Мы таки в Японии, — напоминает Джи. — И они все трое беты. Могут абсолютно трезво и осознанно делать всё, что захотят.

— Думаешь, они вместе… втроём?

— Ямамото точно так думает. Наверное, что-то знает.

Хаято опускает голову на колени. Всё к тому шло: босс слишком харизматичен и не может не нравиться людям. И при этом слишком мягок, чтобы отталкивать их и выделять лишь кого-то одного.

— Блин, Ямамото! — Как холодным душем окатывает Хаято. — Я забыл забрать у Хибари его наушники.

— Да пусть сам их вернёт, — роняет Джи и залетает вихрем в кольцо, благодарно обдав соседнее — напарника-леопарда — частицей пламени. — Вам всем завтра в школу.

«Ложись», — раздаётся в голове. И Хаято ложится. Надо компенсировать недосып прошлой ночи.

***

Утро начинается с голосового сообщения Ямамото в лайне: «Йо, Хаято! Я уже на пробежке». У него такой радостный голос, будто это самое лучшее, что может случиться в шесть часов утра. «Ты сегодня у Хибари или на базе? Откуда мне тебя встречать?»

Ага, они и тут ходят в школу вместе. Хаято сонно трёт левый глаз и садится в постели. Зарядка на телефоне заканчивается, надо бы втыкнуть ему в попу провод — он оглядывается в поисках сумки, где должна лежать запасная зарядка.

А где его учебники и конспекты? «Хороший вопрос», — досадливо думает он, вспоминая слова Хибари о хаосе в его вещах.

«Я на базе», — хриплым со сна голосом надиктовывает Хаято и отправляет сообщение. Затем, подумав, делает ещё одну запись: «Возьми для меня чистый блокнот. Я посеял всё своё школьное добро».

«Оно у меня, принесу. Встретимся, где всегда», — приходит ответ.

Да что за издевательство? Откуда Хаято знать, где это?

Он откидывает тёплое одеяло и, покрывшись мурашками от прохладного воздуха, топает в душ. Опять обмануть Ури, сказав, что Ямамото несёт им бенто с рыбкой? В животе урчит от прекрасной фантазии. Он бы сам сейчас на это повёлся.

Хаято решает выйти пораньше и забежать в магазин хотя бы за булкой.

Самое смешное — как раз возле магазина Ямамото его и ждёт. И понимающе улыбается, пока Хаято засовывает мелкие купюры в автомат для кофе.

— Тебе не с руки делать сюда крюк, — замечает Хаято и прячет кошелёк.

— Ничего. Скоро Джаннини добавит вход на базу из другого автомата, поближе к моему дому. — Такеши закидывает руку ему на плечо и легко целует Хаято в лоб.

Выпадать на мороз, ха? Хаято называет это «выпадать в ахуй».

Позавчера, провожая Хаято после вечеринки у босса, Ямамото тоже его придерживал за плечи и на прощание обнял обеими руками. С натяжкой, но это ещё было похоже на обычное поведение Ямамото до того, как пришли их результаты тестов на принадлежность к гендерным типам.

А вот целоваться он раньше никогда-никогда не лез.

— У тебя что-то случилось? — спрашивает Хаято, когда обретает дар речи, и выскальзывает из-под чужой руки. Он забирает кофе и, не дожидаясь, пока тот остынет, делает пару обжигающих глотков.

Глупость, но лишь бы не стоять истуканом и гадать, что делать.

— М? Нет. — Ямамото глядит на него слегка удивлённо. — То есть…

Хаято смотрит на часы и перебивает. Надо ускоряться, если не хотят опоздать на урок.

— Ямамото, пошли.

— Слушай… — Такеши следует за ним. — Сегодня не будет тренировок. Проведи вечер со мной.

На вечер никаких планов нет.