Бррр подумал, что так будет лучше. Эти парни не собирались становиться агентами-провокаторами в какой-нибудь случайной войне. Большинство из них хотели просто посмотреть мир и заявить о своей значимости как аколитов истории. Или отложить работу в семейном бакалейном или гравийно-песчаном концерне.

  - Ты следующий, - сказал гном, - Вон. Бродяга. Срамные ноги.

  - Не без тебя, - сказала Илианора, - Мистер Босс, вы не в себе.

  - Я никуда не пойду с этим губительным ребенком, - сказал мистер Босс.

  - Если мы уйдем, ты никуда не уйдешь, и точка, - заметил Бррр, - Вы только что уволили свою резервную рабочую силу, и я остался единственным, кто может тянуть эти часы. Если только вы не готовы уйти от него.

  - Проклятие, - сказал гном и продемонстрировал несколько.

  - Тише, - сказала Илианора, - Если они действительно решили нас выследить, ты только укажешь им наше местоположение.

  Гном пошел и сел под повозкой.

  - Я уже собрался, - сказал Лев своей супруге, - Нас ничто не держит, я думаю. Поскольку мы, кажется, освобождены.

  - Он спас меня, - сказала Илианора, - Я не могу просто бросить его из-за этого небольшого разногласия.

  - Почему бы тебе не спросить Часы? - предложила Рейна, - Если бы ты с ним хорошо поговорила? Как его зовут?

  Илианора поморщилась, что в ее исполнении было равносильно ухмылке.

  - Освальд. Но я думаю о нем как об Освальде.

  Рейна подошел посмотреть на нее.

  - Оно не очень-то дышит, - признала она, но обошла его, давая ему возможность усомниться. Снизу гном запустил камнями в ее поцарапанные лодыжки.

  Бррр видел в драконе беспощадное обаяние, вульгарное, но эффективное изобретение изобретательности тик-тока, призванное напомнить читающей аудитории об архаичном народном поверье, известном как Дракон Времени. Хотя сам воспитывался без подобной чепухи - потому что сам воспитывался, - Лев достаточно хорошо знал легенды о происхождении страны Оз. Сопливое подземное существо, спящее в какой-то недоступной пещере, мечтающее о вселенной с самого ее начала. Пламенный фатализм.

  И это не единственный тип фатализма, охвативший страну Оз. Другие, более флегматичные теории предполагали существование в результате какого-то нечестивого сгорания масел и углей. Даже сегодня некоторые крестьяне приписывают свою грязную участь дилетантизму Лурлины, королевы фей, пытающейся создать мир. А яйцеголовые, достаточно умные, чтобы страдать подагрой или глаукомой, утверждали, что жизнь - это мрачный эксперимент в области этики или жестокости, изобретенный Неназванным Богом. Но история о драконе была старше - настолько стара в народных знаниях, что у дракона не было имени. Освальд был псевдонимом театра: глубокая судьба всегда управляется из-за занавеса, от которого нас просят отвлечь наше внимание.

  Сегодня дракон Часов был инертен. Выброшенная куча окислительной технологии. Может быть, это маскировка? Освальд так часто казался полуживым существом, зловещим в своем очевидном чувстве импульса, решительным в своем отношении к неправильному и правильному. Голова дракона вращалась, как фара какого-нибудь велосипедиста, катающегося по коллежским дорожкам Шиза. Челюсти щелкнули в четырех разных положениях. Никто из них не улыбался. Когда это совесть улыбалась?

  - Он выглядит выцветшим, - довольно бодро заключила Рейна.

  - Рейна, немного меньше шума, - предложил Лев, - Нет смысла подсыпать соль на раны гнома.

  - Почему бы нам не поискать в Гриммуаре слова, чтобы разбудить его?

  - Не повредит, - сказал Бррр, - Я голосую "за".

  - Вдруг мы стали демократическим синодом? Вот что делает с тобой рождение детей? Напомни мне кастрировать себя ложкой из грейпфрута.

  Но с учетом того, через что пришлось пройти Илианоре, это замечание было легкомысленным, и, несмотря на свое расстройство, гном поймал себя на том, что.

  - Ах, ну да. Но я не обещаю играть по любому предложению глупой книги, волшебной или нет.

  Он достал "Гримуатика" из ящика, который открылся с хлопком, как будто ему не терпелось доставить книгу Рейне.

  - Чтение никогда не приносило мне пользы, при моей-то работе, - ворчал он.

  Илианора расстелила свою шаль на усеянной иглами земле, и мистер Босс бросил на нее книгу.

  - Мне не нравится прикасаться к Гриммуару, - сказала женщина, но Рейна опустилась на колени перед томом. Она положила руки на крышку, как будто хотела обнять эту штуку, и открыла большую крышку.

  - Это кажется странным. Как мох с сахаром в нем, - сказала она.

  - А ты выглядишь как сгусток без крема, - фыркнул гном, - Найди то, что тебе нужно найти, и снова закрой эту чертову штуку. Это заставляет меня нервничать. Эта книга не для таких, как мы, чтобы ее изучать. Мы всего лишь хранители.

  - Может быть, мир меняется, - сказал Лев, - и теперь все зависит от нас.

  Гном подавил себя, пока Рейна перелистывал верстовые столбцы. Сегодня каждая страница казалась сделанной из другого сорта бумаги. Разных цветов и плотности, просеянной и спрессованной с разнообразным мусором: тряпками и соломой, бечевкой и плавками. На взгляд Бррра, слова, написанные от руки, казались слишком крючковатыми и зазубренными, чужим языком, если не сказать - чужим алфавитом. Хотя его очки нуждались в обновлении. Иногда маргиналии казались вовлеченными в движение, плоскими маленькими театральными пьесами, играющими сами за себя. На других страницах одинокий портрет без подписи смотрел на него, его глаза двигались, когда страница поднималась, колебалась, оседала, закрывалась следующей.

  - Как мы вообще узнаем, что ищем? - спросил Лев.