Человек и Слон говорили о любви, и ни один из них не испытывал стыда.

  - Через какой мир я прошел, - сказал себе Лир. О, что за мир, что за мир.

  Трисм знал, о чем он говорил. При свете шакальей луны Момби вошла в сад за территорией Колвена, где Лир был отпущен пастись. Она представляла себя серьезной женщиной с нахмуренным лбом и седеющими волосами, ходила с тростью, но не зашла так далеко, чтобы уступить морщинистой шее. Трисм шел в четырех футах позади нее, опустив голову, прикрыв глаза, сцепив руки, стараясь держаться как можно дальше в присутствии Слона, который все еще любил его.

  - Мы начнем нашу атаку на рассвете, - сказала Ла Момби, - Ты поможешь?

  - Я могу сказать своим зрением, своим обонянием и своим слухом, что моей семьи здесь нет. Кроме того, я не знаю, где они, - ответил Лир, - Естественно, я не могу помочь вам нацелиться на то, где они могут быть, а они могут быть где угодно.

  - Что, если я скажу тебе, что мы знаем, где они? Они оба? - спросила Ла Момби, - Твоя жена и твоя дочь? И их пощадят? Что, если я дам тебе доказательства? Тогда ты бы нам помог?

  - Не имеет значения, что ваше доказательство может быть ложным, - Он твердо стоял на своих больших слоновьих ногах, - Вы также нацелились на места, где укрывается любой ребенок, который не является моим, и я не нахожу никакой разницы между ними и ребенком, который является моим.

  - Своим хоботком ты не можешь учуять разницу между своими соплеменниками и кем-то чужим? - сказала она, смеясь.

  - Своим хоботком, - сказал он, - я чувствую, что разницы нет. Я не стану тебе помогать.

  Ему не нужно было утруждать себя тем, чтобы сказать, что, по его мнению, умение читать Гриммуатику, точно так же, как склонность рождаться с зеленой кожей, может пропустить поколение, как испорченные большие пальцы у северных квадлингов или ожирение у некоторых плодовых мух. Это не имело значения. Он отвернулся от Трисма, который заламывал руки; он отвернулся от Момби, которая была пьяна от восторга.

  - Готовьте флот, - сказала она своему повелителю драконов. Обращаясь к Лиру, она сказала: Ты обрек себя на гибель своим отказом помочь в этой кампании. Считай свои последние мгновения.

  - Тризм, нет, - сказал Лир.

  - Пощади свою душу, - сказал Трисм Лиру.

  - Пощади свою, - ответил Слон без злобы, только с болью в сердце.

  13

  По совету Озмистов Рейне и ее спутникам удалось полностью избежать Шиза. Сами того не желая, они также обошли стороной когорту гигантских теневых головорезов-пауков, которых Момби отправила через границу, чтобы задержать их. Путешественники приближались к столице, всего лишь еще одной кучкой частных граждан, охваченных истерией военного времени. Рейна не знала, чего ожидать от ИГ. Издалека он выглядел в семь, девять, девятнадцать раз огромнее университетского города Шиз.

  Элли предложила им пробраться в Изумрудный город через большие квадратные арки, известные как Вестгейт. Поэтому компаньоны остановились, чтобы подвести итоги на усыпанных гравием склонах за пределами городских стен, где путешественники, прибывающие с Востока, должны были развернуть свои винкуские ковры, разложить свои сумки для осмотра и предъявить рекомендательные документы, если у них были серьезные государственные дела. Рейна была обескуражена.

  Как и ее друзья.

  - В этом каньоне башен будет невозможно найти похищенного человека, - сказал мистер Босс, - Высокие здания, а я прошу прощения, гном. Он выглядел неуверенным. Он никогда не осмеливался рисковать, пронося Часы Дракона Времени через какие-либо ворота столицы, так что ИГ был одним из районов страны Оз, о котором он ничего не знал.

  - Я зашла так далеко, но я не знаю, как мне будут рады дальше, будучи Жевуньей - сказала Маленькая Даффи, - К сожалению, у меня нет государственных секретов, которые я могла бы открыть императору страны Оз. Только любопытные кексы и тому подобное.

  Рейна повернулась к Бррр.

  - Хорошо, я с тобой, - сказал он, - Я не собираюсь уходить.

  - Но разве тебя все еще не разыскивают в этом городе? - спросила его Рейна.

  - Да, у меня был тюремный срок, преобразованный в гражданское задание, чтобы найти местонахождение Гриммуатики и сообщить об этом, из которого я сбежал пять или шесть лет назад. И да, какой-нибудь судья или кто-нибудь другой может вспомнить. Но я бы рискнул предположить, что в наши дни у всех на уме другие дела.

  - Ты, должно быть, сошел с ума, - сказала Рейна, - Тогда ты был одним из центральных элементов их кампании по поиску Гриммуатики. Вы не смогли его принести. Ты не можешь рисковать, показываясь здесь. Тебе никогда не выбраться отсюда живым.

  - Никто не выходит, - сказал гном, - Ты бы уже понял это, милый.

  - Я пойду одна, - сказала Рейна.

  - Ты не можешь идти одна, - сказал Бррр, - Мы не можем тебе позволить.

  - Я пойду с ней, - сказала Элли, - Это безопаснее для меня. В любом случае, я помню это место. Я могу вспомнить Изумрудный город. Теперь я старше, я бывала в Канзас-Сити и Сан-Франциско. Мы сможем найти наш путь вместе. - Рейна повернулась к ней.

  - Не в этой жизни. Мне нужно быть осмотрительной. Ты не можешь быть осмотрительной, даже с твоим ртом, завязанным муслиновыми бинтами.

  - Знаете, раньше вы, люди из страны Оз, нравились мне гораздо больше, чем сейчас, - ответила Элли, - Было время, когда я могла просто открыть рот, и люди замолкали и слушали. Теперь это просто болтовня, болтовня, болтовня, заткнись и сядь. Что ж, очень жаль, Рейна. Я иду с тобой

  - Но ты же Элли, - сказала Рейна, - Ты выставляешь себя на посмешище просто тем, как пристально смотришь на вещи.