– И вы помогли Левицкой сбежать, потому что хотели спасти… от нас? – выжимаю из себя.

Не могу поверить, что кто-то в нашем доме оказался способен на подобное. Убить, как он считал, зародившуюся жизнь. Уничтожить Мику.

Тварь. Обязательно найду, кто это сделал!

– Допустим, – уходит от ответа Пашкевич.

– Скажите, где она? Клянусь, я не причиню ей вреда, – уговариваю его, но он жестом меня прерывает.

– Я не знаю, – убивает меня одной фразой. – Намеренно не спрашивал. Я лишь нашел ее документы, которые в приемной остались после того, как Левицкую оформили и в палату положили. Ну и медсестру отвлек, – задумчиво умолкает. – Такси вызвал и оплатил тоже я. До аэропорта. На этом наши пути разошлись.

Аэропорт. Если сбегать, то наверняка.

– Как Мика без денег улетела? – хмурюсь я.

– Она утверждала, что у нее есть. Еще в сумке что-то искала, а потом подтвердила, – вспоминает Пашкевич.

Благодарю его и отпускаю.

Думаю. Все время, пока идет проверка клиники. И когда Каминского, наконец, задерживают и увозят в полицию. Размышляю по дороге в развивающий центр, откуда забираю Дана. В родовом особняке я его одного ни разу за эти дни не оставлял. Опасался подсознательно. Как оказалось, не зря.

Уже дома, уложив племянника спать, нахожу в «шкафах» своей памяти нужный «ящик».

Опять мысли уносят меня в нашу первую встречу.

Отель. Стойка регистрации. Мика мчится, чтобы опередить меня и самостоятельно заказать себе номер. Ее поведение удивляет, заставляет усмехнуться.

В последний момент выхватываю из ее рук карту. Оплачиваю сам. Кручу пластиковую кредитку в руке. И прежде чем вернуть Мике, скольжу взглядом по имени владельца.

Александр Врагов.

Должно быть, кто-то очень близкий дал ей эту карту. Она не украла ее. В таком случае владелец заблокировал бы счет.

Хоть какая-то зацепка. Фамилия.

И место.

Меня озаряет пониманием.

Левицкая в России. У нее там сестра с семьей. Больше некуда Мике податься. Как можно дальше от нас. Туда, где можно зализать раны. Которые я позволил ей нанести. Не уберег. Но больше не повторю своей ошибки. Не подставлю. Лишь узнаю, как она.

Лихорадочно соображаю, кто из моих знакомых в данный момент в России. И хмыкаю победно.

Человек, который каждый день только тем и занимается, что добывает информацию. В любой точке мира. Конечно, моя ситуация – совсем не его профиль. И явно не его уровень. Но он единственный сейчас ближе всех к Мике.

Вадим Шторм – владелец крупнейшего международного медиахолдинга.

Уверен, у него достаточно связей, чтобы помочь мне. Четвертая власть творит чудеса. Особенно международного масштаба. Тем более ради друга…

– Вадим, мне нужно найти Доминику Левицкую, – выпаливаю в трубку, как только происходит соединение. – И всего лишь убедиться, что у нее все в порядке. Я должен знать, могу ли оставить ее там на некоторое время.

Нельзя забирать Мику прежде, чем я разберусь со своей семейкой и найду виновного во всем. Нельзя рисковать ею, ведь она и так пострадала. В России Мика будет в безопасности.

До тех пор, пока я не подготовлю все для ее возвращения.

Пока что у меня слишком много неоконченных дел в Польше. Защитить сразу всех, кого любишь, – сложная миссия. Но выполнимая.

Сейчас

Доминика

В воцарившейся тишине я слышу звук собственного сердца, которое выпрыгивает из груди. Делаю шаг назад, чтобы скрыться в полумраке второго этажа, прячусь за угол. Подношу руку ко рту и импульсивно прикусываю палец, чтобы не издать ни звука.

Зачем Ян приехал? Как он нашел меня? Но на смену панике приходит другая мысль… Значит, искал? А ведь сам три месяца назад кричал, что уничтожит. Угрожал выгнать меня из особняка Левицких. Мошенницей называл. Не совсем заслуженно.

Да, я лгала всем и наделала много ошибок. Мне казалось, что деньги деда Адама помогут мне начать новую жизнь, которой меня лишили мои же родственники, оставив в детдоме. Бросили нас с сестрой на произвол судьбы и даже не вспомнили.

Однако в одном я не врала: мы с Даной действительно потомки Левицких. Я верю документам, которые с таким трудом добыла.

И тем не менее, три месяца назад я отступила. Исчезла из семьи, покинула Польшу, как Ян и хотел.

Но теперь он здесь. В дверях дома моей сестры.

Не прекращая буравить ее взглядом, переступает порог, приближается к ней.

Задерживаю дыхание. Перед Яном сейчас – моя идентичная копия. Что если он примет Дану за меня? Никаких «если». Я на сто процентов уверена в этом! Нас многие путают – не раз мы испытывали это на личном опыте. И даже проблемы были.

Лишь Алекс, муж Даны, смог разоблачить меня при первом же «знакомстве». Но у них… любовь. Настоящая, о которой лично я даже и мечтать не смею. Сложно найти мужчину, который будет беречь тебя, а не использовать и делать больно. Будет чувствовать каждую эмоцию. И узнавать среди тысячи.

А Ян не знает меня толком. И Дана молчит. Намеренно выжидает, что он скажет, потому что не хочет подставлять меня. Все это время рядом с Враговыми я ощущаю себя ценнейшим человеком на планете. Они настолько опекают меня, что не по себе становится. И даже Алекс, с которым у нас было… непонимание, относится теперь ко мне с теплом и заботой.

Враговы не дадут меня в обиду. Правда, я не могу утверждать, что именно за этим явился Ян. Я вообще не понимаю его.

Тишина давит. Нагнетает обстановку. И я почти готова покинуть свое убежище, как Ян начинает говорить. Пытаясь совладать со своей ненормальной реакцией на его голос, от которого мурашки растекаются по коже, я заставляю себя вслушаться в слова.

– Здравствуйте, Дана, – приветствует Ян осторожно, а я чуть не издаю облегченный вздох, но вовремя зажимаю рот рукой. – Мне нужно поговорить с вашей сестрой. Доминика дома, – звучит совсем не как вопрос. Скорее, как утверждение.

– Мика уехала в Польшу, и с тех пор мы с ней не виделись, – врет Дана, почуяв неладное. – Что-то случилось?

Морщусь недовольно. Моя сестра и ложь – понятия несовместимые. Надеюсь, Ян не почувствует подвох.

– Нет, ничего, – хмыкает Левицкий. – У нас… кхм… возникли разногласия. И мне очень бы хотелось поговорить с ней и многое объяснить.

Едва не издаю нервный смешок. Разногласия? До или после того, как его семья чуть меня не убила? А он сам обвинил в отравлении деда Адама!

– Мне стоит начать волноваться за свою сестру? Вы ее преследуете? – недовольно уточняет Дана. – Мика может быть в опасности?

– Рядом со мной – нет, – произносит Ян так уверенно, что мне хочется подбежать и рассмеяться ему в лицо.

Да он моя главная опасность! Мало того, что не защитил, так еще и растоптать грозился.

А еще эти чувства запретные, которые все усложняют…

Зачем я ему нужна сейчас?

Надеюсь, ничего не случилось с Даниэлем или дедом Адамом… Сердце замирает. Хочу спросить о них. Так сильно, что сжимаю руку в кулак и впиваюсь в ладонь ногтями, оставляя болезненные розовые полумесяцы.

Но нет. Пусть Ян убирается! Я не вернусь в Польшу!

– Я думаю, если бы Мика разделяла ваше мнение, то сама бы вышла на связь, – бросает Дана обвиняюще.

Ян прищуривается с подозрением, изучает мою сестру, потом окидывает взглядом гостиную, мельком скользит в сторону второго этажа, где я прячусь. На секунду мне кажется, что он обволакивает меня знакомой платиной своих глаз.

Нет, бред! Ян не может меня заметить. Разве что почувствовать мое присутствие. Но это не наша история.

– Что же, тогда до свидания, – бросает Левицкий с сарказмом, и совсем не похоже на то, что он прощается.

Но уходит. И я шумно выдыхаю от облегчения и… внезапно накатившей грусти.

***

На следующий день

Доминика

– Положительная динамика есть, – задумчиво тянет репродуктолог, раскладывая перед собой результаты последних анализов.