– Мариккен, ты просто умница, но скажи мне, что мы будем делать, если всего этого окажется недостаточно?

– Надо всегда надеяться на лучшее, – убежденно сказала девочка. – Может быть, это единственный шанс помирить вас с отцом. Ты пойдешь?

– Пойду, – повеселевшим голосом сказал Ристард. – Мне кажется, стоит рискнуть.

Еще подходя к месту, где шло веселье, дети услышали крики госпожи Хеллинор: «Мариккен! Где ты? Пора петь гостям!»

– Сейчас я спою им всю правду про Френца. – прошептала Мариккен.

Гости были сильно озадачены, когда из кустов вышла девчонка в рваном платье со следами крови от разбитых коленок. Рядом с ней стоял лохматый мальчишка в обносках. Увидев мальчишку, Френц уронил кусок жирной лососины с вилки прямо на свое кружевное жабо, но даже не заметил этого, а так и остался сидеть с разинутым ртом.

– Вы все здесь хотите, чтобы я спела? – прерывающимся от волнения голосом спросила Мариккен. – Я вам сейчас спою всю правду про Зверя Рыкающего. Его убил вовсе не Френц, как вы все думаете, а Ристард. Когда кабан напал на лошадь моего братца, Френц вылетел из седла и повис на ветке дерева. Я все это видела, но я была в лесу не одна. Мы с Ристардом хотели хоть одним глазком взглянуть на охоту. Оказавшись рядом с местом, где погибал Френц, Ристард, не раздумывая, бросился моему брату на помощь и убил кабана. Поскольку мы присутствовали на охоте без разрешения, то услышав ваше приближение и боясь гнева отца, мы решили скрыться. Но наша лошадь испугалась и встала на дыбы. Ристард хотел ее усмирить, но она ударила его копытом, и он упал. Когда вы все появились, я испугалась, что отец накажет Ристарда, и попросила его не выходить, но вскоре поняла, что это была ошибка.

Френц не убивал Зверя Рыкающего, он просто воспользовался всеобщим замешательством, вынул кинжал Ристарда и вставил на его место свой. Но Френц не знал, что лезвие кинжала Ристарда шире, а я не смогла рассказать об этом в лесу, потому что мама не дала мне все объяснить. Если вы действительно хотите знать правду, вот кинжал Ристарда, идите и проверьте! Не Френц, а стоящий рядом со мной мальчик должен быть посвящен в рыцари!

Закончив рассказ, Мариккен высоко подняла «Змейку».

– Да это кинжал из моей коллекции! – взревел Гней Вельен. – Мальчишка украл кинжал!

– Неправда! – закричала Мариккен. – Это я ему его принесла, потому что…

– О ужас, он толкнул на путь преступления мою дочь! – перебила девочку госпожа Хеллинор. – Мало того, что он подбил ее на кражу, он еще заставил ее врать, чтобы получить причитающееся моему сыну рыцарское звание!

– Позор! – еще громче заревел Гней Вельен. – Мало того, что туп, еще и преступник!

– Чудовище! Злодей! Какое горе для бедного отца! – зашумели пришедшие в себя гости.

Ристард и Мариккен стояли как громом пораженные. Среди всеобщего крика и гама они не могли вымолвить ни слова.

– Эй, слуги! – закричал рыцарь. – Свяжите это чудовище и посадите под замок! Завтра же я свезу его в суд ближайшего города, и пусть там делают с ним что хотят! Я больше не могу держать этого негодяя в моем замке! Он начал с кражи, а закончит убийством!

К Ристарду подскочили два дюжих слуги, прислуживавших гостям за столом, и в мгновение ока скрутили ему руки за спиной. Поскольку веревки поблизости не оказалось, мальчика связали поясом одного из них.

– Это несправедливо! – закричала Мариккен и укусила одного из мучителей своего друга.

– Ах ты, негоная девчонка! – схватила за шиворот дочь госпожа Хеллинор, выбравшаяся из – за стола. – Мое слишком свободное воспитание распустило тебя! Ты тоже здесь не останешься! Завтра же я отправлю тебя в самую строгую исправительную школу для девочек, где тебя исправят и научат хорошему поведению!

Когда две служанки увели Мариккен, рыцарь Гней и его жена торжественно заявили:

– Нет у нас других детей, кроме Френца, но зато Френц- такой сын, о котором только можно мечтать!

Гости радостно согласились, вежливо забыв бестактную выходку Ристарда и подбитой им на преступление девочки. Теперь они убедились собственными глазами, что этого испорченного мальчишку жалеть не следовало, и что как бы плохо ни обращался с ним отец, все это было им заслужено.

Веселье вскоре достигло прежней силы, а ровно в полночь под аплодисменты кавалеров и воздушные поцелуи дам граф Ги де Олонь опоясал Френца рыцарским мечом в серебряных ножнах, усыпанных бриллиантами.

4.

Слугам, тащившим Ристарда, нужно было поскорее возвращаться, поэтому они бросили его в первую попавшуюся комнату, здраво рассудив, что со связанными руками он никуда не денется. Заперев дверь, они ушли. Лежа на полу, мальчик слышал, как проволокли по лестнице брыкающуюся Мариккен. Служанки повели ее куда-то наверх, и вскоре Ристард услышал, как она колотит ногами в дверь где-то у него над головой. Мальчик встал на колени и попытался развязать руки, но у него ничего не вышло. Он огляделся. Вокруг темнела дорогая мебель, а прямо перед ним маячил прямоугольник раскрытого окна.

«Надо связаться с Мариккен через окно», – подумал Ристард и, натыкаясь в темноте на предметы, пошел к окну.

Сначала никакая связь была невозможна. Мариккен ходила взад – вперед по комнате и не откликалась на его голос. Наконец, она немного успокоилась и, все еще всхлипывая, подошла к своему окну, которое располагалось как раз над окном Ристарда.

– Мариккен! – позвал он тихонько.

– Кто это? – отозвалась она.

– Это я, Ристард.

– Где ты?

– В комнате этажом ниже.

– Нам нужно бежать из этого дома.

–Знаю, но я не могу ничего сделать, у меня руки связаны.

– Ладно, главное, что ты здесь. Сейчас я к тебе спущусь.

– Как?

– Я слезу к тебе по камням стены, держась за водосточную трубу.

– А ты не боишься? Труба крепкая?

– Делать нечего, нам так и так пропадать. Жди меня.

Ристард с волнением услышал скрип железного подоконника, шуршание платья и тяжелое дыхание девочки. Он увидел, как закачалась ставня окна, на которую Мариккен поставила ногу.

– Как мне влезть теперь? Ставня мешает, – прошептала она.

– Возьмись за нее руками и спусти ноги, а я высунусь, чтобы ты могла схватиться за меня, – ответил Ристард.

Через секунду туфли девочки ударились о подоконник.

– Ставня качается! – испуганно вскрикнула она. – Я сейчас упаду!

Ристард высунулся из окна и схватил ее зубами за платье. Нащупав одной рукой его голову, Мариккен обхватила мальчика за шею и ловко спрыгнула внутрь.

– Давай я поскорее развяжу тебя, – зашептала она. – Нам нужно побыстрее убежать отсюда, иначе они засадят тебя в тюрьму, а меня отправят в исправительную школу!

– Чем ты режешь мои путы? – спросил Ристард.

– «Змейкой».

– Откуда она у тебя?

– Когда меня тащили, я так вырывалась, что служанки не заметили, как она осталась у меня. Держите, господин рыцарь, свое оружие, – тихо рассмеялась Мариккен и сунула Ристарду в руку кинжал.

– Если бы я не согласился, чтобы ты мне его принесла, тебя бы никогда так не наказали.

– Молчи, Ристард, я первая вызвалась его принести. К тому же, подумай, как он нам теперь пригодится. Идем, – Мариккен потащила его к двери.

– Но дверь заперта.

– Ну и что? Просунь кинжал между створками двери и приподними вверх крючок, который находится с той стороны.

– Получилось! Теперь куда? Я не знаю этой части дома.

– В кладовку.

– Зачем?

–Переоденемся во что-нибудь старое, о чем все забыли. Не хочешь же ты, чтобы нас поймали сразу по описанию в объявлениях о нашем побеге, которые развесят завтра же.

Полчаса спустя дети были уже за воротами замка. Они последний раз остановились, чтобы взглянуть на него.

– Мариккен, ты не жалеешь, что ушла? – спросил Ристард. – Тебе еще не поздно вернуться.

– Ни за что, там меня никто не любит и не опечалится моей пропажей. Если я уйду, мама просто некого будет отправить в исправительную школу, – горько сказала она.