– Это ложь, – закончил за него Корт. – они довольно часто проникают в людские поселения и вербуют себе последователей. И чтобы скрыть свой внешний вид они готовят специальное зелье.

– И есть зелье с противоположным эффектом? – догадался Вингри.

– Да, – кивнул Корт. – Это побочный продукт производства того зелья. Его просто выливают в яму с нечистотами. Но мне удалось достать немного, ровно на один флакон. Если ты его выпьешь, то сможешь покинуть остров на корабле с рыбаками. Только их всех придётся убить. Ты готов на это?

– Да, – без тени сомнения ответил Вингри.

За месяц работы он насмотрелся на рыбаков. Они уже не люди, и ведут себя не по-людски. Они звери в коже человека. Монстры, как и их господа.

– Хорошо, – кивнул головой Виилием. – Готовься. Через три дня.

– Я запомню, – сказал Вингри. – И спасибо.

Трое промолчали.

– Я передам весточку вашим родным, что вы погибли как герои, борясь с морским чудовищем.

На это троица кивнула, и без звука ушла по коридору. Вингри остался же один на террасе. Он ликовал всей душой. Он смотрел на звёздное небо и уже чуял запах земли, такой далёкой и родной.

Через три дня они снова встретились на террасе. Корт передал снадобье и подходящую одежду. С этим они направились в доки. Федерик что-то говорил на рыбьем рыбакам, и те дали им небольшую лодку. В сопровождении двух рыбаков Вингри выплыл в море. Вилием передал ему примерную карту Рифов, так что путь обещал быть лёгким. Рыбаки же по старой привычке взяли с собой еды на неделю – настолько они обычно выходят в море. Но вскоре вода вокруг покраснела – это Вингри перерезал им глотки обсидиановым ножом и сбросил трупы в воду. Теперь остался он один. У него была неделя, чтобы уплыть как можно дальше, а потому на отдых он и не надеялся. Опыт бывалого моряка вёл его сквозь рифы и водовороты. И через две недели он пристал к земле. К тому времени он сильно исхудал, а одежда рыболюдов порвалась. Но в мешке была припрятана нормальная, так что он не волновался.

Вскоре он нашёл деревеньку, и осел в ней перевести дух. Селяне были рады появлению умелого морехода, а потому он занял пустующий дом, и стал рыбачить. Настали лёгкие деньки, и лишь память иногда напоминала о том острове и Тьме, что покоилась под водой. Затем у него появилась и жена, а затем и дети. И всё пошло своим чередом. Страхи отступили, и пришло счастье.

***

С тех страшный дней прошло много лет. У Вингри выросли дети – двое крепких ребят, с которыми он выходил в море на старенькой лодке. Жизнь текла своим чередом, и ужасы былого уже совсем покинули разум моряка. Он уже успел состариться, но крепкие руки всё ещё уверенно держали вёсла.

В один из дней знойного лета Вингри вновь вышел в море со своими сыновьями. Их лодка мерно покачивалась на волнах и уносила их всё дальше от суши. Закинув сети, Вингри раскурил пеньковую трубку и принялся ждать рыбу. Погода стояла прекрасная – в небе не было ни облачка, восточный ветер нёс морскую прохладу, а в вышине кружили чайки. Они ныряли с высоты прямо в воду и всплывали уже с рыбой в клювах.

– Хороший день, – проговорил Вингри, выпустив кольцо дыма.

– Да, – согласился с ним Этель, старший сын.

Был он юношей статным и умелым, смекалистым и находчивым. Из него вышел хороший моряк, чем не переставал гордиться Вингри. Второй же сын, Сален, был куда проще своего брата. Он не особо любил море, а запах рыбы и вовсе не переносил. Но в великой любви к отцу помогал ему со всем. Однако же большую часть своего времени он уделял не морю, а девушкам из окрестных деревень. Что сказать, красотой своей он пошёл в мать, а потому девушки так и липли к нему. Семья Вингри была в меру богата, и недостатка в желающих не испытывала. Как Салену исполнилось шестнадцать лет, что уже было достаточным для вступления в брак, к ним повадились все окрестные семейства. Каждый хотел взять свою часть пирога. Но Сален был ветреным юношей, а потому остывал к женщинам также быстро, как и влюблялся.

– В этот раз рыбы будет много, – кивнул Вингри. – Ну что же, Сален, как тебе последняя кандидатка?

– Веренана? – отозвался младший. – Она красивая, но глуповатая. С такой жить – себя не уважать. Она даже рыбу толком чистить не умеет.

– Ну, это дело наживное. Но семья-то у неё хорошая, да и сама она тоже хорошенькая. Чем тебе не пара?

– Ну, уж нет! – запротестовал Сален. – Отец, ты же знаешь, у меня другая избранница…

– Даже не начинай! – прикрикнул на него Вингри. – Мы уже это обсуждали. За вдову я тебя не отдам. Нечего воспитывать чужих детей. Ты пойми, что я хочу найти для тебя лучшую пару, и лучше Веренаны ты нигде не найдёшь.

– Отец!

– Тихо! Всю рыбу распугаешь. Мы с матерью всё уже обсудили, так что на следующей неделе мы едем на сватовство, так что готовься.

С этим в лодке повисло напряжённое молчание. Вингри многозначительно курил трубку, а Сален ушёл в себя. Лишь Этель тихо посмеивался в кулак. Так прошли долгие минуты. И вот, пришло время доставать сети. Все принялись за работу. Оба сына взялись за канаты, а старик-отец принялся руководить. Он уже был не в том возрасте, чтобы таскать такие тяжести.

– Крепче хват! Да не тяни ты так! – давал команды Вингри.

С трудом, но двое юношей смогли затащить сеть на лодку. Вся она была полна рыбы. Это был хороший улов. Но тут подул сильный ветер, и лодку качнуло на волнах. Этель совладал со своими канатами, ведь силы у него было много. Но Сален с криком выпустил свои, и сеть наполовину ушла под воду вместе с рыбой. Вингри громко выругался и стремительным движением рук поймал канаты, которые все были в крови. Лодку качнуло ещё раз, только уже не от ветра. В воде Вингри увидел чёрную тень.

– Акула! – коротко крикнул старый моряк.

Акула плавала под их лодкой кругами и лакомилась пойманной рыбой. Он рвала сеть своими бритвенно-острыми зубами и тянула её на дно. Вингри покрепче перехватил канаты и принялся бороться с рыбиной. Так продолжалось ещё несколько минут, пока акула вдоволь не насытилась и не уплыла обратно в море, оставив рыбаков с порванной сетью. Вингри застыл, как громом поражённый, а сыновья лишь молчали, не зная, чем утешить отца.

Однако не из-за порванной сети Вингри застыл. Всё его тело напряглось, а глаза предательски расширились. Он смотрел на свои руки, измазанные кровью, на содранные раны, оставленные канатами, и мириады мыслей пролетели в его голове. В один момент Вингри вспомнил всё то, что так старался забыть. Он вспомнил скалы-рифы, он вспомнил могучие шторма и капитана, кто ушёл на дно морское вместе с кораблём, он вспомнил и дикий остров, и ужасных чудовищ, что там обитали. Он вспомнил всё. А причина тому была в том, что из ран на руке сочилась кровь, если эту слизь можно назвать кровью, совершенно не красного цвета. Она была голубой. Страх, первобытный страх зародился в душе Вингри. Его лицо отражалось в морской воде и казалось ему совершенно чужим, чуждым и отрешённым. Он видел самого себя, но при этом это был кто-то совершенно иной. Это был рыболюд. С нечленораздельным воплем Вингри ударил кулаком по отражению, и оно скрылось под водой, напоследок исказившись в ужасающем подобии улыбки.

– Отец! – в один голос позвали его сыновья.

Они видели, что отец их не окликается на их голоса, что с ним происходит что-то странное. Это пугало их.

А Вингри тем временем смыл “кровь” с рук и глубоко задышал. Постепенно он успокоился и повернулся к своим сыновьям. Лицо его было мрачнее тучи, а глаза таили в своей глубине нечто безумное.

– Всё в порядке, – тихо, еле слышно, ответил он.

– Отец, не переживай так, – обратился к нему Этель. – Рыба от нас никуда не денется. Не пропадёт же она из всего моря? А сеть мы подлатаем – будет как новая.

– Да, – в такт ему закивал Сален.

– Что же… – громко выдохнув, откликнулся Вингри. – Ничего не поделаешь. Сети порваны, но сколько-то рыбы мы всё же поймали. Возвращаемся домой, пока к нам не пожаловал на бесплатный пир другой морской хищник.