Литмир - Электронная Библиотека

–Ну что орлы, вредители частного хозяйства! Хорошо полетали? А теперь платить придется. Сейчас посчитаем ущерб, заплатите и катитесь дальше.

– Да вы что, уважаемые, откуда у бедных студентов деньги? – попытался взять на жалость Олег.

– Мы в дороге уже две недели, все проели, – поддержал друга Рома.

– Ой, я сейчас заплачу! – съехидничала ветеран образования. – А вы как, подруги, тоже поди заревете?

Глянув на злобные лица женщин, Рома с Олегом поняли – эти не заплачут, скорее плакать придется им.

– Ну, что платить будете или участкового позовем?

– Да нет у нас денег, правда.

– Значит так! По телефону звоните родителям, а они денежки вам и привезут. Вы там в городе жируете, а нам каждая копейка дорога. Звони!

– У нас даже телефонов с собой нет, полный отрыв от цивилизации.

– Вот «дуроплясы»! Да у нас в деревне каждая «собака» с сотиком, а у них отрыв. Оторвать бы вам что-нибудь другое, да жалко. Мужиков-то и так не осталось. Ничего, по моему «мобильнику» позвоните.

– А я номера не помню, – соврал Рома. Он вдруг представил, что будет, если его мама узнает, что случилось с ними в дороге. Лучше сам как-нибудь выпутается.

– А мои родичи на юге отдыхают, – добавил масла в огонь Олег.

– Ну, что делать будем бабоньки?

– Звони участковому, Настена, – загалдели старухи. – Нечего нам тут полеты и бомбежку устраивать, немцы переодетые.

Баба Настя достала из кармана телефон и, отойдя в сторону, долго кому-то объясняла. На удивление быстро, на старенькой «Ниве», подъехал пожилой милиционер с капитанскими звездами на погонах.

–Дааа,– протяжно пропел он. – Натворили дел. Давайте-ка, граждане, ваши документики, будем составлять протокол.

Он открыл свой планшет и начал доставать бумагу. Ребята полезли в рюкзаки за паспортами и, достав их, неохотно передали участковому. В это время баба Настя активно обсуждала что-то с союзницами, отойдя с ними в сторонку. Рома краем уха слышал, о чем они говорили, мол, денег от этих «пионеров» все равно не дождешься, а так хоть какая-то польза будет. Какую от них пользу хотят бабули получить, он так и не понял. Баба Настя отозвала в сторону капитана и о чем-то с ним пошепталась. Тот мотал отрицательно головой, но потом, видимо согласившись, махнул рукой.

– Ну вот что, соколики, – начала разговор старуха.– Предлагаем вам мировую. Значит так! У нас в селе всего 9 дворов жилых осталось, а остальные заколочены. Мужиков нету вовсе, короче, бабье царство. Мы предлагаем вам помочь нам по хозяйству, отработать, так сказать, долг, а потом езжайте с богом дальше.

– Не! Возмутились «гонщики». – Нам домой надо. Пишите протокол и мы поехали.

Бабки замешкались. И тут в дело вмешался участковый. Опыта у него в воспитании современной молодежи, как видно, было больше, чем у старой учительницы.

– Вот что, ребятки! Я вас сейчас оформлю на 15 суток за хулиганство, посидите в «прохладной» камере, а потом езжайте, но сигнал по месту вашей учебы обязательно будет.

– Да мы же нечаянно столкнулись! Виноваты, конечно, но не в тюрьму же сажать.

– Ничего себе нечаянно! Литров 100 молока и 10 литров сметаны бабахнуть. Да за это пожизненное надо давать, – начали «давить» старушки.

– Ну вы сами решайте: или камера, или неделька активного отдыха в деревне, – снова подключился участковый.– Старшим надо помогать. Вас что, в школе этому не учили? Да сильно-то работать и не придется. Ну, сарайчик поправите, крышу почините, еще чего по мелочам, и все на свежем воздухе. Кормить вас будут как на убой, уж это я точно знаю, – погладил усы капитан. – Ну, согласны?

Делать было нечего, надо было сдаваться, и ребята, посовещавшись, согласились.

– Денек побудем, а потом «свалим», – шепнул Олег Роме.

– Ну вот и ладненько, – похвалил ребят страж порядка.– А паспорта я вам позже верну, как повинность трудовую отбудете, – «отрезал» побег опытный капитан.

Деревенька оказалась не такой уж и заброшенной. Добротные старинные дома из толстых сосновых бревен были окружены фруктовыми деревьями, перед каждым росли цветы. Всего усадьб было штук двадцать, но лишь на некоторых ребята заметили заколоченные досками аккуратно закрытые ставни на окнах. Две кривые улочки заросли низкорослой травкой, и, если бы не две колеи, темными полосками протянувшихся по дороге, можно было подумать, что это зеленый ковер, кем-то старательно постеленный вдоль по улице. И пусть впереди еще была полная неопределенность и они еще недавно варились в котле бурных переживаний, их окутывала какая-то умиротворенность. Веками складывающийся деревенский быт, спокойный и размеренный, без резкого городского шума и суеты, создал особую атмосферу, в которой душа русского человека всегда чувствовала себя комфортно. И Рома с Олегом тоже интуитивно это ощущали.

Баба Настя и еще одна довольно крепкая старушка, звали ее Агриппина Никитична, сопроводили их до одного из домов в центре деревни. Велосипеды, которые оказались в исправном состоянии, ребята катили рядом.

– Здесь у Груши встанете на постой.

Рома не сразу понял, что Груша – это и есть Агриппина Никитична и, поискав взглядом дерево у дома, потом сообразил.

– Сегодня отдыхайте от «полетов», лечитесь и отъедайтесь, а завтра с утра дам наряд на работу. Вечером пройдусь по нашим, узнаю, у кого какие срочные дела. Ну, все отдыхайте с богом.

Баба Груша показала, куда «пристроить» велики, и пригласила в дом. Ребята поднялись по высокому, с резными перилами крыльцу и вошли в сени, переступив через высокий порог.

– Бабушка скажите, а почему порог высокий, а дверь низкая? – потирая ушибленный лоб, спросил Олег.

– А это чтобы такие дылды, как ты, смотрели получше, а не ломали лбом бабушкин дом, – съехидничал в рифму Рома.

– То сынки с умыслом сделано, – пояснила старушка. – Порог высокий и дверь невысокая, чтобы мороз лютый в дом зимой не пускать. Холод-то он по низу стелется, а порог его в дом не пускает. Ну и нечистую силу тоже, – улыбнулась по-доброму баба Груня. – А тепло из дома по верху выходит, поэтому дверь и пониже.

– Физика одним словом, – сказал Роман.– Мудрые у нас предки были, не чета нам.

Войдя в дом, они увидели большую горницу, как в сказке, с большой русской печкой, ткаными дорожками на полу и старинными фотографиями в рамках на стене. У окна на тумбочке стоял старый громоздкий черно-белый телевизор, никак не гармонируя со сказочной обстановкой. Как будто кто-то случайно, на время поставил здесь этот аппарат, развративший целую цивилизацию.

– Проходите сынки! Баулы вот сюды, под лавку кладите. Вот вам рушники, идитя мойтеся. Во дворе «рукомойня», слева от крыльца, а я пока на стол накрою. Оголодали поди, намоталися.

Бабушка говорила протяжным, ласковым голосом, и даже не верилось, что каких-то 40 минут назад эта же бабка кричала на провинившихся ребят визгливым голосом. Рома и Олег никогда не были в деревне. Их бабушки и дедушки, ну и соответственно родители, родились и выросли в городе. Даже родственники все были городскими жителями. А теперь они впервые соприкоснулись с деревенским бытом, который кардинально отличался от городского, и, в первую очередь, полным отсутствием коммунальных благ. Во всяком случае, в этом селе все было на первый взгляд, наверно, как 100 лет назад. Раздевшись по пояс, ребята с удовольствием помылись теплой водой из старинного чугунного умывальника. Когда они вернулись в дом, стол уже был заставлен тарелками и чашками с деревенскими деликатесами: молоком, сметаной, творогом, яичницей с луком, салатом из свежих овощей, яблоками и крупной клубникой.

– Садитесь сынки, откушайте, чем бог послал, – гостеприимно пригласила баба Груша.

Два раза оголодавших путников приглашать не пришлось, и через минуту они уже уплетали натурпродукты с ускоренным темпом. Бабушка с умилением наблюдала за этим процессом.

– Вы уж, сынки, простите нас, старых, за то, что на вас «накинулись». Бес нас путает. Мы-то там, на дороге, я уже давно приметила, совсем другими становимся. Прости нас, господи, грешных, – старушка перекрестилась.– Это все торговля проклятая, а куды деваться – пенсия то одно название. Вот и «собачимся».

3
{"b":"750045","o":1}