====== Глава 1. Горшок ======

Каждое утро — ожоги от кошмаров. Сегодня — не исключение. Снова холодный пот. Снова резко открываешь глаза. Снова смотришь на часы: почти полдень.

Минуты три, чтобы осознать, что ты все ещё существуешь. Минут пять, чтобы заставить себя встать с несвежей постели. Нет, ещё не время вставать. Есть силы только сидеть. Смотреть пустым взглядом в одну точку чуть выше обшарпанного письменного стола. Вяло откинуть со лба светлые волосы и снова посмотреть на часы.

Как? Прошло полчаса? Странно. А кажется, десять минут…

Ты всегда отлично прикидывал время.

Что с тобой не так, Армин?

Этот вопрос звучит в твоей голове в тысячный раз.

На столе письмо от Микасы. Рядом наполовину готовый ответ. Идеальные строчки прерываются ровно на середине пожелтевшего листа. Слово «Эрен» так и застыло в пустоте, не достигнув бумаги. На месте буквы «Э» жирная клякса.

Чтобы писать дальше, нужно думать о нём. Это невыносимо. Последние силы утекли с горькими слезами. Они там: под деревом, куда вы с Микасой ходили, не сговариваясь. До некоторых пор.

Одно вымученное движение — и ты у зеркала. Спустя пять лет после смерти Эрена ты всё тот же юноша, правда, слегка покусанный возрастом: уже появилась небольшая щетина, а у висков — седые пряди.

Да, ты всё больше походишь на Командора Эрвина на закате дней. И пропади они пропадом, хоть сразу обе руки! Но пусть всё станет как раньше…

Задумавшись у зеркала, ты не замечаешь, как кто-то подходит к двери.

Раздаётся стук. Решительный и короткий.

Ты бросаешь быстрый взгляд: сперва на дверь, потом на осколки у стены, которые ещё вчера были стаканом.

Чёрт. Дурак.

Коришь себя за всплеск эмоций, которые никто не должен видеть. Ты — больше не тот Армин. Прошлый Армин как будто захвачен в заложники кем-то другим. Словно Эрен, перестав существовать, передал Новому Армину часть своей искаженной сущности.

На мгновение ты задерживаешь взгляд на прозрачной лужице, в которой поблескивают осколки. Хмуришься, не понимая, как так, чёрт возьми, вышло. В горле сухо. Воды.

Стук повторяется.

Ты медлишь ещё пару секунд. Вода. Тебе нужна вода. За дверью слышны тихие шаги. Они удаляются.

Ты прокашливаешься и кричишь:

— Эй! Кто… Кто там? Что вам нужно?

Не услышав ответа, на ходу натягиваешь штаны и рубашку, прыгая к двери в одном ботинке.

Привычка услуживать никуда не делась. Это едва ли не всё, что осталось от прошлого хорошего мальчика. Поморщившись от этой мысли, ты резко открываешь дверь и шагаешь в коридор.

Не веришь своим глазам. Она. В метрах двух от тебя, застыла вполоборота. Да ещё смотрит на тебя так, будто это ты пришёл к ней, а вовсе не наоборот.

— Энни?.. — твои руки застывают на второй пуговице снизу рубашки. Волна жара захлестывает щёки. О нет. Только не этот ненавистный румянец.

Энни, кажется, краснеет сама. Как же неловко.

Только не смотри ей в лицо, переведи взгляд, попробуй догадаться, зачем она здесь. Вы же не виделись несколько месяцев.

Что это у неё в руках? Постойте-ка, это что, цветочный горшок? Она решила подарить мне растение? Что происходит?

Отличный повод начать разговор.

— Энни, что ты тут делаешь? Я думал, ты решила остаться по ту сторону. Ты что-то принесла? Я не понимаю… — ты переводишь взгляд на лицо Энни и внезапно больше не в силах его отвести.

Её белокурые волосы немного отрасли, и она больше не убирает их в пучок: вместо него коса на одну сторону, чуть ниже плеча. Энни одета во всё чёрное: куртка и облегающие брюки, походные ботинки. Как и раньше, она в отличной форме.

И эти глаза. Серые, широко-раскрытые. Они оглядывают тебя сверху вниз, на мгновение задержавшись на твоём обнаженном теле, проглядывающем из не до конца застегнутой рубашки.

Тебя накрывает волна смущения. Да ещё и эта неловкая тишина, вызывающая звон в ушах. Да уж, Армин. Сейчас ты бы убил за возможность быть в чистой застегнутой рубашке. И желательно гладко выбритым.

На лбу выступает пот. Ты закусываешь губу и, почти не дыша, ждёшь её ответа.

Энни делает несколько быстрых шагов навстречу. В твой живот резко упирается массивный горшок с растением:

— Это тебе.

Ты аккуратно размещаешь свои руки под её ладонями, и некоторое время вы оба держите горшок. Неловкая тишина возвращается. К лицу приливает жар. До чего знакомое ощущение. Внезапно Энни отпускает горшок и отступает назад. Твои руки напрягаются под тяжестью ноши.

Энни резко бросает:

— Пока.

… и разворачивается к выходу.

— Энни, постой…

Она будто не слышит. Просто идёт дальше к своей цели. Оставляя тебя в недоумении, позади. Словно чёртова женская особь, тогда, во время 57-й экспедиции.

Адреналин молниеносно ударяет в голову, и тебя начинает нести:

— Ты… Ты притащила мне цветок и уходишь?! Энни, посмотри на меня! Ты уверена, что он проживет хотя бы пару недель? Я сам вот-вот умру от жажды, а ты приносишь мне конкурента?!

Энни разворачивается. Что-то больно бьёт тебя по колену, ты смотришь вниз и видишь флягу, упавшую к твоим ногам.

После этого тебя уже не остановить:

— Мы так долго не виделись… и я не заслужил даже разговора? После того, что между нами было? Почему ты уходишь? Я уехал, потому что должен был! Ты всегда знала, где меня искать, и если бы я правда был тебе нужен, пришла бы хоть раз за эти годы! Или твой папочка против, чтобы ты общалась с бывшим демоном?!

Энни морщится. Твои слова её задевают: она борется с желанием тебе врезать. Или заплакать. Вы оба пережили слишком много, чтобы вести себя как ни в чём ни бывало.

Однако Леонхарт берёт себя в руки:

— Хистория. Я получила письмо от неё. Завтра день памяти. Вы должны высадить растения в мемориальном саду. В честь каждого погибшего участника разведкорпуса. Вечная память, герои человечества, и всё такое. Я знаю, что ты там будешь — тихо произносит Энни, всё ещё не глядя на тебя.

Не дав открыть тебе рот, она добавляет:

— Там в горшке записка. Я хотела, чтобы ты посадил… и от меня.

Вы оба смотрите на сложенную бумажку, лежащую в горшке на бурой земле. Тебя раздирает желание сразу же прочитать её, но есть дело поважнее:

— А почему ты сама не посадишь его? Завтра ты могла бы прийти…

— Нет, — резко бросает Энни, — Я убила многих из них.

— Но ты пролила и свою кровь, сражаясь за человечество. Ты сохраняла мне жизнь не один раз, и если бы не это, я был бы мёртв.

— Армин-Армин… Если бы тогда, под капюшоном… я увидела твоё нынешнее лицо, я бы тебя не узнала. И, боюсь, цветок пришлось бы сажать на твоей могиле.

— Энни… — в ужасе полушепчешь ты, словно получив удар под дых, — Что ты такое говоришь?

— Это правда. После смерти Эрена ты мало похож на того Армина, в которого я… — Энни смотрит тебе в глаза и внезапно замолкает.

— В которого ты… что?.. — шепчешь ты, чувствуя, как начинает кружиться голова.

— Неважно, — красная, как рак Энни делает шаг к выходу, всё ещё смотря на тебя, — Важно то, что я теперь тоже другая. Иногда я пишу Хитч. Она рассказывает, как у тебя дела. Сказала, что ты уехал на побережье и давно не появлялся в городе. Сказала, что твой отпуск уже закончился, но ты игнорируешь любые попытки тебя вернуть. На что ты живешь? Чем ты питаешься? Почему ты в грязной одежде? Почему ты так и не захотел меня увидеть?!.. — Энни вдруг ужасается последнему вопросу, явно сказав слишком много.

— Энни, я… — ты делаешь шаг навстречу, но девушка разворачивается и начинает бежать в сторону деревянной арки, ведущей на лестницу к первому этажу.

Пытаешься следовать за ней, но мешает дурацкий горшок. Судорожно ищешь, куда бы его поставить, и капельку слишком бережно (О, как это в твоём стиле, идиот) помещаешь растение на подоконник.

После этого, молясь, чтобы не запутались не до конца завязанные шнурки, спотыкаясь, гонишься за Энни.

Промчавшись по лестнице, ты выбегаешь на первый этаж, оставляешь позади длинный коридор, мчишься к выходу, и…