– Ты привел свою жену, чтобы смягчить свою ложь? – рявкнул Брандон на Рейгара. – Ты думаешь, я что-либо приму от тебя… Ты похитил женщину из рода Старков, благородную даму, обещанную другому жену! Ты месяцы держал ее вдали от дома, от ее семьи, от ее собственного жениха – и теперь ты смеешь приходить и болтать о любви? – он ощерился. – Ты никого не любишь. Ты такой же безумец, как твой отец.
Сир Джонотор ударил его в лицо за это, и Брандон Старк плюнул в него слюной и кровью, сердито смеясь:
– Делайте со мной, что хотите. Мой отец отомстит за наш с сестрой позор.
– На вашей сестре нет позора, – ровным голосом сказал Рейгар, единственным признаком его гнева были лишь сталь в его голосе и мрачный взгляд его фиолетовых глаз. – Потому что ее высоко ценит король. Ваш король. Со временем вы преклоните колено и откажитесь от своего предательства и своих обвинений, и сделаете это с радостью, полностью понимая истину всего случившегося.
– Единственная истина в твоей трусости, Таргариен, – хрипло ответит Брандон. Он посмотрел на Элию со смесью презрения и жалости. – Если бы он встретил меня на поле боя, я бы избавил вас от мерзавца, к которому вас привязали.
Элия быстро вздохнула, и Рейгар твердо взял ее за руку, ведя к двери.
– Достаточно. Не причиняйте ему вреда, – велел он Дарри и Ланнистеру, когда Брандон обрушил на него град ругательств. – Я обращаюсь со своими пленниками с уважением, пусть они не платят уважением мне.
За дверью Элия посмотрела на него.
– Когда? – медленно спросила она. – Когда приедет леди Лианна?
– Я уже послал за ней, - сказал Рейгар и спокойно поцеловал ее в бровь, и ей пришлось сдержаться, чтобы не отшатнуться от отвращения. – Я не стану более удерживать ее вдали от ее предназначения.
Она почувствовала острое желание прилечь после всего случившегося, и была в спальне со своими леди, когда пришла Рейла, встревоженная и бледная. На несколько секунд Элия пришла в ужас, решив, что Рейгар мог передумать и велеть убить Брандона за его выходку ранее. Но Рейла держала в руках письмо с печатью рода Арренов.
– Джон Аррен поклялся в преданности в обмен за свободу своего племянника, – сказала она дрожащим голосом, пока Ларра осторожно вела ее к креслу. – А Рикард Старк уже едет. Но Роберт Баратеон покинул Долину.
Повисла долгая, тяжелая тишина.
– Если он отправился морем из Чаячьего Города, то он уже должен быть в Штормовом Пределе, – многозначительно сказала Инис.
– Аррен предупредил нас, – прошептала Элия. – Он мог скрывать это дольше.
– Он старик, который прожил дольше шестидесяти лет. Он не хочет войны, – ответила Рейла, перебирая дрожащими руками волосы. – Но Баратеон…
– Ничего не желает больше, – заметила Эшара. – И он имеет на нее все права.
========== Лианна III ==========
282 З.Э. – Дорнийские Марки.
Лианна чувствовала в воздухе приближение бури. На Севере бури были другими, но она узнала бы этот медный запах приближающегося шторма где угодно. Солнце висело низко над Красными Горами, но через несколько дней они наконец выберутся из Марок, и сир Герольд сказал, что путешествие станет куда быстрее и легче, когда они пересекут Синий Ручеек и достигнут Дороги Роз, по которой проедут остаток пути до Королевской Гавани.
Пока что они были между Черным Приютом и Домом Урожая, но сир Эртур сказал, что они были в безопасности, потому что огромный замок Черного Приюта был достаточно далеко за горами, чтобы они могли проехать незамеченными. И они всегда могли отправиться в Дом Урожая, если понадобится, потому что род Селми всегда мог их принять, пусть без радости, но из долга.
Лианна знала, что должна была нервничать или бояться, что разбойники нападут на них, или их заметит какой-нибудь марочный лорд, но она была так рада оказаться вдали от Башни Радости, что ночевка на плаще на голой земле и то, что ей пришлось одеться в мальчишеский наряд, позаимствованный у оруженосца, казались ей лишь легкими неудобствами. Она обрезала волосы перед отъездом, предполагая, что ее ждет одуряющая жара и долгий путь на открытом воздухе. Теперь они едва доставали ей до подбородка – да, это было непристойно, но ни один из рыцарей не попытался ее остановить, и ей всегда было интересно, как бы это было, если бы она их обрезала.
Лежа на боку на земле, вдыхая надвигающийся шторм, она водила рукой по волосам и старалась не думать о том, как Бен вплетал в них цветы, листья, траву, а иногда даже какие-то желуди. Глупенький худенький Бен, ее маленький братишка. Она больше всех скучала по нему. Они даже родились почти одновременно. Ей скоро исполнится пятнадцать, ему четырнадцать. Он поймал ее однажды, застал за перечитыванием писем, что присылал ей Рейгар. Они только пересекли Перешейк, на пути в Речные Земли, на свадьбу Брандона, к ее побегу.
Она молила и просила его ничего не говорить отцу, и он не сказал. «Пожалуйста, Бен» - она все еще словно слышала свой голос. «Пожалуйста, это только игра, не говори никому».
Они всегда хранили тайны друг друга, когда в Винтерфелле оставались только они, перед тем, как его отправили на воспитание в Старый Замок. Она задумалась, был ли он там теперь, бегал по побережью, наблюдая на приливы, приходящие из Пасти.
Огонь в костре превратился в еле тлеющие угольки, светящиеся в нарастающей темноте, и Лианна перевернулась на другой бок, пытаясь уснуть. Ей нравилось спать на свежем воздухе, но она продолжала ждать надвигающийся звук грозы вдалеке. Тогда им придется уйти из предгорья, куда-нибудь под скалу или может даже в пещеру.
Сир Эртур тихо переговаривался о чем-то с сиром Герольдом. Они двое были очень близки, подумала она, несмотря на разницу в возрасте, сир Эртур, казалось, относился к пожилому рыцарю как какому-то любимому дядюшке. Лианна закрыла глаза и через некоторое время смогла лучше их расслышать: возможно они решили, что она уснула. Она слышала только отрывки сквозь тихий треск огня, но кажется, она услышала «королева» и «… коронация…» и «Брандон». «Брандон» – вот что заставило ее вскочить, откинув плащ, который был ей одеялом. Сир Эртур заметил ее первым, и его рот сложился в горькую линию, когда он оглянулся на сира Герольда.
– Что с моим братом? – хрипло спросила Лианна.
– Ложитесь спать, миледи, – ответил ей сир Герольд. – Вам надо передохнуть до утра.
– Вы сказали «Брандон», – упрямо продолжила она. – Что с ним? Что… Что-то случилось? – Брандон уже должен был жениться на Кейтлин Талли. Он должен был делать ребенка своей жене, или охотиться, или надоедать Неду…
– Ваш брат не очень хорошо воспринял новости о вашем… исчезновении, – после долгого молчания сказал сир Эртур, игнорируя резкий взгляд сира Герольда. – Он в плену у королевы-матери и короля. Король Эйрис, упокой боги его душу, распорядился о его аресте за угрозы против принца.
Дыхание Лианны застыло в горле.
– Но… Эйрис умер пять месяцев назад, – сказала она. – Он… Брандон был в тюрьме все это время? В письме королевы не говорилось…
– Теперь, когда король вернулся ко двору, уверен, со всем разберутся справедливо, – мрачно сказал сир Герольд. – Он бы не хотел беспокоить вас такими вестями, миледи.
– Беспокоить меня? – ее голос был куда более визглив, чем ей хотелось. – Мой брат… Брандон не знает, что я в безопасности? Мы… Почему мы сидим здесь, когда мы должны ехать в столицу? Мы должны скорее туда добраться! Я должна… Когда я все объясню, он поймет…
Ее глаза жгло, но она отказывалась плакать от ужаса и гнева. Как мог Рейгар ничего ей не сказать? Как давно он все знал? Неужели были другие письма, которые он скрывал от нее? Что еще… Нет, она не могла об этом думать, твердо сказала она себе. Сир Герольд прав. Он просто пытался ее защитить. Но ведь и Брандон – Брандон всегда ее защищал. Что он мог подумать, запертый в какой-то темной камере? Знает ли он, где она находится?
«Ты же не оставляла ему записки» – опять зашипел тот противный тихий голос.
