— Стас, ты считал?

— Я помню огромного младенца. И между прочим, я его прихлопнул!

— Да мы с Тимом его отвлекли, вот ты и смог!

— Между прочим, — осторожно вставил Тимофей. — Если бы я не сказал вам лезть на деревья, то вы были бы мертвы.

Димка и Стас возмущённо посмотрели в его сторону. Трофимов заявил:

— Если бы не твои трюки с прыжками с восьми метров, то мои нервы остались бы целы!

— Между прочим, ты ногу ломал, — вставил Стас. — И если бы не ведьмин огонь, то ты бы тут торчал с переломом.

Взрослые с интересом слушали переругивание учеников, отмечая для себя вещи, которые провинившиеся ранее опустили. Они немало удивились, когда услышали, что Димка и Никита вместе справились с несколькими Кумо.

— Как вам удалось? — полюбопытствовала Лариса Аркадьевна.

— Никита в них ведьмин огонь кинул, — Димка пожал плечами. — А Тимофей потом это художество тушил. Верно я говорю, Тим?

Тимофей рассеянно кивнул. Его мысли сейчас были забиты абсолютно другими вещами. Он старательно отсеивал одно воспоминание за другим, думая, что говорить взрослым, а что нет. Но Егор, похоже, слишком хорошо его знал, и в следующий момент Тимофей услышал адресованный ему вопрос.

— Тимофей, не скажешь, как вы узнали нужную дорогу к бреши?

— Ой, да он… — тут же встрял Димка, но Егор жестом руки приказал ему молчать.

Трофимов тут же замолк и нервно сглотнул, сжав руки в замок. Тимофей передернул плечами. Он не любил врать, да и сейчас смысла в этом не видел. Но раскрывать, что теперь он куда сильнее, чем прежде…

— Я сверху посмотрел.

Лариса Аркадьевна покачала головой.

— Оставь их, Егор. Видишь ведь, что правды мы от них не дождёмся. Но отныне ваша неугомонная четверка находится… Скажем так, под домашним арестом.

— Ч-чего?! — хором воскликнули парни.

Тимофея пусть и не устраивало такое решение, но он понимал, что оно вполне обоснованное. Так руководству будет гораздо легче приглядывать за их четвёркой. Старший Зверев устало вздохнул и опустился на стоявший рядом свободный стул.

— А как же друзья? — не унимался Димка. — Егор Андреевич, Тимофей же без Лизы зачахнет! Вы посмотрите, какой он бледный, сразу понятно, что давно её не видел!

— Дим, замолчи лучше, — выдавил Тимофей, пытаясь охладить пыл лучшего друга.

Димка только подливал масла в огонь.

— Но я же правду говорю! Ты себя в зеркало вообще видел? У меня возникает ощущение, что это у тебя родословная с Кащеем связана, а не у Стаса!

Младший Зверев замолчал. У него сейчас не было сил отнекиваться и говорить, что с ним все в порядке. После увиденного…

В этот момент Никита открыл глаза и резко сел в кровати, судорожно глотая ртом воздух. Татьяна устало отшатнулась в сторону и обессилено рухнула на стул, закрыв глаза. Легостаев быстро осмотрелся по сторонам и остановил взгляд на Пожарской.

— Ты… Таня? — дрожащим голосом спросил он.

Татьяна с тревогой посмотрела на парня и кивнула. Никита обвёл глазами комнату.

— Узнаешь место? — сухо поинтересовался Егор.

Оборотень рассеянно кивнул. Он взглянул на друзей и нахмурился.

— Тимофей? — он помолчал, с подозрением осматривая заметные шрамы на загорелой коже. — Что это?

— Это ты меня убить пытался, — невесело хмыкнул Зверев, машинально закрывая шрам на шее. — Но теперь можно считать, что мы квиты.

Никита вновь странно посмотрел на Татьяну и плюхнулся на кровать.

— Спасибо.

Все облегченно выдохнули. Чёрные вены исчезли, а с лица Легостаева сошла бледность.

Тимофей похолодел.

В отличие от остальных, он мигом распознал этот взгляд. Взгляд человека, почти потерявшего связь с реальностью. Когда тебе кажется, что ты тонешь, захлебываешься. Отчаянно пытаешься выплыть и найти свет, глотнуть воздуха. А одна фраза может мгновенно потушить ту искру, то стремление к жизни.

«Они все умрут по твоей вине, Тим. Даже я.»

И тогда ты осознаешь, что свет не так близок, как ты думал. Что сколько бы ты ни плыл, он всё равно будет невероятно далёк. В голове всплывают мысли, что сопротивляться воде смысла нет, и ты в бессилии опускаешь руки. Выдыхаешь, и легкие тут же заполняются водой.

Ты опускаешься на дно и теряешься в непроглядной темноте.

Искра жизни потухает.

А потом что-то силой вырывает тебя к слепящему свету, которого ты так жаждал достичь.

А следом за тобой выныривает разочарование.

Елена Фёдоровна покачала головой, прерывая мрачные мысли Тимофея.

— Неисправимые оптимисты.

Егор вздохнул и поднялся.

— Тимофей, нам с тобой отдельно предстоит ещё один разговор. Пойдём.

Мужчина направился на выход. Тимофей настороженно пошёл следом. За спиной раздался тихий голос Димки:

— Дылда, давай тоже на выход. Надо свечку поставить.

— Вы пока тоже тут остаётесь, — сказала Елена Фёдоровна.

— Э?

Зверев издал смешок. Егор тут же обернулся и окинул Тимофея хмурым взглядом. Он привычным жестом убрал руки в карманы и покачал головой.

— Тим…

— Я знаю, что это было глупо.

— Мы очень волновались. А когда пришла новость от вожака парда о том, что Никита находится на волоске от смерти, мы и вовсе не знали, что думать!

Тимофей сглотнул. Неужели состояние альфы сказывалось и на других оборотнях парда?

— Мы же целы…

— Ты ещё спорить со мной будешь?

— Но домашний арест! Пап…

Егор с шумом втянул носом воздух и резко обернулся. Тимофей охнул и чуть не врезался в приемного отца. Парень поднял взгляд и испуганно сглотнул. Старший Зверев грозно ответил:

— Приведи мне хотя бы один аргумент в пользу снятия вашего ареста, и я подумаю о другом наказании.

Тим поджал губы. Он не мог сказать, что больше так не будет, потому что даже это обещание может являться началом чего-то ужасного. Он не мог обещать, что не ввяжется в приключения, ведь они сами его находят, как бы он от них ни скрывался.

Егор усмехнулся.

— Хорошо, что сам понимаешь.

Он прошёл к кабинету главврача и открыл дверь. Тимофей с интересом заглянул внутрь.

Валентин Дмитриевич сидел за своим рабочим столом и перебирал бумаги. Мужчина поднял взгляд и кивнул гостям в знак приветствия.

— Привет, Тимофей. Присаживайся.

Тимофею стало некомфортно. Появилось ощущение, что его привели на очередной допрос. Егор легонько толкнул его в спину, и младший Зверев прошёл вперёд и сел напротив главврача. За спиной раздался щёлкающий звук замка. Владимир Дмитриевич ещё некоторое время полистал свои бумаги, а после в ожидании посмотрел на Тимофея.

Тиму показалось, что прошли годы, прежде чем он заговорил.

— Перейдём сразу к делу, — медленно начал Валентин.

Мужчина достал из ящика стола один документ. Он быстро пробежался по нему взглядом и вновь странно взглянул на Тимофея.

— Ты ведь рассказал нам не всё о своём самочувствии, верно?

Тимофей окаменел. Он даже не думал о том, что его вызовут именно по этому вопросу. За спиной раздались шаги, и на соседний стул сел Егор, скрестив руки на груди.

— А вот это уже интересно… — спокойно молвил он, но Тим услышал ту сталь, которая проскальзывала в голосе приемного отца, когда тот был в ярости.

Валентин Дмитриевич надел медицинские перчатки и положил на стол маленький предмет.

— Я осмотрел третью пулю, которую достал из твоего плеча. Чистое серебро. И сначала я задался вопросом, а почему она именно такой формы? Надень перчатки и посмотри, если хочешь.

— Н-нет, спасибо, — дрогнувшим голосом ответил Тимофей.

Ему и так было хорошо видно. Пуля не была похожа на те, которые он видел прежде. Испещрённая незнакомыми символами, с многочисленными отверстиями. Зачем они сделаны?

— Вижу, ты в недоумении. Сейчас всё объясню. Эти отверстия созданы для того, чтобы препарат, который находился в пуле, тут же смешался с кровью и распространился по всему организму.

Тимофей широко распахнул глаза. Ему не нравилось, куда клонил главврач.