– Пойдем в мою комнату, – окончательно потеряв голову, сказал я.

– Нет, ты обещал ждать, – говорила Карина и гладила меня горячими руками.

– Этой ночью я не смогу уснуть без тебя, я хочу быть с тобой больше всего на свете, – выпалил я.

Карина крепко обняла меня и заплакала.

– Что с тобой?

– Я впервые чувствую себя счастливой, – сказала она и убежала в свою комнату.

Я подошел к сухому стволу дерева, на котором висели корзинки с цветами и сильно его ударил, ствол рухнул на землю, разбросав все корзины по двору. Испугавшись, что хозяйка будет ругаться, я быстро поднял ствол и укрепил его в земле, затем я собрал все корзины и повесил их на ветки. Карина, закрыв рот рукой, смотрела на меня в окно. Стояла теплая ночь, полная луна освещала южные горы, а ее серебристая дорожка света скользила по черным волнам.

Утром я проснулся от нежных поцелуев Карины. Она склонилась надо мной и целовала меня в лицо. Она была одета в белое прозрачное платье, я обнял ее за талию и прижал к себе.

– Доброе утро, – тихо сказала Карина.

– Доброе утро. Как приятно тебя обнимать, это лучшее утро в моей жизни.

– Сегодня вечером, я хочу, чтобы ты любил меня, но не сейчас, – сказала Карина и вырвалась из моих рук.

– Подожди, дай мне еще раз обнять тебя.

– Карина, – позвал Рингель.

– Ты идешь со мной на пляж? – улыбаясь, спросила она.

– Да, – быстро ответил я.

– Карина, – повторил Рингель.

Она ушла, а я почувствовал сладкую ноющую боль в груди, – она красивая и желанная, как он мог променять ее на безжизненные горы, они стояли до нас и будут стоять после нас, человеческая жизнь так коротка, а миг любви еще короче, и его нельзя упустить, очевидно, он этого не понимает, – думал я, – а я не упущу Карину. – После завтрака мы с Кариной пошли на пляж, а Рингеля я не видел, но я чувствовал, что он готовится к поискам своей пещеры. Я расстелил на камнях покрывало и, скинув шорты и рубашку, прилег рядом с Кариной. Она аккуратно сложила нашу одежду и дала мне масло для загара.

– Пожалуйста, нежно разлей это масло мне на спину.

– С удовольствием.

– Я хочу позагорать, а потом мы поплаваем, обещаешь меня слушаться?

– Обещаю.

На небе не было облаков, ветер с моря только разгонял наступающий дневной жар. Прозрачные искрящиеся волны разбивались о берег, а высоко в небе парила одинокая чайка, сверху она видела море и весь пляж, и еще она видела на горе одинокого мужчину, который смотрел в бинокль на Кара-Даг. Рингель заметил белую чайку, она немного покружила над ним и, всплакнув, улетела в море. Странная птица, – подумал Рингель. Он и не заметил, как уронил кусочек белого хлеба, когда ел бутерброд, он был поглощен своими мыслями. Кара-Даг манил его своими загадочными очертаниями, он поднялся на гору, подальше от человеческого шума, чтобы быть в единстве с природой, и еще раз все основательно продумать.

Карина весело плавала в море, и со смехом ускользала из моих рук, несколько мужчин наблюдали за ней, а она, словно морская дева, красиво выныривала из воды и снова скрывалась в зеленоватых волнах. Я смотрел на нее и удивлялся за эти дни, что мы провели вместе, она словно помолодела, и легкие оттенки грусти исчезли из ее глаз, они светились радостью и счастьем. Я перестал ее ловить и с удовольствием наблюдал, как ее гибкое тело выныривало из воды и снова скрывалось в волнах. Вдруг она остановилась. – Почему ты меня не ловишь? – спросила она.

– Я люблю тебя.

Эти слова сами вырвались на волю, их подхватил морской ветер и унес высоко в небо, но Карина услышала меня. Ее взгляд, ее распущенные мокрые волосы, ее руки, распахнувшиеся для объятий, спешили ко мне. Она обняла меня, и я понял, что она плачет. Мы пообедали в кафе и вернулись в наш дом, Рингеля в комнате не было, и Карина пришла ко мне.

– Хозяйка сказала мне, что он приходил, но через несколько минут снова ушел. Ты знаешь, где он может быть? – спросила она спокойным голосом.

– Я думаю, что он бродит по горам со своим любимым биноклем, – с иронией сказал я.

– А если серьезно, к чему он готовится?

– Карина, ты поздно об этом спросила, для Рингеля все уже решено, вопрос когда, но меня это совсем не волнует. Иди ко мне.

Карина присела ко мне на колени и прижала свое лицо к моему лицу.

– Я не хочу, чтобы все закончилось плохо, и я не хочу потерять тебя.

В этот момент Рингель проходил мимо открытого окна, и он четко услышал последнюю фразу, которую произнесла Карина. Он тихо вошел в свою комнату и, снимая с шеи ремень бинокля, сильно сжал его своими руками. – Теперь я полностью свободен, только я и моя цель, – мысленно произнес он и положил бинокль на стол. Он снял с плеч рюкзак, освободился от куртки и умыл холодной водой лицо.

– Карина.

– О, Господи, Рингель пришел, – вскакивая с моих колен, сказала Карина, поправляя свои волосы.

Рингель расстегнул рюкзак и увидел свой нож, рукоять была сделана из кости и имела удобную форму, этот нож подарила ему Карина. Когда она вошла в комнату, Рингель кинул рюкзак на пол.

– Мы не услышали, как ты пришел, – вглядываясь в его глаза, сказала Карина.

Окинув фигуру Карины взглядом, Рингель мысленно попрощался с ней, за эти несколько дней он так отдалился от нее, что даже боль, которую он испытал, лишь коснулась его сердца и отступила назад.

– Извини, мне нужно поговорить с Виктором, – сказал он и вышел из комнаты.

Он вошел ко мне и как-то странно посмотрел на меня, словно мы встретились впервые. Он подошел к окну и, повернувшись ко мне спиной, заговорил.

– Сегодня вечером ты поплывешь со мной, одень что-нибудь неприметное, шляпу не надевай, я дам тебе кепку такую же, как у меня. В семнадцать часов мы встречаемся с местным лодочником. Потом он отвезет нас на место. Дальше мы незаметно и без шума поднимемся на гору. Я закреплю веревку и спущусь в расщелину, а ты вернешься в лодку и будешь ждать меня.

– Ты уверен, что охрана нас не увидит? – спросил я.

– Если она нас увидит, ты должен отвлечь их на себя, чтобы я смог подняться на гору.

– Рингель, я постараюсь тебе помочь, но если нас все-таки туда не пустят, что ты будешь делать?

– Я должен оказаться там, и ты поможешь мне в этом, – сказал он, сжав свои кулаки.

– Хорошо, я помогу тебе.

– В 16:30 ты должен ждать меня в своей комнате в полной готовности.

Как только Рингель ушел со двора нашего дома, ко мне вошла Карина.

– Я хочу, чтобы ты был сегодня со мной, а не с ним.

– Послушай меня, Карина, я уважаю Рингеля за его стремление открыть что-нибудь непознанное. Но я обещаю тебе, что помогу ему добраться до места и вернусь к твоим ногам.

Карина подошла ко мне, и я обнял ее, как самую близкую и дорогую мне женщину.

– Рингель так посмотрел на меня, что от его взгляда мне стало вдруг холодно, прошу тебя, согрей меня, или лучше уведи на пляж, – грустным голосом сказала Карина.

Я быстро собрал наши вещи, и мы пошли к морю. Мы ушли на дикий пляж, и там, уединившись от людей, мы лежали, обнявшись, и я шептал Карине нежные слова и целовал ее в красивую шею. Волны разбивались о камни и брызгали пеной на наши ноги, жаркое солнце обжигало наши тела, успокаивая Карину, я чувствовал, как моя любовь переполняет мое сердце, а за нашими спинами меня ждал Кара-Даг. Я посмотрел на часы, было ровно шестнадцать часов, поцеловав Карину в щеку, я сказал:

– Мне пора, но я обещаю вернуться к тебе, что бы ни случилось.

– Не оставляй меня здесь одну, я хочу вернуться с тобой.

– Теперь ты согрелась?

– Да, теперь мне хорошо.

– Тогда пойдем, мне еще нужно собраться.

Я переоделся в спортивные штаны черного цвета и пятнистую куртку, на ногах у меня были ботинки с шипами. В свой рюкзак я положил флягу с водой, мобильный телефон, раскладной нож, фонарь и мини-аптечку. – Почему он разговаривал со мной таким странным голосом и, повернувшись ко мне спиной, – вдруг задумался я, – он слышал нас. – Ровно в шестнадцать тридцать Рингель вошел ко мне и молча вручил мне кепку. Карина не вышла проводить нас, и я никак не мог отделаться от мысли, что Рингель что-то затевает. Он так спокойно шел чуть впереди меня, что я все понял, мы больше никогда не будем друзьями и не пожмем друг другу руки. Небритый парень встретил нас в лодке, и как только мы забрались в нее, Рингель отдал парню конверт, тот раскрыл его и тут же убрал в карман куртки. Мотор лодки был тихоходным и издавал при этом слабый звук, я заметил, что раньше стоял другой мотор его большой след отпечатался на металле. Сначала мы плыли вглубь моря, и парень все время следил за какой-то отметкой в дали, затем он повернул руль направо, и лодка взяла курс на Кара-Даг. В море становилось прохладней, солнце садилось за горы, я попытался заговорить с парнем, но Рингель жестом остановил меня. Мы проплывали сердоликовую бухту, скалы Кара-Дага темнели, скоро мы приблизились к скале Маяк, и вот наша лодка сбавила ход, мы приближались к Золотым воротам, которые охранял Каменный лев. За спиной льва, словно крепостная стена, поднимался вверх скалистый гребень, он делился на две стены, между которыми был проход. Лодка проплыла между Золотыми воротами и Каменным львом и причалила к берегу. Рингель решительно выпрыгнул из лодки и пошел к скале. Я посмотрел на парня, но он хранил молчание, и я понял, что ему абсолютно все равно, свернет себе шею Рингель или нет, он лишь отрабатывал свои деньги.