– Это вы были у нас вчера? – сказал Дима.

Сердце у Светы екнуло, она сразу узнала сына Виктора, но, совладав со своими чувствами, осторожно спросила его:

– Ты кого-нибудь ищешь, мальчик?

– Да. Я ищу папу.

– Папу, какого папу? – удивленно спросил Алексей Петрович.

– Вчера у вас на квартире, мы были с Алексеем Петровичем.

– Врете вы все, – нахмурившись, сказал Дима.

– Ты почему так разговариваешь, мальчик? – возмутился Алексей Петрович.

– Спасибо, Алексей. Я разберусь сама.

– До свидания, Светлана.

– До свидания. Дима, уже поздно, пойдем, я тебя провожу, а по дороге ты мне все расскажешь.

Света внимательно слушала Диму и понимала, что мальчика нужно успокоить и убедить в том, что он ошибся. Вот они последствия, желание одного человека исполнилось, а что потом, сын узнает отца, которого он потерял, и переживает вновь эту потерю, такова цена наших желаний.

– Я узнал его глаза – это был мой папа, а не этот дядя.

– Послушай, Дима, Алексей Петрович, когда работает, использует линзы, и, конечно же, его глаза изменяются. В жизни, всегда так бывает, что кто-то на кого-то похож. И нам всегда хочется, чтоб это был тот самый человек, которого мы знаем. Ты, согласен со мной?

– Нет. Он был похож на моего папу.

– Послушай, ты же сам говоришь, похож, а точно ты не уверен. Ты знаешь, где живет твой папа?

– Да.

– Тогда почему ты пришел сюда?

– Я думал, это был мой папа, – сказал Дима и отвернулся в сторону.

– Ты с ним встречаешься?

– Нет, – хлюпая носом, ответил Дима.

– Ты знаешь, дорогой мой, тебе нужно самому решить этот вопрос. Нужен тебе папа или нет. Возьми платок.

Дима, хмурясь, вытирал нос и смотрел на красивую Свету, он тщетно пытался разглядеть в ее чистых глазах хоть какую-нибудь маленькую тень лжи. И образ милой и доброй Снегурочки сменился на образ неприступной Снежной королевы. Этот обман и это сходство, как убеждали его, вызвали в его душе чувство тоски и необъяснимой горечи.

– Моя мама не хочет, чтобы мы встречались.

– Теперь мне все понятно. Ну, вот и твой дом. До свидания, Дима. А папа, наверное, у тебя хороший.

– Откуда вы знаете?

– Не знаю, мне так кажется. Запомни только одно, что все зависит от тебя. Прощай.

– До свидания, – сказал Дима и еще долго стоял и смотрел, как Света плавно уходит в темноту белоснежной ночи.

Света шла по дороге, набежавший ветер колючими снежинками ударил ей в лицо, она подняла пушистый воротник у шубы и отвернулась от ветра. Слезы потекли из глаз по холодным щекам Светы, она хотела достать платок, но вспомнила, что отдала его Диме. Ну и пусть текут, подумала она, я ни о чем не жалею, я его люблю, только почему это так мучительно?

Поднявшись на этаж, Дима высморкался и, шмыгая носом, позвонил в дверь.

– Ты где был, дружок, ты знаешь который час? – открыв дверь, спросила мать.

– Я гулял…

– Так, почему у тебя красные глаза? Ты входи, входи, – закрывая за сыном дверь, сказала она.

– Я ходил…

– Куда ты ходил, откуда у тебя этот платок, что вообще происходит, ты можешь мне объяснить?

Дима, хлюпнув носом, запнулся и разрыдался горькими слезами, и, как он ни пытался что-то рассказать, ничего у него не получалось. Слова, вперемешку со слезами, дробились на непонятные слоги и от этого он еще больше плакал. Только когда он умылся и успокоенный матерью попил воды из кружки, он смог рассказать о том, что с ним произошло.

Тем временем взволнованная Света подошла к дому Виктора. Она продолжительно надавила на звонок, и когда он открыл Свете дверь, то ему пришлось убрать ее руку от кнопки звонка. Света вошла в коридор и тихо прижалась к Виктору. Ее застывший взгляд заставил его встрепенуться.

– Девочка моя, что с тобой? Ты плачешь? Давай я тебя раздену.

– Нет, подожди…

Виктор крепко обнял ее и поцеловал в пробор волос, он видел, как снежинки тают в ее густых волосах, превращаясь в капельки воды.

– Еще крепче, – зашептала она.

– Светик, ты мой Светик. Не готова ты еще к потрясениям в своей молодой жизни.

Света подняла голову и посмотрела в глаза Виктору, она мучилась одним, но очень важным вопросом. Это она укрепила веру в жизнь у отчаявшегося Виктора, и это она возродила в его душе любовь, и это она помогла ему увидеть детей. И сейчас ей очень захотелось узнать, что важнее для Виктора, его прошлое или новая любовь.

– Что с тобой, Света?

– Я говорила с твоим сыном.

– Что? Что ты сказала? Так, теперь успокойся и расскажи мне все по порядку.

Виктор снял шубу со Светы, словно отделил личинку от бабочки. Она вялой рукой включила свет и вошла в ванную. Виктор, скрестив руки на груди, стоял и ждал ее в коридоре. Когда Света умылась, они вошли в комнату и сели на диван, она прижалась к его плечу и погладила его по груди.

– Я люблю тебя. Для тебя это важно?

– Да, для меня это очень важно, это стало моей новой жизнью. Расскажи мне, пожалуйста, о сыне. Я должен знать. – Он стоял у агентства и ждал тебя. Какая я дура, что согласилась на это.

– Света, пожалуйста, успокойся. Я прошу тебя. Если это так тяжело, ты можешь мне ничего не рассказывать. Я уже поставил в этой истории точку, – успокаивая Свету, сказал Виктор и поцеловал ее в губы.

Света ответила ему на поцелуй, и ей захотелось, чтобы он не кончался как можно дольше. Чувство личной вины угнетало ее, но любовь Виктора разрушала все недозволенные границы и она больше не могла слушать голос разума, потому что чувствовала себя слабой.

– Ты действительно меня любишь, теперь я верю тебе. Я так этому рада, ты не можешь себе это даже представить. Вот теперь я все тебе расскажу. Я провожала его до дома, и мы разговаривали с ним. Он не верил мне, что это был другой дед Мороз, но я убедила его. Но, несмотря на это, он очень был расстроен, ты меня понимаешь?

– Да.

– Я сказала ему, что если для тебя так важен отец, то никто за тебя решения не примет. Еще я отдала ему свой платок, когда он плакал. Он любит тебя, я это почувствовала.

– Ты опять поступила правильно, ты умница, я всегда это знал. Пусть все остается как есть, я больше не хочу менять ход событий и поэтому ставлю на этом точку.

Тихо играла музыка, светильник на журнальном столе отбрасывал свет, который робко касался ног двух обнявшихся людей. Виктор медленно и нежно целовал лицо Светы и разглядывал ее карие глаза. Он прекрасно понимал, что новогодний миг прошел, и прекрасно знал, что когда-нибудь пройдет и этот миг любви, и с этим он ничего не мог поделать, жизнь всегда несет нас к новым берегам.

Прошло три дня. Виктор стоял у окна и смотрел на знакомое круженье снега. Он думал о том, как удивительна жизнь, она подарила ему эту новогоднюю сказку. Незабываемая встреча с детьми, о которой он мог только мечтать, любовь красивой девушки, которая оживила его сердце. Он смотрел на круженье снега и улыбался, жизнь снова радовала его и манила своим необъятным горизонтом. Вдруг кто-то настойчиво стал звонить в дверь, и удивленный Виктор пошел открывать. Когда он открыл дверь, то от неожиданности шагнул назад.

– Папа, мы пришли, – радостно сказала дочь и стала быстро раздеваться.

– Здравствуй, папа, мы ненадолго, если узнают, что мы были у тебя, меня будут ругать.

Виктор благодарно поцеловал сына, он взял дочь на руки и долго целовал ее в розовые от мороза щеки.

– Я решил привести к тебе Катю.

– Дима, ты молодец, я очень благодарен тебе и, поверь мне, я этого никогда не забуду, – сказал Виктор и опустил дочь на диван.

Катя, увидев знакомые мягкие игрушки, быстро схватила их и, прижимая к своей груди, стала как ни в чем не бывало играть. Виктор сел рядом с дочерью и погладив ее по голове, посмотрел на встревоженного сына.

– Папа, мы долго не можем, нам нужно идти.

– Почему ты так боишься, ты не сделал ничего плохого.

– Меня будут ругать. Катя, пойдем собираться, – вытирая слезы, сказал Дима.