На этой мысли дорога — успевшая плавно перейти в мост, соединяющий остров Мэн с замком на острове Сент-Патрик, — наконец закончилась запертыми воротами в осыпающейся каменной стене. Те негромко заскрипели на промозглом ветру в ответ на невербальное заклинание и будто нехотя приоткрыли одну створку. На петляющей по замковому двору тропинке застыли серым льдом мелкие лужицы.

Доркас прошла по ней первой и деактивировала слабо мерцающий в темноте голубоватый контур защитных чар вокруг массивной стальной двери, смотревшейся на редкость чужеродно в стене полуразвалившейся замковой церкви. Первые отголоски чужих эмоций начали ощущаться лишь на середине закручивающейся винтом лестницы с узкими скользкими ступеньками. И судя по чувству глухого раздражения господа Мародеры уже заняли свои места в штабе Ордена Феникса и вновь принялись выводить из себя бравого майора Лонгботтома. Впрочем, дойдя до еще одной двери и распахнув ее, Фабиан понял, что немного ошибся. Мародеры в Штабе были, но раздражало Фрэнка не это. Сначала на Фабиана волной хлынули смазанные картинки лиц и отпечатанных на глянцевой бумаге ровных строчек журнальной статьи, а затем, спустя секунду или две, зазвучал раздраженный голос.

— Да Мерлина ради, это просто смешно! Какой, к чертовой матери, недостаток улик с полудюжиной трупов и раскуроченным домом?!

В прячущейся в подвальных помещениях штаб-квартире собралась почти половина Ордена, но всеобщее внимание было приковано к мечущемуся по комнате Фрэнку. Алиса ожидаемо не пришла. Счастливый будущий отец и прежде обращался с ней, словно с хрустальной, а уж теперь и вовсе был готов приставить к жене охрану из полудюжины мракоборцев и проверять на Империус и Оборотное Зелье каждого ее знакомого. Незнакомых же предполагалось оглушать еще на расстоянии десяти ярдов. Алиса закатывала глаза, явно испытывая желание постучать мужу по лбу, но соглашалась, что немного усилить меры безопасности им действительно не помешает.

— Мы что-то пропустили? — немедленно насторожилась Доркас, и у Фабиана перед глазами вспыхнул броский заголовок из какого-то журнала, ориентированного, судя по шрифту с наклоном и дурацким завитушкам, на сплетни из разряда «С кем Люциус Малфой ужинал в прошлый уик-энд в самом дорогом ресторане Магической Британии».

— Ух ты, — вяло пошутил Фабиан, часто заморгав, чтобы одновременно видеть, куда он идет, и вычленить из потока чужих эмоций самую суть. Вот же… дрянь. После собрания нужно будет немедленно найти Гидеона. — Не знал, что ты читаешь настолько желтые газетенки.

— Это не я, — отмахнулся Фрэнк, продолжая мерить комнату широкими размашистыми шагами, и в мыслях у него на мгновение появилось узкое женское лицо в обрамлении пышных светло-карамельных локонов. — Спасибо Джанет, она отслеживает чуть ли не девяносто процентов нашей прессы.

— Скорее уж она отслеживает изменения в фасонах мантий, — немедленно ввернул вездесущий Блэк, развалившись в кресле с закинутой на подлокотник ногой в высоком ботинке, и Фабиана охватил новый приступ раздражения. По-прежнему чужого.

— Так что всё-таки…? — вновь потребовала объяснений Доркас. Почуяла неприятности так легко, словно сама была легиллименом.

— Алекто Кэрроу нынче в шаге от того, чтобы выйти на свободу за недостатком улик, — просветил ее Фабиан, занимая любимое место на диване, и в иной ситуации здорово повеселился бы при виде изумленного лица их бравого аврора Медоуз. — Я только не понял, каким образом репортеры узнали об этом раньше нас.

— Таким же, каким она собирается выйти из Азкабана, — ответил вместо взбудораженного Фрэнка куда более спокойный Грюм, сидевший в своем кресле, как на королевском троне, и ухитрявшийся даже размеренно пить чай. — Кто-то заплатил Визенгамоту кругленькую сумму. И организовал пиар-компанию по обелению этой «невинно осужденной» в глазах общества. Эта статья — только начало, попомните мои слова.

— Это смешно! — повторил Фрэнк, зло мотнув головой. — Какой к Мордреду недостаток улик, когда ее взяли прямо в гостиной у МакКиннонов?!

— Ну, — невозмутимо парировал Аластор, — никто из авроров ведь не видел, чтобы она кого-то убила.

— Да, она просто стояла и смотрела, как ее брат насилует Марлин МакКиннон! А снаружи тем временем развлекался Сивый, пытаясь перегрызть глотки всем подряд!

— А Метка?! — присоединилась к обсуждению Доркас, переводя взгляд с Лонгботтома на Грюма и обратно.

— Какая Метка? — фыркнул Аластор почти весело. — Нет никакой Метки, что ты, девочка. Нет, по факту, конечно, есть, но кто же, кроме авроров, ее видел? Репортерам-то такую улику не демонстрировали. Так что клевета это всё.

— Клевета?!

Фабиан был как никогда согласен с этим возмущением, напоминавшим ревущий, сметающий всё на своем пути вал. Может, им теперь еще и на боевые вызовы репортеров из «Пророка» с собой таскать, чтобы они на месте все улики фотографировали и пускали в печать со следующим же тиражом?

— Да вы не порите горячку раньше времени, — миролюбиво продолжил Аластор, делая глоток из чашки. — Кэрроу еще в Азкабане. Вот если она сумеет оттуда выбраться, тогда и будем думать, кто мог так нагло продаться Пожирателям и что нам со всем этим делать. Но я уверен, что Скримджер этого не допустит. Да и Ричардсон с ее… талантами сумеет надавить на кого нужно.

— Она тоже не обрадовалась? — искренне удивилась Доркас. Фрэнк остановился и уставился на нее, нахмурив брови.

— А почему она должна радоваться?

— Так она училась вместе с Амикусом, — пожала плечами Доркас. Аргумент, решил Фабиан.

— Ты тоже, — не согласился с его мыслями Фрэнк.

— Я была в Гриффиндоре. А она в Слизерине. Семь лет в одной гостиной с Малфоем и младшим Кэрроу — это… Тот еще опыт, скажем прямо.

— И я так понял, что у мисс Ричардсон этот опыт был резко отрицательным, судя по тому, как она рвала и метала, — вновь заговорил Аластор. И пояснил. — Она бросила довольно любопытную фразу. Про сволочей-доносчиков, которые считают абсолютно нормальным совать носы в чужую частную жизнь. И подытожила стандартным «Я эту мразь в Азкабане сгною!». Лексикон для нее малость не типичный, но ясно дал понять, что девчонку эта статья задела за живое.

— Насколько я могу судить, у них какой-то конфликт еще со времен Хогвартса, — согласился Фрэнк, — и связан он… как бы поточнее выразиться… действительно с личной жизнью.

— У-у-у, — протянул Аластор. — Что ж ты сразу-то не сказал? Это всё объясняет, — и хмыкнул в ответ на устремленные на него непонимающие взгляды. — Эх вы, молодежь! Хотя… не ваш круг общения, не буду спорить. А я вот в некотором роде знаком с ее отцом. Эдгар Ричардсон — страшный человек.

Из уст Аластора с его опытом и боевым стажем в почти тридцать лет это заявление прозвучало… жутко.

— Если Джанет Ричардсон завела с кем-то роман вместо того, чтобы «думать об экзаменах», а Амикус Кэрроу донес об этом ее отцу, — продолжил Грюм, — то… могло и до Круциатуса дойти. Неудивительно… что теперь у всех троих конфликт. Алекто же носится с братцем с самого его рождения. Да и сама Джанет… Девчонка она красивая, даже чересчур, но уж кому-кому, а такой мрази, как Амикус Кэрроу, светило разве что руку ей поцеловать на очередном банкете.

— Это отвратительно! — вмешалась в разговор вездесущая болтушка Эванс, до этого тоже молча пившая чай и не решавшаяся влезть в перепалку авроров. — Почему же его не… не осудили?!

— Кого? — не понял Аластор. — Кэрроу? Так он свое уже получил, и пока я жив, из Азкабана он не выйдет. А Ричардсон… Если что-то такое и происходит, то мы бессильны, пока дочь на него не заявит. А она не заявит.

— Будет терпеть Круциатус? — подал голос вечно забивавшийся в самый угол толстячок Петтигрю, и его дружки Поттер и Блэк немедленно разразились тупыми шуточками.

— А ты хочешь защитить ее от злобного папочки, Пит?

— Еще бы, такая аппетитная красотка! Ты только не забывай, что у нее не только чешуя красивая, но и клыки ядовитые. Прям не баба, а натуральная сирена.