— Прекрасно, — огрызнулся младший Малфой, первым делом хватаясь за бутылку виски. Даже несмотря на все согревающие заклинания, вид у него был откровенно окоченевший. — Семь часов на самом ветру, и хоть бы одна гриффиндорская собака…

— А не гриффиндорская? — лениво прервала поток возмущений Джанет, оставляя свои волосы в покое и отбирая у него бутылку взмахом волшебной палочки. Где конкретно она эту палочку прятала, для Майлза осталось загадкой. Вероятнее всего, в рукаве блузы, но вполне возможно, что и под юбкой. Пользуясь тем, что никто, кроме Антона, туда даже не посмотрит, опасаясь за сохранность своей головы. — В этом Ордене, знаешь ли, не только гриффиндорцы.

— Да никакая собака, — продолжил огрызаться Люциус, огорченный еще и потерей спиртного. Пока не отчитаешься, ответили ему броско подведенные черным малахитово-зеленые глаза, не получишь ни капли. — В Ордене Феникса тоже Рождество, а я впустую проходил там весь вечер, выпив пять разных Обороток.

— Бедняжка, — фальшиво посочувствовал ему Рудольфус.

— Может, хоть теперь задумаешься о нормальной стрижке? — так же фальшиво принялся советовать Рабастан. — Майор Медоуз наверняка опознала тебя именно по шевелюре.

Малфой пошел оскорбленными красными пятнами. Антон расхохотался.

— Нужно было оставить его дежурить до утра. Глядишь, шевелюра бы замерзла и отвалилась сама.

— Кто б говорил, — вяло огрызнулся Люциус, куда больше вожделея бутылку с горячительным, чем победу в словесной перепалке с Долоховым. Тем более, что последнее не всегда удавалось даже Лорду.

Долохов в ответ демонстративно тряхнул кольцами каштановых волос. Бывшими вдвое короче, чем у Малфоя, и не доходившими даже до плеч, но Джанет немедленно запустила в них пальцы обеих рук и начала перебирать с видом довольной кошки, играющей лапами с висящими на нитках шариками.

— Придумай что-нибудь поинтереснее, мальчик, — хмыкнул Антон, в этот момент тоже напоминавший довольного зверя. Только не кота, а скорее волка, задравшего оленя и перемазавшегося в его крови по самые уши, но с гордостью притащившего добычу в логово к любимой волчице. — Эту шпильку я еще в Дурмстранге слышал. До сих пор помню: приходит наш старик на лекцию по растительным ядам и противоядиям и тут же начинает раздавать оплеухи. «Свенссон, выпрями спину! Шульц, где ты так изгваздал обувь, свинья? Долохов, это что за стрижка? Ты что, баба?!». И журналом по башке! Причем почему-то только мне.

— Помогало? — заинтересовался Майлз, приканчивая остатки виски в своем бокале и поднимаясь с дивана, чтобы налить еще из охраняемой Джанет бутылки. И сесть на один из свободных стульев, поскольку желания возвращаться к дивану уже не было.

— Нет, — хохотнул Долохов еще раз и велел: — Подайте карту, что ли. Раз мистер Малфой вздумал осчастливить нас отчетом о проделанной работе.

— Дайте выпить, — не согласился Люциус и получил ответ на русском, давно уже не требующий перевода.

— Хуй тебе, а не выпить.

Джанет всё же возмутилась ради приличия.

— Фу, Антон! Это не… красиво?

— Не культурно. Потому что я могу завернуть так, что будет очень красиво, но всё равно неприемлемо в приличном обществе.

— Непри… eh? — тонкие светлые брови чуть нахмурились, придавая ее лицу забавное сосредоточенное выражение. — Is it not… understandable?

— Не-при-ем-ли-мо! Нет, это когда другие… understand what you are saying but they can’t accept your choice of phrase.

— Oh! — ответила Джанет, округлив накрашенные алой помадой губы, и нахмурилась вновь, теперь стараясь отложить незнакомое слово в памяти.

— Карта, — вмешался в спонтанно начавшийся урок русского языка Рабастан, взмахом волшебной палочки бросая на столешницу пергамент в дюжинах чернильных пометок. Над картой думали не первый день.

— Контур антитрансгрессионных щитов? — первым делом спросил Антон, подтягивая пергамент поближе за левый уголок. Джанет передвинулась поудобнее, пристраивая голову у него на плече, и просунула руку под расстегнутую на груди темную рубашку.

— Без изменений, — отрапортовал Малфой, потирая ладони друг о друга, чтобы побыстрее согреть, и пожирая глазами заветную бутылку. — Висит над одним только островом Сент-Патрик и не двигается ни на дюйм.

— Брешь нащупал?

— Ее там нет.

— Должна быть.

— Да говорю же, что нет, — обиделся Малфой. — Иначе они бы трансгрессировали сразу к замку.

— Ничего подобного, молодой человек, — не согласился теперь уже Майлз, обменявшись красноречивым взглядом с Антоном. Молодежь зеленая. Ничего в боёвке не понимает. — Если бы они все прыгали в одну и ту же точку, мы бы засекли их в два счета. Причем визуально, на этом острове прятаться толком негде. Они специально трансгрессируют на остров Мэн и проходят по мосту пешком, чтобы не светить точку трансгрессии и не дать перекрыть ее во время атаки.

— Да натянуть собственную сетку над всем островом и… — опрометчиво предложил Рудольфус, тоже поднимаясь с дивана и подходя к столу.

— А если точка выхода не на острове? — не согласилась Джанет, водя пальцами Долохову по груди и не обращая внимания на многозначительные взгляды Лестренджей. — Орден собирается там не первый месяц. Что им мешало прорыть подземный ход за пределы острова и оставить над ним «окно» для экстренной трансгрессии?

— А ты не думала о том, что мы их переоцениваем? — заспорил теперь уже Рабастан. — Это у нас есть Антон и Майлз, а у них кто? Дамблдор? Он не боевик.

— Грюм, — ответил Долохов, продолжая рассматривать карту. — Прюэтты. Оба не сказать, чтоб семи пядей во лбу, но в целом толковые. Лонгботтом. Причем насчет последнего я вообще не уверен, что он живой человек. Больше похож на выращенного при помощи магии гомункула идеального мракоборца.

Джанет негромко рассмеялась и погладила его всей ладонью, просунув руку далеко под тонкую темную ткань.

— Фрэнк не дурак, но не более того. В прошлый раз оборотни его чуть не взяли.

— Взяли бы, если бы он пришел один, — обиделся за своих «питомцев» Долохов. — Кто ж знал, что его жена так лихо сносит головы? Я, конечно, давно подозревал нечто подобное, раз она тоже мракоборец, но уж больно безобидный у нее вид. Диссонирует с боевым потенциалом. Но мы не о том думаем. Патронусы мы перехватить не сможем. Заблокировать «дальнобойные» порталы тоже. Максимальная скорость мобилизации Аврората…

— Официально тридцать секунд, — ответила Джанет. — В действительности же выйдет как минимум вдвое больше. Человеческий фактор, сам понимаешь.

— Понимаю, — согласился Долохов.

— Большинство орденцев — обыватели, — поддержал мысль и Майлз. — Они растеряются и запаникуют. Даже если там будет кто-то из мракоборцев, они не смогут мгновенно организовать отход.

— И всё равно у нас… сколько? — заспорил Долохов, недовольно нахмурив темные брови. — Две минуты на то, чтобы пробить защиту и войти? Мало, черт подери. И внизу мы можем встретить мракоборцев, которые будут прикрывать отступление. Даже если добьем их, остальные успеют удрать. Нужно накрыть если не всё гнездо разом, то хотя бы процентов семьдесят, иначе всё опять закончится тем, что мы выбьем пару-тройку человек, а остальные улизнут.

— Остальных можно накрыть и в их домах, — осторожно вставил Малфой. — Ведь у нас есть воспоминания Дирборна.

— Дирборн мог видеть не всех, — не согласился Майлз. — Они редко собираются всем составом.

Да и в принципе собираются не так уж часто. Пять раз за последние три — почти четыре — недели, даты выбирают либо наобум, либо по хитрой системе, просчитать которую пока что не удалось за недостатком переменных, и ни разу в штаб-квартире не появлялось больше десяти человек разом.

— Можем, конечно, подождать еще, но…

— Нужно брать, — согласился с ним Долохов. — Они ведь могут и сменить место сбора. И тогда придется начать всё с начала. Поднимем сетку, — кончик волшебной палочки из светлого дерева очертил над картой широкую дугу, захватив не только ведущий к замку мост, но и часть соседнего с Сент-Патриком острова Мэн. — И оставим оборотней встречать Аврорат, пусть веселятся.