В январе 1945 года Нанн Мэй был приглашен в Канаду в составе англо-канадской исследовательской группы под руководством профессора Кокрофта, директора Исследовательского совета по атомной энергии в Монреале. Несколько месяцев спустя с ним связался лейтенант Павел Ангелов из советского военного атташе, который завербовал его в «сеть», как тогда называлась российская шпионская система в Канаде. Согласно показаниям Гузенко, Алек знал все, что можно было знать об исследованиях атомного оружия в Канаде и Америке, и передал образец U- (235) лейтенанту Ангелову в офисе Николая Заботина. Заботин счел эти образцы настолько важными, что немедленно отправил их в Москву.
8 сентября, через три дня после бегства Гузенко, Питер Двайер из МИ-6 и Роджер Холлис из МИ5 прибыли в Канаду, чтобы взять интервью у Гузенко. Во время допроса Гузенко рассказал Холлису о существовании советского крота в МИ-5, который имел такой высокопоставленный доступ к разведывательным службам, что его отчеты иногда передавались непосредственно самому Сталину. В своем отчете в МИ5 по какой-то причине Холлис не упомянул об этом «кроте» и намеревался дискредитировать информацию Гузенко, заявив, что он очень мало знает о британской разведке. 3 Сам допрос был кратким, и Холлис, как позже вспоминал Гузенко, не стал делать никаких записей:
Мы стояли. Мы даже не сели. Это было очень коротко. Он просто слушал. Он не написал ни слова. Может, он задал мне один или два вопроса. 4
23 сентября 1945 года Маккензи Кинг встретилась с несколькими сотрудниками канадской и британской разведки, в том числе с Роджером Холлисом, чтобы обсудить, как лучше поступить с Нанном Мэем. На следующий день Маккензи Кинг продиктовала краткий отчет об их встрече:
Первым обсуждаемым вопросом были альтернативные методы обеспечения безопасности. Один заключался в том, чтобы все замять и не продолжать; другой - немедленно принять меры и сообщить правительствам Великобритании и США о ситуации с тем, чтобы предпринять шаги, которые могут быть предприняты для предотвращения дальнейшего развития событий. Третий - принять курс, который сделает все это достоянием гласности, произведут немедленные аресты, получат дополнительную информацию на судебных процессах и т. Д. ...
Мое собственное мнение заключалось в том, что второй курс был подходящим, и я обнаружил, что это мнение, по-видимому, в целом разделялось. 5
На следующей неделе Маккензи Кинг отправилась в Вашингтон для переговоров с президентом Трумэном, чтобы обсудить «превентивные меры», чтобы положить конец шпионажу. Обсуждалась также связь с британцами.
Ближе к концу войны BN-FMRA, предвидя будущую независимую ядерную программу Великобритании, подготовилось к переезду в свою штаб-квартиру в Юстон по адресу 1–6 Reynart Buildings, которая была повреждена вражескими бомбардировками в 1940 году. Отчасти из-за доходов возникшие в результате проекта Tube Alloys, и отчасти в результате осознания того, что этот проект будет продолжаться, BN-FMRA приобрело в аренду 14–22 здания Euston Buildings, прилегающих к Reynart Buildings, и адаптировало три этажа 18–20 Euston. Здания для размещения специального оборудования, вывезенного в Беркхамстед во время войны. 6 В сентябре 1945 года БН-ФМРА был передан Министерству снабжения и передан недавно созданному Министерству по атомной энергии. Всех сотрудников, которые работали со сплавами для труб, снова попросили подписать Закон о государственной тайне, включая Мелиту Норвуд. Однако, как секретарь Бейли, учитывая недавние разоблачения Гузенко и связи Г.Л. Бейли с заводом в Чок-Ривер, она должна была дать интервью сотруднику МИ5. Фактически, единственный сотрудник, у которого можно взять интервью в частном порядке:
Когда меня проверили в MI5, я попросил провести его в офисе директора на Юстоне, и он был там. Он был хорошим парнем. Я забыл, о чем меня просили. Я бы в любом случае отказался от членства в Коммунистической партии. Напомню, довольно приятное интервью. Я не могу вспомнить точную дату ... Мне нужно было принять пару таблеток аспирина перед собеседованием ... Я знал, что будет посторонний человек. Об этом было хорошо объявлено. … Это было дружеское интервью, но если вы хотите от кого-то правды, лучше так и быть. 7
Мелита Норвуд теперь регулярно встречалась со своим контролером НКГБ в Лондоне. Три резких удара по телефонной линии предвещали встречу на следующий день. На этих встречах ее поздравляли и сообщали, что документы, которые она предоставляла, имеют первостепенное значение. Московский Центр принял дополнительные меры предосторожности, присвоив ей дополнительное кодовое имя - тина . Ее положение было более шатким, чем предполагалось. В 1945 году Агентство безопасности армии США (SIGINT) начало расшифровывать некоторые сообщения военного времени, которыми обменивались московский центр и его американские резиденции, и случайно обнаружило существование Тины , хотя они не смогли установить ее личность. 8 Согласно этим расшифровкам, Тина , почти через шесть недель после атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки, как известно, предоставляла важную информацию об атомной разведке, связанной с программой создания атомной бомбы союзников:
Мы согласны с вашим предложением о работе с « тиной» . На следующей встрече скажите ей, что ее документальный материал о « огромном [ огромном ]» [проекте по атомной энергии] представляет интерес и представляет собой ценный вклад в развитие работы в этой области ... проинструктируйте ее не обсуждать свою работу с мужем и не говорить ему ничего о характере документальных материалов, которые она получает. 9
В конце войны разоблачения масштабов советского шпионажа в Соединенных Штатах, Канаде и Соединенном Королевстве начали оказывать негативное влияние и мешали трем державам выработать общую политику в отношении бомбы. 1 октября Маккензи Кинг отплыл в Великобританию, чтобы обсудить с Клементом Эттли позицию англо-американской и канадской по атомной бомбе в отношении Организации Объединенных Наций. Во время этих обсуждений всплыло дело Нанн Мэй, и двое мужчин согласились, что все это дело следует замять, пока расследования по обе стороны Атлантики продолжаются. Однако, когда министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин встретился с Маккензи Кингом, он категорически не согласился, утверждая, что один или два ареста послужат предупреждением для русских. Те, кто хотел, чтобы расследования были продолжены, были еще больше разочарованы, когда Нанн Мэй, которому было разрешено покинуть Канаду и приступить к работе в Лондонском университете, не смог провести ни одну из предложенных им встреч со своим российским контролером за пределами Британии. Музей. И не было никаких признаков этого контакта. 10
