Вернувшись в Лондон, он договорился с Шарлоттой Моос о переезде на 9 Lawn Road. В августе 1935 года детектив Особого отдела, который следил за ними в течение некоторого времени, заметил, что они общались с людьми, подозреваемыми в подпольной коммунистической деятельности, в том числе с Эдит Тюдор-Харт: «Этих людей недавно видели в квартире, которую занимал Миссис Эдит Тюдор Харт, 158a, Хейверсток-Хилл, 3-й квартал . Также считается, что они дружат с доктором Боуном, который раньше проживал по адресу 9 Lawn Road и был связан с кем-то, проживающим на 4 Lawn Road ». 13 158a Хаверсток-Хилл, на пересечении улиц Хейверсток-Хилл и Лоун-Роуд, была фотостудией Эдит Тюдор-Харт, урожденной Эдит Сущицки, коммунистической беженки от фашистского режима Дольфуса в Австрии. И Эдит Тюдор-Харт, и доктор Эдит Боун подозревались в том, что деятельность НКВД
координировалась из недавно построенного многоквартирного дома на Лон-роуд.
Квартиры на Лон-Роуд, построенные по заказу прогрессивной, предприимчивой пары Джека и Молли Притчард и канадского архитектора Уэллса Коутса, были открыты в 1934 году депутатом от лейбористской партии Ислингтона Тельмой Казалет. Вдохновленные работами архитектора Ле Корбюзье и Вальтера Гропиуса из Баухауза, Уэллс Коутс и Притчард в 1929 году предприняли архитектурный эксперимент с целью строительства многоквартирного дома, который отвечал бы потребностям современности. Джек Причард был убежден, что рациональный и спланированный подход к повседневной жизни будет способствовать творческому использованию пространства, и говорил о «минималистском» дивном новом мире. Уэллс Коутс описал мысли, лежащие в основе их проекта в интервью, опубликованном в Listener 24 мая 1933 года: «Мы не можем обременять себя постоянным материальным имуществом, - писал он, - а также нашими настоящими новыми владениями свободы, путешествий, нового опыта. - короче то, что мы называем «жизнью». Его мышление было чисто эгалитарным:
Потому что эта идея собственности - так много в этом маленьком саду для тебя, дорогая, а этот малюсенький юноша - для меня, так что вот оно! - мертв, мертв, мертв. Это та идея, которая заставляет народы, нации устанавливать границы и вводить на них войска и форты тоже, и которая ведет к войнам между нациями ...
Моя схема предоставляет место, которое каждый актер в этой драме может назвать своим местом, и дальше этого мое представление о собственности не идет. Это комната, где я сплю, здесь я работаю и здесь я ем. Это сад на крыше, куда может прийти каждый… Это сад, куда ходят все. Это как в парке. 14
Видение Уэллса Коутса нравилось тем художникам и коммунистам, изгнанным из их родной Германии и Австрии, чьи природные инстинкты были космополитичными. Среди первых арендаторов квартир были беженцы из Баухауса Вальтер Гропиус, Ласло Мохоли-Надь и Марсель Брейер; австрийский марксист и сексолог Арнольд Дойч, ответственный за вербовку Кембриджской пятерки, вместе со своей женой Жозефиной, радисткой, прошедшей обучение в Коминтерне; лондонский организатор КПГ Юрген Кучинский, завербовавший атомного шпиона Клауса Фукса. Были и другие, в том числе сестры Юргена, Бриджит и Барбара, и ряд советских шпионов английского происхождения, среди которых Эндрю Ротштейн и наследница горчицы Колмана-Рекитта Ева Коллетт Рекитт, владелица левого книжного магазина Коллетта на Чаринг-Кросс-роуд. Среди них были криминальные писательницы Агата Кристи, Николас Монсера, автор «Жестокого моря» , и Тревор Итон Блевитт, которые переводили произведения Артура Кестлера и Стефана Цвейга с немецкого на английский.
Здание квартиры на Лоун-Роуд было четырехэтажным и имело ряд явных преимуществ для шпионов, в том числе планировку площадки, которая определялась двумя железнодорожными туннелями, проходящими близко друг к другу под площадкой. Совет лондонского графства не разрешил построить более одного этажа над туннелями, что оставило архитектору Уэллсу Коутсу очень мало места для маневра. В конце концов, южный угол квартир обозначил край одного туннеля, в то время как гараж был построен над другим туннелем. Это означало, что здание, длинное и тонкое, было наклонено к дороге таким образом, чтобы затруднять наблюдение. Также был легкий доступ к станции метро Belsize Park из задней части квартир, которые были расположены в уединенном лесу. Не менее важно, что доступ к квартирам вызвал бы нежелательное любопытство у любого случайного посетителя. Единственным средством доступа были лестницы на северном и южном концах здания. Северная лестница была внутренней, а южная - внешней. Они были единственной связью между различными уровнями галерей доступа к палубе. Как только посетитель вошел в квартиру, было бы чрезвычайно трудно отследить его передвижения от самой Лоун-роуд, и любой персонаж на хвосте жителя или посетителя был бы заметен.
Всего было тридцать две квартиры: двадцать четыре квартиры минимальной площади и восемь квартир побольше. Сами жилища были функциональными: большие квартиры были разделены на два типа: четыре квартиры-студии в северном конце здания и четыре двойные квартиры в южном конце. Каждая из минимальных квартир имела общую площадь около 25 квадратных метров, из которых 6 квадратных метров приходилось на спальню и гардеробную. Остальная часть этажа была разделена на небольшую кухоньку и жилую площадь. Во время Второй мировой войны Агата Кристи написала свой единственный шпионский роман N or M? , в ее квартире. Среди других известных жителей были скульптор Генри Мур, второй муж Агаты Кристи, археолог Макс Маллоуэн и его коллега по Институту археологии, коммунист доисторический Гордон Вере Чайлд. Жить в квартирах было социальным опытом. В 1937 году в квартирах был открыт клуб «Полсотни» как «Общество еды и вина для бедняков», названное так потому, что в нем насчитывалось двадцать пять членов, и ожидалось, что каждый член приведет по одному гостю. Шеф-повар клуба Филип Харбен позже стал известным и знаменитым как первый телевизионный шеф-повар, появившийся на телевидении BBC еще в 1947 году и часто использующий свой собственный рацион для демонстрации рецептов. Клуб был преимущественно социалистическим. Среди его членов были знатоки вина и историки рабочего движения Дж. Д. Х. Коул и Рэймонд Постгейт со своими женами (Маргарет Коул, сестра Рэймонда Постгейта и сама криминалист, и Дейзи Постгейт, дочь ветерана лейбористского лидера Джорджа Лэнсбери). Все они разговаривали с Эндрю Ротштейном, а также со старым коллегой его отца с первых дней советского шпионажа Фрэнсисом Мейнеллом. Однако, вероятно, самым известным шпионом в квартирах на Лоун-Роуд до Второй мировой войны был Арнольд Дойч.
Арнольд Дойч был австрийским евреем, который приехал в Лондон из Вены в мае 1934 года по указанию Московского центра «воспитывать молодых радикальных высокопоставленных деятелей из ведущих британских университетов, прежде чем они войдут в коридоры власти». 15 В 1936 году вместе со своей женой Жозефиной, обученным радистом НКВД, он переехал в квартиру 7 на Лоун-Роуд, меблированную однокомнатную квартиру на первом этаже с ежемесячной арендной платой в 4,4 фунта стерлингов, которая должна была выплачиваться еженедельно. Квартира Дойча находилась всего в двух дверях от квартиры другого советского агента, Бриджит, дочери Роберта Кучински, которая жила в квартире 4 со своим английским мужем А.Г. Льюисом, членом КПГБ. Гертруда Сирнис, которая знала Причардов благодаря своей работе с квакерами, организовала для Бриджит переезд в квартиры на Лоун-Роуд в 1934 году. Таким образом, к 1936 году можно сказать, что советская шпионская сеть успешно колонизировала Лоун-роуд и Квартиры на лужайке, а также на соседних улицах. Это было замечательным достижением, учитывая важность Кучинских и Дойч для советских разведывательных сетей, действующих в Лондоне 1930-х годов.
