«Ради всего святого, Луис! Почему ты не сказал дворецкому? - потребовала Алисия, проталкиваясь мимо него и направляясь к его тренеру.

  «Я не знаю… Я не думал. Я волновался. Я знал, что ты знаешь, что делать ».

  Алисия искоса взглянула на него, огибая карету. Луи действительно выглядел взволнованным. Его лицо было более холодным, чем обычно, и залито нездоровым блеском пота. Она открыла рот, чтобы спросить, все ли с ним в порядке, когда он сунул руку в жилет и вытащил пистолет, схватив его за ствол.

  Прежде чем она смогла отойти в сторону или издать хоть один звук, приклад пистолета просвистел и повернулся к ее голове.

  Она смялась, когда мир потемнел.

  * * *

  Когда Йен въехал в Хизерли, измученный и измученный, дворецкий побежал к нему навстречу, возможно, впервые в его жизни.

  Йен спрыгнул на землю, чтобы поприветствовать его, но любое предстоящее приветствие было прервано отчаянием дворецкого: «Она ушла».

  Его кожа покрылась крошечными капельками ледяного пота.

  "Где? Когда?"

  "Час назад. Мне очень жаль. Она сказала мне уйти. Это не оправдание, но она настаивала - я знал, что она никогда не впустит его, но мне и в голову не приходило, что она уйдет с ним…

  "Ларуш?"

  "Да."

  Дерьмо. «Есть идеи, куда они пошли?»

  Его дворецкий повесил голову.

  Проклятье, черт и тройное проклятие. Он не знал, лучше ли ему броситься в погоню за ним по улице, несмотря на то, что он не знал, в каком направлении он пошел, или ему следует зайти внутрь и посмотреть, связались ли они с ним или оставили записку. Слушая, как дворецкий перечисляет многочисленные отказы в посещениях Ларуша, Ян сомневался, что его жена куда-то пошла с ним по собственному желанию.

  Разочарованный, Ян ударил одним из своих колес, кашляя, когда поднял облако пыли. Он сердито посмотрел на дворецкого, на Хизерли, на своих лошадей и на дорогу. Он был пуст, если не считать нескольких камней, дикой кошки и грязного мальчика, карабкающегося босиком по краю. Ларуш мог сделать что угодно, увести Алисию куда угодно.

  Йен поморщился. Что он собирался делать? Как он мог вернуть ее?

  Взмахнув рукой, он прогнал дворецкого обратно в дом и облокотился на карету, поставив одну ногу на складную ступеньку. Почему он не мог попасть сюда немного раньше? Стал немного умнее? Видишь ли, Ларуш не может перехитрить резиновый мяч. Он должен был предвидеть это.

  "Мистер?"

  Йен взглянул на маленького грязного ежа у своих ног. "Да?"

  «У меня для вас записка. Этот человек сказал, что вы дадите мне за это шиллинг.

  - А теперь? Йен опустил ногу на землю и выудил из кармана шиллинг. "Ну вот. Можно записку? "

  Мальчик сунул увядший лист бумаги себе в грудь, выхватил монету из рук и побежал по дороге, не обращая внимания на множество камней под своими босыми ногами.

  Ян развернул бумагу и уставился на вложенные слова.

  «У меня есть все три», - говорится в записке. «Приходи в хижину одна, если хочешь увидеть их снова. Если вы хотите, чтобы они вернулись живыми, принесите столько, сколько они вам стоят - не менее восьми тысяч фунтов. Я дам тебе три часа, чтобы вытащить деньги ». На оборотной стороне была нарисованная от руки карта с указанием заброшенного коттеджа в лесу примерно в получасе езды от Хезерли.

  Ларуш был сумасшедшим, если бы думал, что Ян хочет отдать восемь тысяч фунтов. Но если он не ожидал прибытия Яна еще несколько часов, возможно, ему удастся организовать внезапную атаку и спасти Алисию, прежде чем он даже поймет, что произошло.

  Ждать. Он не сказал, что похитил Алисию в одиночку. Ян снова развернул записку, чтобы перечитать первую строчку. Все трое. Все трое что?

  Йен подошел к дому и распахнул дверь, обнаружив, что дворецкий дрожит внутри.