Джен повернулась на бок и попыталась уснуть, но события сна, а сна ли, так и не шли у нее из головы….

Она все думала: лайнер; отсутствие лестницы и лифтов; открывшаяся дверь на носу лайнера, ведущая в ее комнату; ребенок в противогазе; дом, обстановка, в котором не изменилась; разбитый вдребезги отцовский Навигатор; тварь, которую удалось прогнать при помощи пистолета, хотя Джен помнила на что она способна; и самое главное записка….

“Рожденный в счастье”.... Что это? Кто это? “Неоднократно и тяжело обжигался…” Что бы это значило? Пожарный? Герой-любовник? “может быть другом или врагом”… Опять загадки….

Джен ворочалась и все никак не могла уснуть… Решив, что надо расслабиться и отойти от ночных приключений, Джен встала и пошла в ванную комнату, зайдя она набрала горячую ванну и неспеша погрузилась в воду.

Горячая вода приятно расслабила ее тело и расслабила полыхающий огнем разум. Джен почувствовала как засыпает… Держаться и не спать сил не было и она погрузилась в царство Морфея…

Через некоторое время, Джен дернулась и, открыв глаза, обнаружила, что лежит в ванной своей комнаты родительского дома на Ричмонд Хилл…

“Да что же это такое?”, – застонала Джен, вылезая из ванны, – “Когда же эти скачки туда-сюда закончатся?”

Обмотавшись полотенцем, она вышла из ванной комнаты и оказалась в своей каюте на лайнере…

“Так…”, – подумала Джен,-“Час от часу не легче! Опять смешение реальностей, может быть моя физическая оболочка где-нибудь сейчас пускает слюни в психиатрической лечебнице, пока ментальная занимается этим садомазохизмом с перемещением во времени, пространстве, реальностях и уничтожением монстров?”.

Джен прошлась по каюте, всё на своих местах, на улице летают чайки, а не вороны или горгульи, волосатое существо по коридору не ходит…

“Надо проснуться!”, сказала Джен и больно ущипнула себя за руку.

Боль была реальной, даже слишком реальной! Джен даже вскрикнула от боли.

Она подошла к двери ведущей в ванную комнату. Ну да – это ванная комната ее родительского дома в Торонто. Она подошла к двери, ведущей в коридор и открыла ее. Да, это коридор дома в Торонто.

Джен вышла на балкон. Её взгляду предстала река Святого Лаврентия, как раз там, где она переходит в залив Святого Лаврентия и затем в Атлантический океан…

“Ладно, пора разобраться со всем этим”, – сказала сама себе Дженнифер и подошла к шкафу, чтобы переодеться.

Джен не пришлось даже думать, что одевать, поскольку хоть одежды в шкафу и было много, но это была ее школьная форма. Вся одежда в шкафу и была ее школьная форма.

“И ладно!”, – сказала себе Дженнифер надевая один из комплектов школьной униформы.

В школьной форме она сразу почувствовала себя ребенком, ищущим приключений. Джен подошла к двери, открыла ее и начала спускаться вниз по лестнице в столовую.

В столовой, за столом уже сидела Джен-2 и уплетала завтрак, выглядела она уже вполне здоровой, только ссадины на лице давали понять, что с ней что-то случалось.

“Привет!”, – сказала Джен-2, – “Как спалось? Хочешь яичницу с беконом? Сама пожарила!”

“Давай!”, – сказала Джен, присаживаясь за стол, – “А кофе есть?”

“Сию секунду”, – ответила Джен-2 и действительно принесла из кухни тарелку с ароматно пахнущей яичницей с беконом и чашку кофе.

Она поставила всё это перед Джен, – “Приятного аппетита!”.

“Спасибо!”, – сказала Дженнифер приступая к еде.

Некоторое время Джен и Джен-2 ели молча, потом Джен-2 сказала: “Ну, спрашивай!”

“О чем?”, – спросила Джен.

“Ты знаешь”, – ответила Джен-2.

“Хорошо”, – сказала Джен, – “Тогда, кто ты и откуда ты взялась? Что это за существа вокруг? Почему я вижу то, что вижу? Откуда эти скачки между реальностями? Почему я возвращаюсь в то место, в котором провела столько времени в коме? Когда это всё закончится? Почему ничего этого не было четыре года, а сейчас началось? Что это за записка, которую я нашла на своей подушке про рожденного в счастье и что она означает? Черт возьми, да у меня куча вопросов!”

“Понимаю”, – сказала Джен-2, продолжая жевать яичницу, – “Вопросов много, времени мало…”.

“Ну так, я жду!”, – сказала Джен, отпивая удивительно вкусный кофе.

“Хорошо”, – сказала Джен-2, – “Обо всем по порядку. Я это ты. Точнее не совсем ты, но твоя ментальная часть, проще говоря твой разум. Появилась я в момент аварии, вряд ли ты ее помнишь, но я ее помню очень хорошо, появилась я сразу же и, уж прости, уйти я не могу, даже если очень захочу. А я хочу, уж поверь мне!”

“То есть, ты – мое подсознание?”, – спросила Джен, жуя сэндвич/

“Скорее надсознание. Подсознание – это все вокруг нас. Дом, улица, автомобили, вещи, дома, даже редкие прохожие здесь – это все плод подсознания.”

“Но почему я часто оказываюсь в этом доме и почему он связан с каютой?”, – спросила Джен.

“Этот дом – это единственное безопасное место в этом мире. Каюта – это единственное безопасное место в том мире, вполне естественно, что между ними есть связь. Ни одно существо, каким бы страшным опасным оно ни было не может причинить тебе вреда, пока ты в доме, то же самое с каютой реальном мире. А уж там есть много того, что попытается причинить тебе вред, уж поверь мне. Всё то что происходит в этом мире, остается в этом мире, все то, что происходит в том мире, остается в том мире. Время здесь течет быстрей, немного но быстрей”.

“Значит”, – сказала Джен, – “Пока нахожусь здесь, моя физическая оболочка…”.

“Да”, – сказала Джен-2, – “Наша физическая оболочка бездействует, фактически, это просто сон. Но в случае необходимости, я могу что называется, перехватить управление, но я этого стараюсь не делать”.

“Да ну”, – рассмеялась Джен, – “Всё это смахивает на шизофрению”.

“Как хочешь так и называй”, – усмехнулась Джен-2.

“Хорошо, а почему я здесь все время хожу или в школьной форме или в джинсах?”, – спросила Джен, не особо надеясь услышать правдивый ответ.

“Не знаю”, – сказала Джен-2, – “Возможно, потому что тебе так комфортнее…”.

“Еще один вопрос: а есть ли возможность прекратить эти постоянные переходы между реальностями?”.

“Боюсь, что нет. Мало того со временем они могут участиться. Еще вопросы”.

“Если ты знаешь, что произойдет, ты можешь и предотвратить нежелательные моменты?”.

“Увы, но нет. Могу подсказать, но не более того. Ладно, нам пора разбегаться. Тебе в ту реальность, а мне оставаться здесь. У тебя там сейчас начинается завтрак и прочие развлечения, тебе пора. Если ты поела в этом мире, это не означает, что ты поела в том мире.”.

“Хорошо.”, – сказала Джен вставая из-за стола, – “Но еще пару вопросов, если можно. Как мне тебя называть? Сестрой-близнецом? И второй вопрос: что за “рожденный в счастье, который много обжигался”? Кто это?”

“Если хочешь, называй меня сестрой, я буду рада”, – ответила Джен-2, – “Насчет рожденного…. да я и сама не знаю…. Пришло в голову, знаешь ли…”.

Джен и Джен-2 встали из-за стола и поднялись в комнату Джен.

“Если будет нужно прийти ко мне. Ложись спать в каюте и заходи в ванную комнату, оттуда выйдешь уже в эту комнату. Либо встретишь меня здесь, либо в доме. Если не встретишь, подожди и я приду”, – сказала Джен-2.

“Хорошо”, – сказала Джен, – “Прости меня за то, что я в тебя тогда стреляла и бегала от тебя!”.

“Всё в порядке”, – сказала Джен-2, – “Ты просто испугалась. Я сама себя тогда боялась! А если учесть, что не могла и говорить…”.

Две названные сестры обнялись на прощанье.

Джен вошла в ванную комнату. Разделась и аккуратно повесила вещи на крючки в ванной.

Потом легла в ванну. Теплая вода приятно обняла ее и приняла в свои объятия.

Джен закрыла глаза и отдалась Морфею….

На раковине ванной комнаты запищали наручные часы. Девять утра.

Дженнифер Лорен Сандерс открыла глаза.

Она лежала в ванне своей каюты, вода в ванне начала уже остывать, и лежать в ней было не так комфортно…

Джен встала из ванны, перешла в душевую и очень быстро привела себя в порядок.