- На месте Квилма Урнита, - сказал Раксал, - я уже вступил бы в переговоры с карпанцами, предлагая им свободный проход через свои земли.

- Думаешь, это помогло бы?

- Возможно, что и нет, но попробовать стоит. - Раксал помолчал, потом продолжал излагать свои мысли с обычной безразличной объективностью: - Если решишься на войну, надо поторапливаться. И не жди, что война будет недолгой. У вас недостаточно сил, чтобы заставить карпанцев откатиться назад. Единственное, на что можно надеяться, - это задержать их или заставить свернуть в другую сторону. Если ты дашь им генеральное сражение и останешься жива, считай, что одержала великую победу. Это подарит тебе славу и поможет привлечь на свою сторону западные королевства. Тебе придется уступить землю, чтобы выиграть время. Ты должна использовать тактику выжженной земли, сжигая урожай на корню, покидая города и оттесняя беженцев назад - навстречу захватчикам. Ты должна мобилизовать всех мужчин - от шестнадцати до шестидесяти лет, вооружить их дубинками и отправить на смерть. Кровь будет литься рекой. Когда карпанцы почувствуют твою силу, они запросят мира. Но, возможно, они просто втопчут тебя в землю.

- Ты рисуешь мрачную картину, - сказала Гвин. - Я не сомневаюсь, что все это так и есть, но картина написана исключительно в черных и белых тонах. А я хочу видеть ее в красках. Люди принимают решение сражаться или бежать не на основании фактов. Они решают не головой, а сердцем. Джукион, ты честный, миролюбивый, рассудительный земледелец. Что ты об этом думаешь?

Джукион поскреб затылок.

- Я? Ты меня спрашиваешь? Спроси лучше Заниона, он лучше соображает...

- Нет, я хочу слышать твое мнение.

Джукион не был силен в логике, но он постарался. Сморщил лицо, подергал себя за бороду, пожал плечами.

- Что же остается? Смотреть, как погибают мои дети? Как насилуют Шипим? Дать выгнать себя из долины? И потом все равно умереть? У меня нет выбора.

- Значит, будешь сражаться? Он ухмыльнулся:

- Как медведь, которого прижали спиной к дереву. Гвин посмотрела в дальний конец стола:

- Ульпион?

- До последней капли крови.

- Тисвион?

- Пока не лягу костьми.

Булрион стиснул ее талию, но не сказал ни слова.

- Есть несогласные?

Гвин выждала. Раньше она хотела, чтобы у нее в жизни была цель, но эту цель она видела в воспитании маленьких Тарнов. А теперь у нее появилась такая цель, о которой и подумать было страшно. Справится ли она с ней?

Должна по крайней мере попытаться. Иначе она станет презирать себя.

Она спустила с перчатки сокола.

- Ну что ж, значит, война.

"Давно пора!"

Она пренебрегла выпадом Голоса.

- Раксал, кого назначить главнокомандующим?

- Ты же сама сказала - Френцкиона Зорга.

- А как быть с королем? - требовательно спросил Возион. - Что будешь делать с Гексционом Гарабом?

За окном ухнула сова.

Одно вытекает из другого. Шаг за шагом судьба толкает ее на путь, по которому она не хочет идти. Гвин посмотрела на Васлара Намита, сидевшего напротив. Когда она впервые с ним повстречалась, он был крупной нескладной женщиной. Потом стал женщиной поменьше, этакого уютного домашнего обличья. Сейчас он мужчина, тщедушный и некрасивый. Совсем не похож на героя. Но он говорит, что был солдатом. Может он возродить в себе воинскую доблесть?

- Васлар, ты ведь тогда видел Зорга?

Васлар кивнул и издал свой раздражающий смешок, напоминающий крик осла. Но Гвин знала, что это просто нервы.

- Жуткий человек!

- Авайлграты не сделаны из наудачу собранных кусков. Они воплощают реальных людей. Я хочу, чтобы ты превратился в... Зорга.

Все будто именно этого от нее и ждали. Или были до того потрясены, что не могли вымолвить ни слова. Стояла гробовая тишина.

Васлара передернуло.

- Какой бы облик я ни принял, настоящий Воитель из меня не получится.

- Ты сам не знаешь своих возможностей.

- Но в деревне мне сказали, что я должен смириться со своим Проклятием. Они говорят, что я не могу выбирать, кем стать, и...

Гвин обнадеживающе улыбнулась ему, изображая уверенность, которой отнюдь не испытывала.

- Обычно это так. Но если в деле не участвует поулграт. Воздействие огоулграта тоже может помочь, поэтому я попрошу Тигона лечь сегодня с тобой в одной комнате. Две недели тому назад я сказала тебе, что если ты хорошенько захочешь, то превратишься в мужчину. Так и вышло.

"Не больно видного мужчину, но все же..." "Васлар именно тот, кто тебе нужен - глуп, доверчив и готов на все".

Гвин и это замечание Голоса оставила без внимания.

- Когда мне понадобилось, чтобы Ордур поумнел, к нему вернулось соображение. А сейчас мне нужен человек, как две капли воды похожий на Воителя Зорга.

- И что ты будешь с ним делать, когда получишь? - с сомнением спросил Булрион.

- Приглашу сюда послов из Нурца и Мокта для подписания договора. Заставлю поддельного Зорга поклясться, что он будет верен коалиции и будет использовать их войско только для борьбы с карпанцами. Потом мы пошлем этот договор Зоргу и...

- Нет! - сказал Булрион. - Нет, нет и нет! Зорг на эту удочку не попадется. С воином таких фокусов проделывать нельзя. Он приведет сюда своих Череполиких, чтобы отомстить тебе за поруганную честь.

"Я же тебе говорил! Почему ты не слушаешь?" Мотылек вспыхнул яркой звездочкой в пламени свечи. Снова ухнула сова. Двойника Зорга можно использовать и еще для одной цели. Но она об этом не хотела думать.

- Завтра нас ждет еще один тяжелый день, - сказал Булрион. - Пошли спать.

- Неплохая мысль. - Гвин улыбчиво посмотрела на хмурые лица. - Я вам всем очень благодарна за помощь. Честное слово!

- И чем это мы тебе помогли? - пробурчал Джукион.

- Вы говорили дельные вещи, - ответила Гвин. - А мне это необходимо, чтобы не сойти с ума.

58

Гвин Тарн пролежала без сна до первых проблесков зари. Рядом густо храпел Булрион. Карпанцев можно будет остановить, только создав коалицию, и она была убеждена, что для этого судьба и поставила ее во главе Академии, тайной организации, созданной Лабранцей Ламит и ее предшественниками. Но все упиралось в Гексциона Гараба. Ему не доверятся другие короли, и он связывает клятвой воинской верности человека, который им нужен, Френцкиона Зорга. Веснарского короля надо убрать. Но сама эта мысль претила ей. Решившись на этот страшный шаг, она преступит все мыслимые и немыслимые моральные запреты.